Перелом (СИ) - Вадим Львов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— К черту Дима. К черту…Герои у нас вы- танкисты, летчики, стрелки…Мы, жандармы, в дерьме, тихонько копошимся, как навозные жуки… Может прогуляемся? Мне доктор сказал, ходить побольше, ногу разрабатывать…
* * *
Они прогуливались в самом дальне углу, госпитального сада, где Громову, облаченного в кожаную тужурку бронекавалериста с пришитыми генеральскими погонами, не досаждали постоянно козыряющие нижние чины и медицинские работники.
— Как меня нашел? Вообще, что в Москве делаешь?
— От супруги. Наденька сказала, что созванивалась с твоей Мариэттой, мол тебя привезли в Москву самолетом, при смерти, месяц назад. С гангреной…Думали, уже все, бюст, на могиле героя…
— Ну до гангрены дело не дошло. Врачи спасли, да антибиотики американские. А так — да, чуть концы не отдал. И что обидно, уже кольцо прорвали и тут — бомбежка… Зацепило…
— А что рану не обработали толком?
— Рану обработали. Медикаментов мизер, обезболивающих нет, спирта — почти нет…Грязь, сырость, там реки да болота сплошные. Сказал Небогатов.
— Странно, вроде снабжение партизанских соединений — централизованно. Заметил Громов. — Случайно этим вопросом занимался, теперь, Серёга Дельвиг — тоже партизанит. В составе кавалерийской группы Ионова. Под Овручем…
Небогатов хохотнул
— Вот. Партизанщина — это как раз для Серёги. Мне тяжело было с этой шайкой совладать, ей Богу. Они там все — духовые…(1)
Он присел, на скамеечку и Громов сказал.
— Ты в курсе, Жень, что Серегу чуть под трибунал, не отдали?
— Нет… Серегу под трибунал⁈ Он же Георгиевский кавалер!
— Его арестовали. За убийство пленных немцев. Неприятная история была, во время нашего наступления.
— И чего⁈ Хрен с ними, с немцами… Знаешь, чего эти черти в оккупированных губерниях творят⁈ Про карателей слышал? Про депортации⁈ Мертвые хутора — видел⁉ Как детей эшелонами в Германию вывозят!!!
Тут же завелся Небогатов
— Слышал, не агитируй, Женя! И деревни сожжённые, до печных труб видел, не одну сотню, если ты об этом. Дело не в этом. Дело изначально гнилое было. Один офицерик, их благородие — донос на Серегу накатал. Мол зверствуют штурмовики, пленных заживо жгут. И писулька эта, на стол к большим командирам попала…И делу, против Георгиевского кавалера — ход дали…
— Что за офицерик? Сузив глаза, спросил Небогатов, доставая из кармана теплого больничного халата, блокнот и авторучку.
— Генерал майор Дессино. Из аристократов, но повоевал. В целом — достойный офицер, по отзывам. Чего на него нашло, никто не знает. Такие доносы на фронтовиков писать, последнее дело. Никто ж, руки не подаст!
— Но Дессино, написал, так…?
— Да…
— Действительно странно…Сообщил Женя, делая пометку в блокноте.
— Но это не все. Серегу на гарнизонной гауптвахте, чуть не убили. В бане, двое с заточками напали…
— Да ты чего⁉ Едва не вскочил Небогатов. Прямо на гауптвахте?
— Именно так. Серегу — ты знаешь, он в Баку вырос, с палкой татарву местную по улицам гонял. С ним, запросто не справится…
— Он отбился?
Теперь усмехнулся Громов.
— Отбился…Он злодеев, голыми руками уделал. Обоих. Но досталось ему здорово…
— Взяли злодеев?
— Ты не понял. Серега, видимо злой очень был. Помыться не дали…Короче, он обоих в глухую уделал. Насмерть. Там смотреть на них страшно было, бают-не одного живого места. Месиво сплошное.
— Дельвиг, может. Это верно…Сам то сильно пострадал?
— Да как сказать. На Сереге, все как на собаке заживает. Уже через месяц в строю был. Я там — на кое какие рычаги надавил, в штабе фронта и повыше, дело закрыли, даже извинились.
Небогатов постучал ручкой по блокноту.
— Да уж. Дело с гнильцой, ты прав. С кем то, наш Дельвиг, здорово закусился. И люди это, ой как не простые. Ты хочешь, чтобы я занялся, что ли?
— Тебе еще лечится, минимум месяц. Я у доктора выяснил. Посмотри своим опытным, жандармским взглядом. Может увидишь, связи какие, ниточки, за которые ухватится.
— Конечно. Но и у меня к тебе, Дмитрий Иванович, дело будет.
— Слушаю, Евгений Вадимович. Подобрался гвардии генерал-майор
— У тебя есть выход на генерала Алексеева, Петра Георгиевича?
— Алексеева? Это генерала по особым поручениям при Ставке Верховного?
— Да, его. Я его лично знал, но сейчас, подходов к нему нет. А надо…
— Решим вопрос. Если надо и встречу организуем. Неформальную. Что-то серьезное, как я понимаю…?
— Точно Дима. Меня не оставляет ощущение, что я, случайно, наткнулся на очень большое дерьмо.
* * *
— Ко мне вчера, ближе к вечеру сам генерал-лейтенант Кобзев приезжал. Знаешь кто это? Спросил Небогатов
Громов пожал плечами
— Не имею понятия. По вашему ведомству, скорее всего.
— Точно так. Большой человек. Под него в Корпусе, даже специальное Бюро создали. Для диверсий и саботажа… Бывший руководитель резидентуры в Лондоне.
— Вот видишь, ценит тебя начальство. Даже в госпитале навестить, время нашло…
— Да. «Егория» четвертой степени передал и две медали. Все что за год с лишним накопилось…Подробности операции расспрашивал. Очень недоволен был, что приказ на прорыв дал я, лично, минуя ЦШПД…
— Какое отношение центральный штаб партизан, имеет к жандармерии⁈
— Самое прямое. Они подчиняются напрямую Бюро «С», генерала Кобзева.
— Да? Не знал…
— Тебе то и не положено такое знать… Махнул рукой Небогатов. Еще историю рассказал, как меня из тыла на вертолете вытягивали и там чуть до побоища с спецназом из 45 полка дело не дошло…
— Что за история?
— Я уже в бреду со своим бедром валялся, в себя почти не приходил, недалеко немцы из ЗРК, самолет — разведчик наш сбили. Пилот выпрыгнул, но ногу сломал. Мои ребята, партизаны- его подобрали. А когда за ним спасатели из 45 полка прилетели, они заявили, что не отдадут пилота, пока меня и еще пару тяжелых с собой не заберут.
Громов довольно хохотнул.
— Молодцы, твои разбойнички! И чего дальше⁉
— Дальше, мои духовые, сунули летчику ствол в затылок и гранату под нос командиру спасательной команды… Тем ничего не оставалось- как нас забрать. Поэтому меня здесь и откачали. Не будь Жмаева и Коха — сгнил бы в шалаше заживо.
Громов восхищенно хлопнул по скамейке ладонью.
— Вот ухари! Ту минимум по «малому Егорию» (2) надо! Умыли их благородий, как умыли(3). А парни в 45 полку спецназа, калачи тертые. Но смотри как, твои разбойнички их на место поставили. Хороших ты людей подобрал…
— Другие в партизанах — не нужны. Если ты не ухарь, то шею под немчурой гни на хуторе. Но я другом хотел поговорить…
— Говори, Жень, ты меня знаешь, чем могу, помогу.
— Я почти два часа с шефом беседовал. Он вообще, не очень разговорчивый. Пообещал после лечения и реабилитации, вернуть в центральный аппарат Корпуса, по исламскому направлению работать.
— Так это твоя специализации? По исламистам ⁈Ты чем-то недоволен, что ли? В землянке еще раз
