Законы исчезновения - Борис Иванов

Не стану останавливаться на деталях его рассказов. Многое из них не может быть воспринято человеком, который не знал Криса близко и долго, иначе как бред. Вот и не будем об этом.

Не охватила ли его мания величия? У меня нет ответа на этот вопрос. Он был очень честолюбив — Крис Денджерфилд. Но честолюбие его было не тем честолюбием, что свойственно большинству людей... Впрочем, дело не ограничивалось одним только честолюбием. Об этом — потом.

Оставим это.

Лучше я попытаюсь объяснить нечто более близкое вам, Филипп, ту цепочку странных событий, которая привела меня все-таки к необходимости — с большим запозданием — принять приглашение Криса и последовать за ним в те края, из которых вот уже восемь лет не приходило от него никаких вестей. Нет, мною двигала вовсе не дьявольская гордыня, которая всю жизнь владела Крисом. Мною владел страх.

Первой, кто понял, что спокойной жизни по эту сторону Врат для нас уже не будет, была Мэри-Энн. Первой, если не считать самого Криса. Дело в том, что, все глубже влезая в ту кашу, что варится вокруг всех этих экзоархеологических древностей, настоящих и поддельных, она стала все больше ощущать присутствие какого-то, как говорится, «не от мира сего» фактора. Незадолго до того как произошли события, которые привели меня на скамью подсудимых, у нас с ней состоялся любопытный разговор. Мы довольно часто говорили с ней на темы, связанные с Предтечами, Сгинувшими Империями и со всякой всячиной в этом роде. В конце концов, вокруг всего этого и крутился наш небольшой, смахивающий на дорогостоящее хобби бизнес. Но в таком ключе разговор происходил впервые.

Мэри тогда сидела в гостиной, на том самом диване, на котором любите посидеть и вы, Филипп. Сидела, подобрав под себя ноги и зябко кутаясь в теплый плед, хотя тот вечер нельзя было назвать холодным. Помнится, речь зашла о том, что в наш бизнес уж слишком часто суют нос то та, то другая из спецслужб — то здешних, то федеральных, а то и вообще какие-то нелегалы.

Мэри сокрушенно отмахнулась от моих слов.

— Знаешь... — сказала она каким-то унылым, словно и не своим голосом. — Знаешь — этих-то еще можно понять. С ними можно договориться. От них можно просто сбежать на край света. Не в них дело. Можешь счесть меня суеверной, но... Слишком много странного приключилось со мной за последние год-полтора. Да и тебя, по-моему, не минула чаша сия...

Она была права — после исчезновения Криса странные совпадения и странные истории преследовали и ее и меня. Не буду останавливаться на деталях — не так-то у меня много времени осталось до Ночи Бегущих Лун. Так что мне осталось только понимающе кивнуть.

— Похоже, истинные хозяева всех этих магических монет и заколдованных колец вовсе не канули в вечность. Они с нами — здесь. Живут в этих предметах. И все эти удивительные штуковины, что наши археологи и могильные воры выковыривают из захоронений или находят в древних руинах, в остовах их кораблей, болтающихся в Космосе... Ну — не все... Некоторые из них... Все это — приманки. Ловушки для таких, как Крис. Раньше мне только казалось это... Я только догадывалась о том, что они никуда не исчезли. Теперь — после того, как Крис отправился в это свое путешествие, — я в этом уверена.

Видно, в подсознании у меня созревала подобная идея. Так что особого внутреннего сопротивления дикая на первый взгляд мысль Мэри у меня не вызвала. Я пожал плечами и промолчал. Но вспомнил многое. Например, историю, что приключилась на Джее. Точнее, слухи об этой истории. Никто ничего достоверно не знал о том, что там произошло на самом деле.

— Они, — продолжала Мэри, — не просто подшучивают над нами. Они нас проверяют... Не знаю зачем. Похоже, они устраивают нам какой-то экзамен. И тех, кто его прошел, забирают к себе. Как это случилось с Крисом... Но Крис — это одно. А мы с тобой — другое...

— Ты хочешь сказать...

Помнится, я сделал вид, что не понимаю, к чему клонит Мэри-Энн.

— Я хочу сказать, что нам с тобой выпала роль ненужных свидетелей. И совсем недавно мне дали это понять. Тебя еще никто не тревожил на этот счет?

Вот тут недоумение в моем взгляде стало вполне искренним

— Значит, нет... — задумчиво констатировала Мэри-Энн.

Некоторое время она молчала и еще более зябко куталас ь в свой плед. Это порядком разозлило меня. Временами Мэри может довести человека до белого каления одним только своим отрешенным молчанием...»

Фрагонар прервал на минуту-другую чтение распечатки, откинулся на спинку качалки и бросил в рот пару засахаренных ягод куста Ча. Ему припомнилась Мэри-Энн Габор — похожая на тщательно ухоженную и не лишенную привлекательности ведьму, женщина, отчаянно боявшаяся увидеть в зеркале или в глазах окружающих отражение признаков приближающегося увядания. В сочетании с врожденной ненавистью к косметике и чисто мужской деловой хваткой это делало Мэри человеком своеобразным. Мужчины относились к ней с опасливой галантностью, женщины — с непониманием, смешанным у кого с симпатией, у кого с раздражением. Что до их с Форрестом отношений, то их скорее можно было назвать партнерскими, нежели как-то иначе. Форрест и сам был не прост. И близость его с Мэри-Энн была близостью двух странных людей.

Адвокат рассеянно посмотрел на кончик тлеющей в пепельнице сигары, проводил взглядом тянущуюся к потолку струйку табачного дыма и продолжил чтение.

«— Значит, нет, — повторила она. — А у меня этим утром состоялась довольно неприятная беседа...

— Неприятная — в каком смысле? — поинтересовался я, чтобы задавить в зародыше наметившуюся паузу.

— Во многих сразу!

Мэри дернула острым плечом.

— Тебе было бы приятно, если бы после того, как ты сел в свой кар и запустил двигатель, с заднего сиденья спрятавшийся там тип приставил тебе пистолет к затылку и в таком положении провел бы с тобой воспитательную беседу?

— Вот как?.. — Я удивленно посмотрел на нее. — И ты не сказала мне до сих пор? Ты не заявила об этом шерифу?

— О чем? О том, что мы участвовали в затее Криса с его фиктивной смертью и пожаром в «Спейс-Фесте»? И о том, что знаем тропинку в другую Вселенную? — пожала плечами Мэри. — Роскошный выбор — между скамьей подсудимых и муниципальным дурдомом...

В тот момент это был немалый удар для меня: я-то ведь считал, что дело было сделано безупречно, как это всегда получалось у Криса. И вдруг наш секрет оказался секретом Полишинеля! Я пробормотал только что-то в том духе, что нас, похоже, собираются шантажировать нашей «невинной» затеей... И стал хорохориться на предмет полнейшего отсутствия каких-либо доказательств нашего участия в авантюре Криса.