Я - лорд звездной империи - Алекс Флим

— Как мы и договаривались, госпожа Дилтар, я надеюсь, вас удовлетворит наша стандартная схема расчетов, — он на мгновение замолчал и продолжил: — Я думаю, вы понимаете, что контракт с вами был очень поспешным, поэтому мы просто не успели выполнить все наши обязательства в полном объеме. Но смею вас заверить, что наша компания их выполнит в ближайшее время, я лично прослежу за доставкой сопутствующего оборудования. До свидания!

С этими словами Атуйя Ракем вскочил в транспортник, который стал медленно подниматься, оставив опешившую Таэр наедине с папкой, набитой деньгами.

Таэр стояла на площадке, вдалеке слышался тихий шелест разогревающегося генератора, а у нее начался непонятный мандраж: она вдруг осознала, сколько денег было в папке.

Точно больше миллиона! Она начала расстегивать папку, чтобы убедиться, что она правильно разглядела номинал, и вдруг замерла, поняв, что произошло: «Великие Тени, это же откат, я гвардеец, рука лорда Кассарда, взяла взятку, как какой-нибудь секретарь!» Ей вдруг стало очень обидно, почти до слез, восемь лет беспорочной службы — и тут такое, она, слабо соображая, что делает, побрела в свою комнату, прижимая папку к себе.

«Но я же не просила и даже не намекала, они мне ее буквально сунули», — это был просто крик души, который был оборван подленьким голоском: «Ну-ну, все так говорят, на Барру вот тоже напишут, а сам он, конечно, чист, как слеза».

У себя в комнате Таэр включила подавитель и, сама не зная почему, пересчитала деньги — десять пачек по сто карточек — пять миллионов данариев. Она грустно улыбнулась: «Мое жалованье больше чем за сто лет». Сложив деньги обратно в папку, Таэр попыталась не думать о них, но не получалось, в голову лезли образы один ярче другого: то собственный корабль, то как ее с позором выгоняют из гвардии. Чтобы как-то отвлечься, она отправилась в душ, а потом попыталась заснуть. Но проснувшаяся совесть и гвардейская честь извели ее за каких-нибудь полчаса. Спустя еще полчаса Таэр, успешно измучив саму себя, приняла решение: «К теням карьеру, честь дороже». Судя по терминалу безопасности, лорд был в кабинете один и не спал.

Вздохнув, она взяла папку с деньгами и, поникнув головой, отправилась сдаваться.

Ярко-красный флаер стрелой пробил белоснежную громаду облака и продолжил набирать высоту. Никакой нехватки тяги, машина шла отвесно вверх с набором скорости, как ракета. Белое море облаков осталось далеко внизу, горизонт постепенно изгибался, набирая округлость. На огромную скорость флаера указывали только цифры на приборной панели да белые всполохи скачков уплотнения перед острым носом машины, и больше ничего, только легкий ветерок в волосах и ровное пение двигателя за спиной. Спереди и вокруг, насколько хватало глаз, было только небо, которое все больше темнело, наливаясь чернотой, и на мгновение показалось, что видно неровное мерцание звезд.

— Я думаю, в космос нам пока рано, — промурлыкала Кэйрин, ее дыхание приятно щекотало ухо Алекса, а тугая грудь уперлась ему в плечо. Баронесса сидела, полуобняв его, ее руки лежали на его руках. Все это называлось «поучиться водить флаер» в исполнении баронессы Риональ.

Алекс понимал, что его беззастенчиво клеят, но во-первых, ему это нравилось, а во-вторых, все летающее было его слабостью еще с детства.

— Как скажешь, — улыбнулся он в ответ.

Рукоять на себя, и по бокам флаера взбухли молочно-белые всполохи сжатого воздуха, превращаясь в два огромных белоснежных крыла, небо и земля поменялись местами, и машина, описав петлю, понеслась вниз. Указатель перегрузки налился желтым. «Двадцать две единицы!» — Алекс не верил своим глазам: он сидел в спортивном кабриолете, на диванчике, который тут был вместо сидений, непристегнутый, потому что тут нечем было пристегиваться, и не почувствовал вообще ничего. Хотя, по идее, его должно было вжать в пол с силой в две тонны. Знать про инерционный компенсатор со слов баронессы и ощущать его работу на себе было «двумя большими разницами».

«Все-таки мне тут чертовски нравится», — подумал Алекс, переводя машину в горизонтальный полет, флаер летел в каньоне из облаков, от окружающей красоты захватывало дух, легкий ветерок дул в лицо, рядом очаровательно улыбалась невероятно красивая девушка, щедро расстегнутый ворот ее рубашки открывал просто потрясающий вид.

В глубине сознания, правда, таилась неприятная мысль, что ко всей этой красоте прилагаются целеустремленные ребята, которым очень хочется получить его мертвую тушку, а девушка явно имеет какие-то корыстные мотивы. Но получать удовольствие от полета мысль эта не мешала.

Раздался мелодичный перезвон, и на центральной панели замигал желтый квадратик с молнией в центре.

— Осталось меньше трети энергоресурса, — прокомментировала происходящее Кэйрин. — Пора возвращаться, и, думаю, лучше снизить скорость, а то проскочим мимо. — Она замолчала, а потом заговорила снова, обращаясь уже явно не к Алексу, ее тон стал более холодным и властным: — Навигация, проложить курс до точки вылета!

Повинуясь команде, электронные мозги флаера прочертили на центральном экране направление в замок.

Через несколько минут машина вынырнула из облаков в прямой видимости от замка.

— Посмотри, — Кэйрин указала рукой куда-то вправо. — Там параллельным курсом, но намного ниже летел другой флаер, похожий с высоты на серебряную капельку. «До чего глазастая», — удивился Алекс, направляя свою машину на снижение.

— Наверно, это Таэр, — сделала вывод баронесса, между машинами теперь было метров двести разницы по высоте, и флаер, идущий ниже, был хорошо виден, модель действительно напоминала ту, на которой летала специалистка по безопасности.

— Давай ее попугаем! — Тон у Кэйрин был весьма игривый, она скорчила серьезную мину и указала на серебристый флаер: — Вперед, истребители, за Файрон!

— Есть! — Алекс решил ей подыграть.

Машина легла на левый борт и пошла в боевой заход, как истребитель времен Второй мировой, по всем правилам, со стороны солнца. В какой-то момент флаер летел вверх тормашками, и Алекс еще раз удивился тому, что не вываливается. Цель быстро приближалась, увеличиваясь в размерах, уже стал виден алый грифон на борту, как вдруг, должно быть, заметив атакующих серебристый флаер дернулся влево, а потом рухнул вниз, развернувшись у самой земли, выворачивая в противоход, под брюхо атакующему. Повторять такой маневр Алекс не рискнул, а просто воспользовался невероятной маневренностью своей машины, развернувшись в вираже практически с нулевым радиусом, и бросился вдогонку. Преимущество в скорости было явно на его стороне, но «жертва» неожиданно резко взяла вправо, свернув за замок, прижавшись к его стене. Он бросил свою машину следом, стена замка стремительно приближалась, и стало видно, что радиус поворота слишком мал и сейчас будет удар о стену. Разворот влево подальше от стены и машина оказывается в опасной близости к земле, резкий рывок рукоятки на себя, чтобы набрать высоту, и флаер взбрыкнул, как норовистый конь, закружившись, летя навстречу земле, мир вокруг завертелся с невероятной скоростью. И вдруг все прекратилось, машина застыла, уставившись носом в небо, остановившись в нескольких метрах от земли. Алекс разразился нервным смехом с истерическими нотками, в полете он толком не успел испугаться, а вот сейчас ему стало страшно, хоть все уже закончилось. Рядом искренне веселилась баронесса, похоже, произошедшее ее ни капли не напугало.

«Все-таки с таким лихачеством в первый день вождения можно убиться на фиг», — подумал Алекс, хоть баронесса и убеждала его, что на «Осаро» можно врезаться в скалу на полной скорости безо всякого вреда для себя: поля и инерционные компенсаторы выдержат. Убеждать-то убеждала, но вот проверять на себе как-то не тянуло. Он вообще все еще был в шоке от того факта, что сам управлял флаером, да еще на такой скорости.

Все началось с того, что Алекс, общаясь с баронессой обронил, что, мол, не умеет управлять флаером, потому как «все забыл». Кэйрин тут же предложила научить, причем немедленно. Она вообще оказалась очень веселой, легкой на подъем и с великолепным чувством юмора, те три часа, что Алекс «развлекал» баронессу Риональ, пролетели незаметно, с ней было на редкость приятно проводить время. Радость омрачал только тот факт, что эта любительница НЛП от него чего-то хотела и интерес ее был продиктован явно не глубиной его личности.

В общем, баронесса отправилась переодеваться, потому что ее темно-синий коротенький сарафан с завышенной талией, по ее собственному заявлению, «не подходит для вождения флаера», и уже через пять минут Кэйрин предстала перед восхищенной публикой в белой рубашке с коротким рукавом и высоким стоячим воротником, который, впрочем, был расстегнут больше чем на три пуговички, открывая вид на роскошную грудь. К рубашке прилагались легкие светло-синие штаны и мокасины. После высказывания всех положенных к случаю комплиментов они отправились в гараж, чтобы выбрать наиболее подходящий для обучающегося аппарат.