Искатель. 1970. Выпуск №6 - Дмитрий Биленкин

В это время снаружи послышались какие-то странные звуки. Сначала он принял их за человеческие голоса. Ослабевший от голода, еще не придя в себя от принятой дозы содержимого бочонка, Гордон закричал что-то в ответ, с трудом открыл дверь кладовой, где он уснул, и… застыл от ужаса. У разбитого окна кормовой каюты стоял большой белый медведь.

Когда глаза моряка немного привыкли к слепящему свету, он увидел поблизости еще нескольких медведей. Чуя запах китовой ворвани, они лапами раскапывали снег под палубой, прижатой к льдине. В четырех метрах от лаза два зверя обгладывали труп капитана «Анны Фобс». В ужасе матрос закричал: «Прочь, твари!» Медведи все, как один, в удивлении встали на задние лапы. Это были страшные, огромные звери. Постояв примерно с минуту в такой позе, медведи как ни в чем не бывало вернулись к своим занятиям.

Дальнейшие попытки Гордона спугнуть хищников голосом лишь усложнили дело: медведи кинулись на него самого.

Чтобы спастись, моряку пришлось забаррикадироваться в своем убежище. Чтобы придать себе бодрости, он вернулся в кладовую хлебнуть из бочонка. После этого, сделав себе из одеял, взятых с коек, подобие пояса, Гордон снова погрузился в забытье…

…Над льдиной с вмерзшей, в нее «Анной Фобс» опустилась длинная арктическая ночь. Гордон прикинул, что имеющихся запасов пищи хватит, чтобы дотянуть до лета. Вместо воды можно использовать иней, намерзающий на полу и стенах перевернутого корабля, — соскабливать его, оттаивать и пить. Гордон тщательно обследовал помещения, собрав в одну кучу все запасы съестного. Приятной находкой был еще один маленький бочонок с бренди. Этот напиток был лучше на вкус, чем адская смесь спирта с ромом. Правда, от последнего Гордона сразу же клонило ко сну, а сон для него был спасением. Иногда он спал сутками: организм пользовался этим инстинктом самосохранения.

Где теперь находится его дрейфующая льдина, он не знал. Ему казалось, что скорее всего где-то посередине между Гренландией и Нордкапом. Моряк решил подготовиться как следует к длинной зиме. Гордон нашел в шкафу капитанской каюты много одежды. Это был настоящий клад, хотя каждая вещь превратилась в кусок соленого льда. Теперь непременно нужно было проникнуть в главный трюм корабля и в кладовую на баке: там должны были найтись уголь и, конечно, другие полезные вещи. На это у Брюса Гордона ушло несколько дней. Сначала никак не удавалось пробиться в трюм: груз разлившейся и смерзшейся ворвани закрывал вход, и матрос расчистил себе дорогу лишь с огромным трудом.

Первой, самой ценной находкой в трюме были кресало и кремень. Потом Гордону удалось добраться до мешков с углем. Топором он разрубил уголь на мелкие куски и потащил в жилой отсек. Огонь — это была вода, пища, тепло, сухая одежда… Жизнь!

Но разжечь огонь внутри деревянной «Анны Фобс» он не решался, нужно было сперва сделать дымоход и очаг. Перепробовав несколько вариантов, Гордон остановился на самом простом: железный лист посередине палубы, где он разводил костер; при этом дым вытягивало через пробитое около киля отверстие наружу.

Тянулись месяцы и месяцы арктической зимы… Иногда к кораблю подходили медведи, но они уже не представляли опасности для полярного Робинзона: он почти не выходил из своего убежища наружу, а вход был хорошенько забаррикадирован.

Однажды ночью, во время снежной метели, Гордон проснулся от шума. Какие-то загадочные звуки слышались за дверью, в помещении, где хранились продукты. Потом кто-то подошел к двери и стал царапаться. Брюс затаил дыхание. Словно бы кто-то безрезультатно пытался выдавить дверь. Брюс Гордон встал, взял большой острый нож, который всегда лежал у него под рукой, и стал ждать. Шум и царапание прекратились. Послышались новые звуки — хруст галет. Моряк понял, что это медведь.

Гордон разжег огонь, взял в другую руку фонарь и ударом ноги распахнул дверь. Зверь, испугавшись, стремглав кинулся к дыре в корпусе и застрял в ней. Моряк подскочил к медведю сзади и дважды ударил ножом под лопатку. Хлынула кровь — зверь тут же подох.

Брюс втянул его за заднюю лапу в помещение. Здесь он внимательно осмотрел тушу. Это была кормящая медведица. Гордон содрал с нее шкуру и разрезал тушу на ровные куски. Когда они замерзнут, подсчитал он, у него будет почти 500 килограммов отличного мяса. Потом он прибрал помещение, вытер кровь, выскоблил шкуру и постелил ее себе вместо ковра. Теперь спать будет совсем удобно.

Но, проснувшись, он снова услышал за дверью какие-то непонятные звуки — теперь за ней оказался маленький медвежонок; он жалобно скулил от голода. Гордон впустил его к себе. Медвежонок, увидя шкуру, с радостью бросился на нее, стал обнюхивать и лизать. Моряку стало жаль зверька. Он дал ему галет. Медвежонок понюхал и стал с жадностью грызть, но тут же подавился: к такой пище он не привык. Гордон взял тогда фонарь, топор и полез в трюм, где хранилось китовое мясо. Он отрубил небольшой кусок и принес его медвежонку.

Моряк решил приручить медвежонка и назвал его Нэнси, по имени своей невесты, которая осталась в Шотландии и, как он надеялся, ждала его.

Сначала медвежонок боялся Гордона, но скоро привык. Кормил тот его часто, но очень маленькими порциями.

Нэнси спала часто и подолгу. В это время моряк занимался хозяйством, а проще говоря — исследовал корабль, ставший его домом. На палубе он нашел небольшой люк, ведущий в форпик. Такая же дверь вела в носовую каюту. С форпика Гордон мог попасть в носовой трюм, где нашел еще запас угля и несколько бочек с водой. Ворвань он решил использовать для освещения, а также кормить ею Нэнси. В носовом трюме он обнаружил бочонок соленой говядины и большой окорок. День, когда он нашел несколько пачек неиспорченного табака, был для него настоящим праздником.

Теперь, когда ему не удавалось разбудить Нэнси для очередной кормежки, он раскуривал трубку и пускал дым ей в нос — медвежонок чихал, открывал глаза и снова чихал.

Со временем Гордон стал брать Нэнси с собой на прогулки по льдине. Медвежонок катался по снегу и скреб когтями лед. Скоро Нэнси окрепла, подросла и стала величиной с телку. Моряку было уже тяжело ее носить на руках. Зверь быстро привык к Гордону и неотступно следовал за ним. Позже Нэнси стала откликаться на свое имя.

Гордон не мог удержаться от смеха, представляя, как он выглядит со стороны, одетый в капитанский сюртук и держащий медведицу за лапу!

Тем временем начинало появляться солнце. Оно все чаще и чаще выглядывало с южной стороны льдины. Когда оно светило, Гордон ходил к айсбергу и топором прорубал в нем ступеньки: он решил сделать на его вершине наблюдательный пункт. Начиналась полярная весна. Над головой спасшегося моряка пролетали стаи птиц; их крики мучительно напоминали о доме…