Журнал «Вокруг Света» №06 за 1990 год - Вокруг Света

В августе 1960 года в замке провели раскопки. В них участвовали польские археологи, эксперты-криминалисты и другие специалисты. Было найдено множество пострадавших от времени и от огня предметов: фарфор, слоновая кость, старинные медали, металлические оклады икон. Но никаких следов Янтарной комнаты! А ведь металлические крепления янтарных панелей не могли сгореть!

Подходящим местом для эвакуации Янтарной комнаты был и древний замок Шлобиттен, принадлежавший князю Дона-Шлобиттен. Летом 1944 года доктор Роде обратился к князю с письмом, в котором просил позволения разместить часть коллекций в замке, однако получил отказ. Князь был эсэсовцем, и в гигантских подземельях замка были спрятаны сокровища, награбленные эсэсовцами и группой армий «Север». Любопытно, что размещением в замке наворованного руководил родственник князя, уже известный нам искусствовед граф Солмс, ценитель петергофской скульптуры. Чуть позже войска 2-го Белорусского фронта окружили здесь немецкие части — и замок был взорван. До сих пор в замке ведутся поисковые работы, и в затопленных водой многоэтажных подземельях обнаруживаются новые и новые помещения...

Всего в восьми километрах западнее Кенигсберга находилось поместье Гросс-Фридрихсберг, которое считал своей собственностью Кох (хотя юридически оно принадлежало Восточнопрусскому Земельному обществу). Здесь располагался опорный пункт второго гарнизона Кенигсбергской крепости. Бывший военнослужащий этого гарнизона сообщил нам, что офицеры вскрыли в поместье какие-то подозрительные ящики, где были замечены детали Янтарной комнаты. Наш очевидец находился в поместье десять дней (во второй половине февраля), и за это время оттуда было вывезено много разнообразных грузов. Возможно, тогда же была перевезена и Янтарная комната?

Пауль Энке, историк

Сокращенный перевод с немецкого Г. Леоновой

Продолжение следует

Радиопоиск исчезнувших экспедиций

Группа членов экспедиции Г.Я. Седова. Сидят (на стульях, слева направо): В.Ю. Визе, Г.Я Седов, П.Г. Кушаков, М.А. Павлов .

Общественное мнение России было взбудоражено. В газеты и официальные учреждения потоком шли письма и запросы. Люди были серьезно обеспокоены судьбой трех полярных экспедиций, вышедших летом 1912 года в бескрайние арктические пространства. Уже год, как от них нет никаких известий.

Старший лейтенант Георгий Яковлевич Седов, опытный моряк, возглавил первую русскую экспедицию к Северному полюсу. Созданная на народные деньги, она отплыла из Архангельска на судне «Святой Фока» и направилась к Земле Франца-Иосифа. Отсюда Седов предполагал на нартах добираться к полюсу. Горячий патриот и самоотверженный человек... Что с ним? Где он сейчас?

Лейтенант Георгий Львович Брусилов, снарядивший экспедицию в основном на собственные средства, намеревался пройти на шхуне «Святая Анна» Северным морским путем до Берингова пролива, решая по ходу движения научные и промысловые задачи. В сентябре он прошел Югорский Шар, и больше от него сообщений не поступало.

Руководитель третьей экспедиции — геолог Владимир Александрович Русанов на небольшой моторной шхуне «Геркулес» вышел на Шпицберген, где должен был исследовать угольные залежи, а затем идти к востоку для продолжения океанографических и геологических исследований. О нем также ничего не известно.

Уступая требованиям встревоженной общественности, русское правительство в январе 1914 года решает направить на поиски две хорошо снаряженные спасательные экспедиции. Выполнение этой задачи поручается Главному гидрографическому управлению морского министерства России.

Министерские чиновники, которые равнодушно и даже с неодобрением отнеслись к замыслам и организации полярных экспедиций 1912 года, на этот раз начали действовать достаточно энергично. Закупили в Норвегии два зверобойных судна, приспособленных к плаваниям в северных широтах, оснастили и оборудовали их всем необходимым, в том числе искровыми радиостанциями мощностью 4 киловатта.

Экспедицию на шхуне «Герта», которой предстояло идти на поиски Седова, возглавил офицер Главного гидрографического управления Исхак Ислямов. В состав экспедиции входила также небольшая русская шхуна «Андромеда». Для поисков Брусилова и Русанова использовали более крупное промысловое судно — барк «Эклипс». Эту экспедицию возглавил известный полярный исследователь капитан Отто Свердруп.

В июле 1914 года шхуна «Герта» готовилась выйти из Александровска-на-Мурмане (ныне город Полярный) на Новую Землю, где, как предполагалось, находится Седов и где уже полным ходом шли поисковые операции «Андромеды». «Герта» медленно отошла от причала, как вдруг с берега раздался сигнал: «Шхуне остановиться!» Почтовые работники доставили на корабль радиограмму. «Андромеда» сообщала, что на Новой

Земле обнаружена записка, оставленная Седовым. Оказалось, что в 1912 году ему не удалось пробиться сквозь ледяные поля к Земле Франца-Иосифа и пришлось зазимовать на Новой Земле. В августе 1913 года Седов ушел к островам Земли Франца-Иосифа, откуда твердо намерен идти к полюсу.

Радиограмма в корне изменила планы Ислямова. «Андромеде» была дана команда продолжать поиски, а «Герта» взяла курс на мыс Флора, что на одном из южных островов Земли Франца-Иосифа.

«Радио в Арктике! В те далекие годы?!» — удивится читатель и будет прав. Таким же вопросом задались и авторы этих строк, погрузившись в интереснейшие события той поры. Но архивные документы подтверждали: да, радио сыграло немалую роль в поисках полярных экспедиций.

…Русских промышленников давно привлекали богатства далекой Сибири — зерно, лес, пушнина. Заманчивый, хотя и труднопреодолимой дорогой в Сибирь казался им Северный морской путь с капризным и неспокойным Карским морем. Возникла мысль построить радиостанции в Архангельске и на побережье Карского моря. После обследования береговой черты радиостанции решили ставить на берегу пролива Югорский Шар, на острове Вайгач и в Байдарацкой губе на мысе Маре-Сале. Начались тяжелейшие, полные драматизма работы, которые были завершены 77 лет назад — в 1913 году. В небо взметнулись высокие мачты, связанные паутиной антенных проводов, были построены дома для людей и аппаратуры. В Исакогорке, под Архангельском, заработал мощный 16-киловаттный радиопередатчик, в эфир понеслись позывные RQA. Между северными радиостанциями установилась надежная связь.

Теперь становится ясным прихотливый путь радиограммы, изменившей маршрут «Герты». Обнаружив записку Седова, «Андромеда» направилась к острову Вайгач. Ожил молчавший эфир. Двухкиловаттная станция Вайгача передала срочное сообщение на радиостанцию «Югорский Шар», где имелся более мощный 10-киловаттный передатчик. Оттуда последовало сообщение в Архангельск, а затем по телеграфу в Александровск-на-Мурмане. И «Герта» двинулась в путь.

Ледяные поля на пути к мысу Флора были менее плотными, чем два года назад, и «Герта» шла без особых затруднений. Случилось так, что в это же время встречным курсом с мыса Флора возвращался в Архангельск «Святой Фока». Но не было на борту руководителя экспедиции: Седов умер на санном пути к полюсу. Корабли разошлись в океане, не заметив друг друга. А будь на «Святом Фоке» радиостанция, связь между кораблями могла быть установлена.

Готовя экспедицию, Седов хотел взять станцию на судно, но, к сожалению, не получилось. Участник экспедиции художник Николай Пинегин позднее вспоминал: «Сколько трудов стоило достать радиотелеграфную аппаратуру, отыскать радиста, согласного пойти в экспедицию! В конце концов радиста все же нашли в военном флоте, выхлопотали ему отпуск. Но за две недели до выхода экспедиции морское министерство аннулировало этот отпуск. Уже погруженную на корабль аппаратуру пришлось выгрузить и оставить на берегу». «Святой Фока» ушел в море без радиосвязи.

На мысе Флора Ислямов нашел в промысловой избушке две записки. В одной, оставленной экипажем «Святого Фоки», говорилось о судьбе Седова. Другая записка неожиданно проливала свет на события, связанные с экспедицией Брусилова. Ее оставил штурман «Святой Анны» Валериан Альбанов, покинувший с частью экипажа затертое льдами и дрейфующее вместе с ними судно...

Иначе разворачивались события на барке «Эклипс». Он прибыл из Норвегии в Александровск в первые дни мировой войны. Радист на «Эклипсе», немец, был немедленно интернирован, а идти на поиски без радиосвязи Свердруп отказался. Пришлось передать на «Эклипс» радиотелеграфиста с русского судна «Вассиан» — Дмитрия Иванова. Передача произошла по договоренности непосредственно в Карском море. «Эклипс», не мешкая, установил связь с «Югорским Шаром», сообщил краткие сведения о себе и устремился далее на восток. Когда корабль оказался за островом Белым, севернее Ямала, и удалился достаточно далеко, связь с ним ослабла и 11 (24) августа 1914 года окончательно прекратилась. Морское министерство неоднократно запрашивало Архангельскую радиостанцию: «Есть ли связь с «Эклипсом»?» Но неизменно получало ответ: «Войти в связь с «Эклипсом» не удается».