Хаски и его учитель белый кот. Том III - Жоубао Бучи Жоу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сами ворота двигались довольно медленно и к этому времени закрылись где-то наполовину. Мо Жань толкнул Сюэ Мэна к Сюэ Чжэнъюну, а сам встал снаружи, спиной к двери. Держа в руках искрящуюся ивовую лозу, он стоял против ветра, лицом к наступающему врагу, постепенно отступая назад.
Вдруг две медленно сходящиеся каменные глыбы прекратили движение.
— Почему они больше не двигаются? — с тревогой спросил Сюэ Мэн.
Повернувшись назад, он увидел мертвенно-бледное лицо Наньгун Сы, вышедшего из-за колонны храма Тяньгун, которая была такой большой, что ее могли бы обхватить десять взрослых мужчин.
— Ось запирающего механизма была испорчена, — мрачно сказал Наньгун Сы, — ее заклинило на середине, после чего цепь оборвалась, и соединить ее невозможно.
Закончив говорить, он разжал ладонь, и все увидели, что его израненная рука сжимала раскачивающийся кусок бронзовой цепи с замком.
Глава 221. Гора Цзяо. Переплетенные пальцы
От такой новости Сюэ Мэн начал судорожно хватать воздух, но Мо Жань не мог позволить себе роскошь просто стоять на месте, задыхаясь от злости. Услышав слова Наньгун Сы, он тут же повернулся к напиравшей толпе трупов, чтобы защитить первую линию обороны.
Чу Ваньнин, который все это время вместе с Наньгун Сы пытался отладить нарочно испорченный кем-то запирающий механизм, увидев, что Мо Жань опять ринулся в бой, бросился через весь зал к воротам:
— Мо Жань, вернись! — строго крикнул он.
— Учитель…
Чу Ваньнин одним движением руки установил золотой магический барьер, который сразу же отбросил приблизившихся к воротам мертвецов на десять метров назад. В следующий миг одновременно в трех местах — на ступенях, перед залом и напротив щели между каменными воротами — появились три защитных магических барьера. После этого Чу Ваньнин схватил Мо Жаня за руку, пытаясь оттащить его назад, пока его не на шутку встревоженный ученик пытался остановить его:
— На территории горы Цзяо магические барьеры Учителя долго не продержатся! Учитель, сейчас в этом нет никакой необходимости!
Обратив на него мечущие ледяные молнии глаза, Чу Ваньнин стиснул зубы и со злостью толкнул Мо Жаня, после чего продолжил безжалостно теснить его, заталкивая в самую глубь зала:
— Ты весь изранен! В таком состоянии возвращаться назад — все равно что идти на верную смерть! Сейчас же садись и медитируй! Ши Минцзин!
— Я здесь, Учитель.
Не скрывая своей ярости, Чу Ваньнин зло махнул в сторону Мо Жаня:
— Исцели его.
Ши Мэй кивнул:
— Да, Учитель.
Мо Жань перехватил протянутую руку Ши Мэя и сказал в спину уходящему Чу Ваньнину:
— Это просто царапины и синяки, Учитель, а ваш барьер в этом месте продержится максимум пока горит палочка благовоний[221.1], а духовных сил вы за это время израсходуете немерено. Вы…
Чу Ваньнин не оглянулся. Стоя в потоке света, льющегося из наполовину открытых ворот, он сказал:
— В таком случае я сделаю все возможное, чтобы продержаться эту палочку благовоний.
Мо Жань хотел еще что-то возразить, но Ши Мэй остановил его. Немного прохладная рука коснулась его кожи, когда Ши Мэй вместо него завернул рукав и начал читать лечебные заклинания. Когда Мо Жань поймал его взгляд, он лишь предостерегающе покачал головой, после чего опустил глаза и сосредоточился на целительстве.
— Сюэ Мэн, — позвал Чу Ваньнин.
— Я здесь, Учитель.
— Когда я больше не смогу поддерживать барьер, подменишь меня. Только не надо держаться до последнего. Как только почувствуешь, что силы уходят, сразу попроси уважаемого главу занять твое место.
Сюэ Чжэнъюн тут же отозвался:
— Отличная идея, лучше поддерживать его по очереди.
Непрерывно подпитывая своей духовной силой все три защитных барьера, Чу Ваньнин обратился к Сюэ Чжэнъюну:
— Есть еще один вопрос, которым я должен обеспокоить уважаемого главу.
— Говори.
Чу Ваньнин процедил сквозь зубы:
— Поговорите с той толпой отбросов, что прячется за нашими спинами. Кроме людей из Дворца Тасюэ и ордена Гуюэе, есть ли среди них те, кто способен сражаться не только на словах? Если такие найдутся, пусть выйдут вперед!
— …А если они не выйдут?
— Тогда пусть сидят и ждут смерти, когда мертвецы прорвутся через храмовые ворота, — отрезал Чу Ваньнин. — Вот увидите, с такой мотивацией они не смогут отказаться.
Задумчивый Сюэ Чжэнъюн прошел мимо Наньгун Сы, который с мрачным выражением на лице уставился на половинку замка в своей руке. Он не знал, что ему теперь делать, и никак не мог понять, как вышло, что последний приказ Первого главы был отменен.
По идее, если Наньгун Чанъин что-то приказал, ни один человек в мире не мог заставить духа водяного дракона поступить иначе. Как подобное вообще могло произойти?..
Когда Сюэ Чжэнъюн спросил, кто готов принять вызов и сражаться на передовой, первой отозвалась Е Ванси:
— Я готова.
Услышав ее слова, Наньгун Сы тут же пришел в себя и, схватив ее за руку, попытался отвести в сторону:
— Ты девушка, как можно…
Е Ванси, оглянувшись на мнущихся позади и послушно кивающих учениц Палаты Цзяндун, без лишних эмоций спокойно ответила:
— Пусть в Духовной школе Жуфэн осталось всего два человека, мы не из тех, кто будет цепляться за жизнь и бояться смерти.
Несколько заклинательниц среднего возраста, что прежде высмеивали женское тело Е Ванси, сейчас стыдливо молчали и смотрели куда угодно, только не ей в лицо.
Так, с горем пополам, Сюэ Чжэнъюн набрал небольшое количество добровольцев. Окинув их взглядом, он на миг опешил:
— Ханьсюэ? Почему ты… Нет, нет и еще раз нет! Ты недостаточно хорош в таких вещах! Возвращайся!
Мэй Ханьсюэ, который, похоже, сегодня пребывал в своей возвышенно-холодной ипостаси, спокойно ответил:
— Не беспокойтесь, дядя. Я понимаю всю серьезность ситуации и знаю, что это не детские забавы.
Сюэ Чжэнъюн взглянул на людей из Дворца Тасюэ. После того, как он убедился, что не только глава, но и никто из адептов этого ордена не возражает против участия Мэй Ханьсюэ в боевых действиях, ему пришлось принять его в группу защитников ворот.
Цзян Си нахмурился:
— Мы что и дальше будем только защищаться? Не лучше было бы придержать в резерве нескольких мастеров ближнего боя, чтобы отправить
