Корона из золотых костей - Дженнифер Ли Арментроут
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Кас, – повторил он. – Ты понятия не имеешь, как долго я ждал, чтобы ты меня так назвала.
– Почему? – Я даже не осознала, что произнесла его уменьшительное имя.
– Не знаю. Так меня называют только те, кому я больше всех доверяю. – Он негромко рассмеялся, а потом отодвинулся и осторожно обхватил ладонями мое лицо. – Ты ведь знаешь, правда? – Он заглянул мне в глаза. – Что ты значишь для меня? Что я чувствую к тебе?
– Да.
Он вытер большим пальцем слезинку с моей щеки.
– Я никогда не предполагал, что могу чувствовать такое. Что могу чувствовать это к кому-то. Но я… люблю тебя.
Я задрожала. В моей груди теснились любовь, надежда, предвкушение и сотни необузданных эмоций, и это было так странно после всего, что произошло. И тем не менее это казалось такими правильным.
– Кажется, я сейчас распла́чусь.
Он наклонил голову и стер поцелуем еще одну слезинку. Мне удалось удержать себя в руках, а он поцеловал мой висок, лоб, переносицу. С закрытыми глазами он покрыл крошечными поцелуями золотой брачный отпечаток на моей руке. Несколько мгновений я молча наблюдала за ним, потерявшись в его ласках.
Он коснулся кольца на моем указательном пальце.
– Я… не хотел, чтобы твое первое впечатление от Атлантии, твоего дома, было ужасным. Хотел, чтобы ты увидела красоту нашего дома, нашего народа. Я знал, что легко не будет. – Он с усилием сглотнул. – Аластир был прав, когда сказал, что некоторые из наших людей суеверны и с опаской относятся к приезжим. Но я надеялся, что ты получишь теплый прием. И еще – что почувствуешь себя в безопасности. Мне ненавистно, как все вышло, и жаль. Мне так жаль.
– Это не твоя вина. Ты сделал все, чтобы обеспечить мою безопасность.
– Разве? – возразил он. – Я знал, что существует возможность неприятия. Знал, что найдутся люди, жаждущие возмездия. Я переоценил их желание жить. Не следовало отпускать тебя гулять. Я должен был быть там. Я не смог тебя защитить…
– Прекрати.
Подавшись вперед, я коснулась его щеки.
– Это не твоя вина, – повторила я. – Пожалуйста, не думай так. Я…
Я резко вдохнула. Делиться чувствами мне никогда не было легко, даже после того, как я сказала те невероятно мощные слова. Да и как иначе, если меня учили никогда этого не делать? Но мне требовалось продолжать. Я должна была, потому что чувствовала кислый вкус вины.
– Мне невыносимо, когда ты считаешь, что виноват. Не хочу, чтобы это тебя снедало. Ты меня не подвел. Не знаю, где бы я была сейчас, если бы не ты. Сомневаюсь, была бы я жива.
Он ничего не сказал, только закрыл глаза и повернул голову так, что его щека прижалась к моей ладони.
Я провела большим пальцем по его нижней губе.
– Но знаю, что я бы… меня было бы меньше. Я бы не чувствовала себя такой – цельной. И это благодаря тебе. – Я глубоко вдохнула. – Когда впервые увидела Столпы и стояла в Покоях, я чувствовала себя дома. Было ощущение, что все правильно, – как то, что я чувствую к тебе. Быть здесь кажется правильным. Может, это как-то связано с моим происхождением. Я… не знаю, что Атлантия значит для меня сейчас и чем станет, но это неважно.
Я поняла в этот момент, насколько это утверждение верно, и благодаря этому внезапному осознанию с меня спал тяжелый груз. Принятие меня атлантианцами и родителями Кастила, конечно, имело значение, но наши отношения были гораздо важнее. Вот о чем я думала, когда закрывала глаза ночью и открывала утром.
– Ты – фундамент, который помогает мне стоять. Ты мои стены и моя крыша. Мое убежище. Ты мой дом.
Его ресницы взметнулись вверх. Янтарь яростно бурлил в глазах.
– А ты – мой, Поппи.
– Тогда, пожалуйста, не вини себя. Пожалуйста. Иначе я… не знаю, что сделаю, но, уверена, тебе это не понравится.
– Пырнешь кинжалом?
Я уставилась на него.
– Потому что это мне, наверное, понравится.
Я вздохнула.
– Кас.
На его губах появилась легкая улыбка.
– Я постараюсь не винить себя. Хорошо? Эта вина не из тех, что быстро проходят, но я постараюсь. Ради тебя.
– Ради нас, – поправила я.
– Ради нас.
Я медленно выдохнула и кивнула, хотя мне хотелось, чтобы его вина прошла немедленно.
– Я знала, что снова увижу тебя, хотя меня держали в плену. – Я провела рукой по его шелковистой коже. – Знала, что либо освобожусь сама, либо ты меня найдешь. И ты нашел.
– Как я мог не найти? Всегда найду. Несмотря ни на что.
Мое сердце сжалось. Я обхватила его щеку.
– А когда меня ударил болт, и я лежала там? Думала, что больше никогда не почувствую твои объятия. Никогда не почувствую твой поцелуй и не увижу эти дурацкие ямочки на щеках.
Он усмехнулся.
– Ты любишь мои ямочки.
Я коснулась одной большим пальцем.
– Да. – Наклонив голову, я прижала губы к тому месту, где только что был мой палец. – Когда проснулась, чувствовала себя… голодной. Никогда раньше не испытывала ничего подобного. Такое желание. Это было ужасно, и я… – Я на мгновение закрыла глаза. – Ты знаешь, каково это. Тебя раз за разом доводили до этого состояния, когда ты был в плену у Вознесшихся. Не знаю, как ты с этим справлялся.
Я поймала его взгляд.
– Ты говорил, что я сильная, но ты… самый сильный из всех, кого я знаю.
– Не могу думать, что тебе пришлось узнать, каково это. Знал, что так будет, особенно если ты вознесешься. Мне следовало…
– Ты был здесь. Ты бы не позволил мне кормиться дальше.
Он продолжал смотреть на меня.
– Я отдал бы тебе свою кровь до последней капли, если бы это понадобилось.
У меня перехватило дыхание.
– Так нельзя. Тебе не стоило позволять мне пить так долго. Тебе самому нужна была кровь, разве нет?
Я вспомнила разговор.
– Ты… кормился от Нейлла.
– Да, и я в порядке. Моя кровь быстро восстанавливается.
Я не знала, верю ли ему. Он глубоко вздохнул, взял мою руку и запечатлел поцелуй в центре ладони.
– Ты еще голодна?
– Нет. Сейчас этого не чувствую. Я чувствую только тебя.
– Мою кровь…
– Нет. Не это.
Я чувствовала в себе его кровь, темную и насыщенную, но она остывала. Она больше не вела меня… нас обоих в пучину безрассудства.
О боги.
Я вдруг вспомнила, что здесь был Киеран. Он был в комнате, когда мы… когда Кастил и я соединились в первый раз. Он остановил меня, чтобы я не взяла слишком много крови. Растерявшись, оглянулась через плечо, почти ожидая, что вольвен стоит там.
– Киеран ушел, – сказал Кастил, поворачивая мое лицо обратно к себе. – Он оставался, потому что беспокоился.
– Я… знаю.
Я вспомнила: «Я беспокоюсь о вас обоих». Ожидала, что меня затопит стыд, и в самом деле смутилась, но не могла ничего поделать с тем, чему Киеран стал
