У палача за пазухой - Кейт Ринка
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Когда это закончится? – вдруг спросила тихим голосом. – Когда ты меня отпустишь?
– Когда тебе перестанет это нравиться.
Она приподнялась и убрала волосы в сторону, так что Глеб теперь видел её взгляд – огненно-синий. Его пленница злилась, да так сильно, что снова осмелилась отвесить ему пощёчину. А он и рад. Только повернул голову, упираясь взглядом в её красивые глаза, и опять подставил щёку, не по Библии, по собственному, извращённому пожеланию.
– Ненавижу тебя! Ненавижу! – крикнула, снова ударяя по лицу, когда его губы растянулись в улыбке. – Какое же ты чудовище… – произнесла, запуская руки в свои волосы.
– Странная реакция на лучший секс в твоей жизни.
Огненно-синий взгляд был полон ужаса. Она всхлипнула, прикрывая истерзанные им губы тонкими пальцами, где на безымянном уже не красовалось обручальное кольцо. А потом убежала в ванную, под душ. Ему же дико хотелось курить, когда сигареты этажом выше. Самое время было дать всем передохнуть до следующего раунда.
Сизов все ещё находился в его комнате. Разговаривал с кем-то по телефону, стоя у окна. Глеб нашёл свои сигареты и подошёл к нему.
– Звонили наши соседи из Королёва, – сказал ему Сизый. – Сегодня там шерстили менты.
– Этого следовало ожидать.
– А ещё наведывались к Журе в его курильную лавку и изъяли у него пистолет, потому что у этого олуха просроченная лицензия.
– Сам виноват.
– Нет, Барс, Тихон рыскает по твоим следам. И знаешь, что хочу тебе сказать – это не очень удобно. Мы не можем полноценно работать. Тут одного клиента шантажирует партнер по бизнесу фотками с его любовницей. Классика жанра, плёвое дело. Долго ещё ты собираешься возиться с девчонкой?
Глеб уставился другу в глаза. Он понимал его настроение, да только плевать хотел на какие-то проблемы. И Сизому, кто прошёл с ним огонь и воду, кто знал всю ситуацию, знал все причины, знал его, в конце концов, это тоже было несложно понять.
– Посмотрим, – ответил он.
Глава 7
Опять в ванной. Пытаюсь смыть с себя грязь, от которой теперь не отмыться. Колотит даже под тёплым душем. Между ног пульсирует тягучая боль. На коже столько синяков, сколько не было за всю мою жизнь. И все – нанесенные руками одного палача. Ощущаю себя грязной шлюхой после длинной рабочей смены. И вообще я в тихом ужасе от самой себя. Меня грубо берёт и насилует чужой мужчина, а я сгораю под ним от наслаждения. Да еще теперь бросает в сладостную дрожь от любых воспоминаний. Как такое может быть? Почему я не испытываю отвращение к этому Барсу? Словно сама не своя. Все эти эмоции и чувства – вообще не мои. Их будто подсунули, подсыпали через еду. Это всё неправильно, это не может быть чем-то настоящим. Это какая-то реакция организма на стрессовые условия, не иначе.
Иначе не объяснить, почему я начала успокаиваться вместо того, чтобы биться в агонии и молить о пощаде. Или стало настолько плевать, когда понимаешь, что не в силах изменить происходящего. Не зря шутят: «когда тебя насилуют – расслабься и получай удовольствие». Потому что в подобной ситуации только это и остаётся. Потому что любое сопротивление делать только хуже. Когда что-то неизбежно настигает, остаётся принять это. Как приняла я своего палача. Но это не значило, что я сдалась, это мой выбор тактики выживания. Или я действительно сойду здесь с ума, когда уже на острой грани.
Из ванной снова в кровать, под одеяло, в одном халате. И так до самого вечера. Настроение ниже нуля, настрой – безразличие, ко всему. В топку даже чувство вины, когда понимала, из-за кого здесь нахожусь. Казалось, что меня никто не ищет, когда кругом самая громкая тишина. И на её фоне один Барс, жестокий – потому что несчастный. Я видела его изо дня в день, я чувствовала его так, как можно чувствовать только любимого мужчину. Он что-то сломал у меня внутри, а потом перемешал все чувства и ощущения до полнейшего хаоса. Теперь словно дальтоник – я не могла различить, которая из эмоций была правильной.
Когда стемнело и наступила пора демонов, в мою комнату снова вошёл Барс. Он открыл дверь и пропустил вперед Никиту. Тот поставил поднос с едой на стол и подвинул его на середину комнаты. Барс зашёл следом, с двумя бутылками пива. Он закрыл дверь за Никитой, небрежно бросил на стол пачку сигарет и уселся на стул в позе наглого, ленивого и самоуверенного самца, отвратительного в своей одичалой притягательности. Открыл бутылку пиво и поднёс ко рту.
– Я не выдержу сегодня второго раза, – решила его предупредить.
– Хорошо, – ответил так, чем ничего не объяснял.
Хорошо что? Что я не выдержу? Или что он всё понял и не будет меня трогать?
– И я не голодна.
Он снова поднёс горлышко бутылки ко рту. Сделал глоток. А взгляд всё такой же хищный, ленивый. Так действительно смотрят звери, которые держать возле себя свою добычу – будто с безразличием. Но стоит жертве попытаться сбежать – в плоть тут же вонзятся острые когти.
– Тебе придётся съесть всё это.
– Я не хочу, сказала же.
– Значит, я не уйду, пока ты не поешь, – сказал и потянулся за сигаретами.
Это было подло. Я не хотела его видеть. Не хотела смотреть на него и думать о том, как хочется подойти… подойти и поцеловать эти жёсткие мужские губы, которые постоянно меня ранят. Как хочется коснуться его теплой кожи. Чтоб он обнял своими грубыми руками. Не любимый мужчина, не Влад, а именно этот, чьё настоящее имя я даже не знала. Господи! Эти неадекватные желания ужасали. И терзали так страшно, что хотелось кричать. Громко, яростно, до смерти. Поэтому, я заставила себя подняться с кровати и сесть за стол, морщась от укола боли между ног – похоже, это как минимум до завтра. Сегодня у меня на ужин картофельное пюре и
