Уйти вместе с ветром - Мария Семенова

— Мы с Ирой — дети из пробирки. Одни из первых, — объяснила Алла.

— Чего-о? — Тина вытаращила глаза.

— Ну, у наших родителей долго не было детей. Мама лечилась, но ничего не выходило. Был ещё способ, но он тогда был редкий и очень дорогой, и то за границей. У нас — только учились. Ну, ты понимаешь, все учёные знакомы друг с другом, им хотели помочь… Маме предложили попробовать, она согласилась. И получились мы с Ирой…

— Вот счастье привалило, — пробормотала Кристина.

Алла виновато потупилась.

— Ты её очень любила? — Легко догадавшись о продолжении истории близнецов, Тина скорчила сочувственную гримасу.

Алла ответила не сразу.

— Любила — это неправильно, — наконец сказала она. — Любят кого-то другого. А мы были как один человек. Это невозможно объяснить…

— Когда она умерла?

— Нам было тогда по семь лет. Я после читала: однояйцовые близнецы обычно умирают приблизительно в одно и то же время. Я тоже должна была умереть, и это чувствовала тогда. Но мама с папой меня не отпустили… И вот — я живу…

— И чего, Ира была слепая? — Тина решила сменить тему.

— Нет, почему?! — Алла подняла голову, машинально сняла очки и положила их в карман палатки. — Ира нормально видела, даже лучше меня. С чего ты шила?

— Но ты же сама говорила про белые глаза, когда она тебе нынче привиделась…

— Это была не Ира…

— Ну ясно, блин, что не Ира, а твоя шиза! — раздражённо воскликнула Кристина. — Я просто хотела уточнить…

— Это была живая девочка, — медленно сказала Алча. — Она очень похожа на Иру. И на меня тоже. Она сидела в ручье. И трогала меня рукой, пальцами. Я чувствовала тепло. И у неё были белые глаза… понимаешь, где у всех радужка и зрачки, у неё — белые круги с тонкой тёмной каёмкой… Белое на белом… Очень страшно…

— Да уж, глюки у тебя, подруга, малосимпатичные… — пробормотала Кристина и решила утешить: — Ты это… не очень переживай. Может, не только у тебя шифер шуршит. Сама видишь, что здесь творится. Может, и на тебя тоже как-то так… ну, повлияло…

— Букашка сказал: Зов. Обычное дело…

— Вот-вот, — не вдумываясь, подхватила Тина. У неё своих проблем было выше крыши, только не хватало ещё в чужие вникать. Сестру Аллы было, конечно, жаль, но она умерла семь лет назад, и её не вернёшь. — Не бери в голову, — решительно продолжала она. — Раз ты так за Ирой страдаешь, ясный пень, она тебе при любом стрессе будет мерещиться. Ты сейчас лучше поспи, а утром посмотрим. Если захочешь, сходим вместе туда, где она тебе явилась…

— Тебе, я знаю, она не покажется, — задумчиво произнесла Алла. — И я теперь понимаю: это точно была не Ира. Ира умерла. Но тогда кто же…

— Глюки-глюки-глюки-глюк! — на мотив колыбельной пропела Тина и начала укладываться. Правда, перед глазами у неё парило в воздухе ожерелье из валунов, так что кого именно она убеждала в глючности происходившего, было не особенно ясно…

Алла, чуть поколебавшись, последовала её примеру. Тина, похоже, ничего не поняла и ни во что не поверила. Но, как ни странно, после их разговора мучительное напряжение отступило…

Глава 13

СИРЕНЕВЫЙ ТУМАН

Монморанси отчаянно лаял. Темпераментный фоксик лаял каждодневно и ежечасно, но в этот раз он явно куда-то звал. Барон потянулся и для начала мазнул ладонью по стенке палатки, прикончив разом мошку и комара. Полог на входе чуть колебался, казалось, солнце шевелило пальцами. Пахло сосновым теплом. Всё тело наполнял отзвук дальнего звона, похожий на голос только что погибшего комара.

Пёсик стоял поперёк тропинки, напряжённо задрав обрубок хвоста и с нетерпением глядя на хозяина.

— Ну чего там у тебя? — зевая, поинтересовался Барон. — Белку впервые в жизни увидел?

— По-шли! У-видишь! — отчётливо пролаял Монморанси.

Барон ухмыльнулся и шагнул на тропинку. Фокстерьер проворно развернулся и побежал вперёд.

Над головой громко шелестела листва. Большей частью казалось, что это был просто ветер, но временами там определённо ворочалось нечто большое. Барон посмотрел вверх и невольно поддёрнул горловину свитера.

«Если там что-нибудь… Монморанси наверняка предупредит, — решил он. — Ну… наверное…»

Кобелёк бодро рысил впереди, ведя хозяина по едва сметной тропинке. Барон внезапно разозлился.

«Что-нибудь, да? А конкретнее? Кого я боюсь? Кто там? Снайпер? В Питере достать не удосужились?.. Филин-мутант? Русалка на ветвях… хм, сексуально озабоченная… Блин, я, похоже, сбрендил, как все. Нельзя! Хоть кто-то должен холодную голову сохранять… Ч-чёрт!»

На небольшом каменистом плато над ущельем возле костра сидели трое. На вид — вполне обычные люди («А ты чего ждал?»). Да уж, явно не снайперы, не филины-мутанты и не обладательницы рыбьих хвостов. Если бы, как в букваре, требовалось подобрать надпись к картинке, Барон назвал бы её так: «Европейские альпинисты с проводником перед началом восхождения».

Предполагаемый проводник был одет в брезентовую куртку-энцефалитку. Он сидел на камне, щуря глаза и опираясь — нет, не на дальнобойный «Вампир», а на обычное охотничье ружьё. Этакий раздобревший Дерсу Узала. У его ног стоял открытый короб с лямками. Пустой.

Мужчина и женщина в ярких красно-жёлтых комбинезонах с нашивками сидели на надувном коврике. Рядом с женщиной притулился небольшой рюкзак, да не из обычного магазина, а с явными следами дизайнерского креатива.

В общем, ничего экстраординарного на полянке не происходило. Не лилась жертвенная кровь, никто не заклинал духов. Барон вопросительно взглянул на Монморанси.

«И на хрена ты меня сюда притащил?»

Фокстерьер гавкнул. Женщина улыбнулась и поманила его к себе.

Приглядевшись внимательнее к «проводнику», Барон опознал в нём одного из уфологов. Все трое выжидательно смотрели на новоприбывшего.

— Здравствуйте, — поняв, что надо хоть что-то сказать, откашлялся Барон. — Меня зовут Николай Штерн. Мы тут с туристской группой… Застряли…

— Бон суар, Николя! Эдит! — представилась женщина и, вскочив, протянула руку. Стремительностью движений она живо напоминала Александру. Правда, та была выше почти на голову.

— Присаживайтесь. Хотите кофе? — на чистом русском языке сказал загорелый мужчина в комбинезоне, и Барон, успевший мысленно определить его в иностранцы, понял свою ошибку. — Меня зовут Альберт.

Минут десять рассуждали о движении облаков, перемывали кости общим знакомым — Ивану Ивановичу Порядину, предводителю уфологов Зинаиде, странноватым немецким рыболовам… Монморанси, обычно весьма недоверчивый к посторонним, немало удивил Барона, устроившись у Эдит на коленях.

Постепенно тема «погоды и природы» себя исчерпала. Перешли к «видам на урожай».

— Вы кого-то здесь караулите? — напрямую спросил Барон.

— Инопланетян, — мрачно запахнулся в энцефалитку уфолог Аркадий. — Накануне тут были замечены странные следы… и явления…

Эдит что-то защебетала по-английски с воркующим французским акцентом и успокаивающе погладила Аркадия по рукаву.

— Она говорит, здесь вполне могло побывать неизвестное науке животное. В том числе гоминид, — перевёл Альберт.

— А что это меняет? — не понял Барон.

— Аркадий — специалист по снежным людям, — вежливо пояснил москвич. — А их начальница — наоборот, по зелёным человечкам.

— Лебедь, рак и щука, — хмыкнул Аркадий. — Мы тут вокруг всю наличную технику расставили. Мои ловушки, приборы Зинаиды и их тоже. — Он кивнул на гринписовцев. — Ничего не ясно, ну и будем мерить всё подряд. Вот. На всякий случай заночуем для личных наблюдений. Мало ли…

На мгновение Барону померещилось, будто ещё не кончилась мятежная юность, а собственный бизнес, два брака и почти взрослый сын просто приснились, привиделись из неблизкого будущего. Захотелось петь «Под крылом самолёта…» и натягивать стройотрядовскую куртку.

— Местный босс Порядин просил гражданских лиц никакой активности не проявлять, — напомнил он, возвращаясь к трезвой реальности. — Говорил, это может быть опасно. Пусть сначала военные…

Эдит выслушала перевод Альберта и снова зачирикала, размахивая руками. Монморанси скатился на мох и уселся, с укоризной поглядывая на обладательницу уютных коленей. И чем эти люди занимаются, вместо того чтобы выполнять своё жизненное предназначение — почёсывать ему за ушком?

— Она говорит, что способы, которыми военные решают все проблемы… — начал было Альберт, но Барон перебил:

— Это я и так понимаю… Аркадий, а зачем ружьё?

«Дерсу Узала» поморщился и передёрнул широкими плечами так, словно его пробрал внезапный озноб.

— Зинаида настояла. Говорит, всякая цивилизация только тогда чего-нибудь стоит, когда умеет защищаться.

Барон улыбнулся углом рта. Альберт принадлежал к поколению, которое зубрить Ленина уже не заставляли. А француженка Эдит и вовсе далека была от наших реалий.