5 любимых женщин Высоцкого. Иза Жукова, Людмила Абрамова, Марина Влади, Татьяна Иваненко, Оксана Афанасьева - Юрий Сушко

Лозинская помнит один из эпизодов, связанных с работой над «Алисой…». Малая студия «Мелодии», поздний вечер. Идет дубль за дублем. Все страшно устали. Только-только вернувшийся из Парижа Высоцкий всем недоволен – и работой актеров, и аранжировками, и замечаниями режиссера. «Все не так, ребята!» В общем, все ругались, отстаивая свою правоту. Тогда она встала из-за пульта и вошла в студию: «Мальчики, я – Маргарита и балы даю после полуночи, все едем ко мне!» Спорщики обалдело замолчали, засуетились и с готовностью стали собираться.

Лозинская словно накликала, вызвав дух Булгакова. Дверь студии оказалась заперта. Долго тарабанили, пока не проснулся охранник и не выпустил измученных страдальцев. На улице все набились в «мерс» Высоцкого, поехали на Дмитровское шоссе. Быстренько накрыли стол, и тут «Володя запел, никто не региался жевать, хотя все были безумно голодны. Мы забыли о голоде и жадно слушали… Это была незабываемая ночь. Володя пел почти до 5 часов утра. В Москве стоял теплый июнь. Все окна были распахнуты настежь. Но ни один сосед не постучал мне ночью в стенку. Все слушали Высоцкого…» (там же).

А потом, после выхода дискоспектакля, вся группа вновь собралась на квартире у Лозинской. Композитор Евгений Геворгян притащил деликатесы из министерского заказа, Герасимов – изысканный коньяк многолетней выдержки, Сева Абдулов и звукорежиссер Эдик Шахназарян – фантастические вина. Хозяйка была горда тем, что ей удалось добыть гигантскую индейку. С опозданием появившийся Высоцкий потряс всех громадной кетой. Еще на пороге он, улыбаясь, сказал Евгении: «Посмотри, какую рыбу я для тебя поймал!»

Словом, вечер вышел на славу. Потом хозяйка удалилась на кухню варить кофе. Внезапно у нее за спиной появился Высоцкий: «Я давно уже хотел спросить тебя, – начал он, – как получилось, что на все мои заигрывания в течение трех лет ты никак не реагировала, просто не замечала? Как получилось, что все мои приглашения и в театр, и в другие интересные места ты так и не приняла? Вообще, как получилось, что ты устояла, одна из всех?

– Зато, Володенька, я тебя сохранила для себя навсегда…» (там же).

Даря Лозинской свою фотографию, Высоцкий надписал ее: «Дорогая Евгения! Спасибо тебе за многое, да прости за все. С уважением и дружбой и с нежностью».

Впрочем, мы отвлеклись.

Марина очень гордилась тем, что была первым слушателем большинства его сочинений: «Были тексты, которые очень долго не материализовывались, он про них думал. Я чувствовала, как они рождаются… Вдруг он вставал ночью и, стоя, писал там на бумажке какие-то обрывки, и из этого рождалась песня через какое-то время. Ему нужно было написать то, что у него в голове было. Я всегда была первый зритель или слушатель. Он очень любил, когда работал, чтобы я лежала на диване, около стола. Я засыпала, конечно. Он меня будил, пел. Я снова спала…» (М. Влади. Интервью корреспонденту Би-би-си Ю. Голигорскому, 25 января 1984).

«Алиса в Стране чудес» – дискоспектакль на музыку Владимира Высоцкого по мотивам одноименной сказки Льюиса Кэрролла, выпущенный студией «Мелодия» на двух грампластинках-гигантах в 1976 году

В 1969 году в Ленинграде Марина знакомит своего будущего суженого с мамой, впервые после революции приехавшей в Россию, в свой родной город. «Он ей очень понравился. Она сказала: «Вот очень хороший мальчик…». Добавила, что у него очень красивое имя. Марина, правда, корректно ей возражала: «Он очень хороший человек был, но не очень хороший мальчик…». Но все же признавала, что мама «впервые приняла в твоем лице мужчину в моей жизни…» (М. Влади. Владимир, или Прерванный полет…). Но, не удержавшись, проговорилась, что маму устраивало то, что Высоцкий не мог уезжать из своей страны и, следовательно, претендовать на их дом, вторгаться на их территорию.

Это было удобно для нее во всех отношениях. Он не был обременителен…

В том же году всю «общественность» будоражили слухи о романе Высоцкого и Влади. Золотухин с удовольствием жаловался: «В Ленинграде меня замучили: «Правда, что он женился на Влади? А в посольстве была свадьба? Они получили визы и уехали в Париж?» Даже коллеги-актеры (например, Стрежельчик и Соломин) не могут удержаться от вопросов: «Правду говорят, что он принял французское гражданство? Как смотрит коллектив на этот альянс? По-моему, он ей не нужен,»» (см. В. Золотухин. Секрет Высоцкого. М.: Алгоритм, 2000). В самом театре недоумение и все те же «слухи, как старухи…». Режиссер-практикант «Таганки» Геннадий Примак, пробовавший свои силы в «Тартюфе» и в постановке «Что делать?», по простоте душевной сунулся к Высоцкому: «Уменя спрашивают…». Последний, естественно, рассвирепел: «Ну и что, ну и что, что спрашивают, яу зачем мне-то говорить об этом? Мне по пятьсот раз в день это говорят, да вы…».

Валерий Золотухин был прав, когда говорил: «Кумир нарушил правила игры. Любовь и роман с Мариной обернулись ему ненавистью толпы. Толпа не может простить ему измену с западной звездой…» (там же).

По поводу фантастического романа Высоцкого и Влади, пожалуй, ярче и громче всех высказался актер Зиновий Высоковский (бывший коллега Владимира Семеновича по Театру миниатюр): «Володя в конце 60-х совершил небывалое – женился на француженке, на всемирно известной, красивейшей женщине. Мужское население СССР даже во сне такого в то время представить себе не могло…» (Высоцкий украл у мужчин мечту // www.dni.ru. 16 января 2003).

1 декабря 1970 года стало днем их бракосочетания. Невесте и жениху в ту пору было по тридцать два, у каждого из них в прошлом по два брака и пятеро сыновей на двоих. В самой церемонии бракосочетания было лишь четверо участников: собственно, сами новобрачные, а также их свидетели – французский журналист Макс Леон и московский актер Всеволод Абдулов. Всеволод Осипович рассказывал: «Свадьба была странная. Мы тогда были бедные, с деньгами и работой – проблемы, поэтому обошлись без цветов и нарядов. Володя и Марина явились в водолазках. Чтобы не привлекать внимание, Высоцкий попросил работницу загса расписать их не в большом зале с цветами, музыкой и фотографом, а в ее кабинете…» (О. Сабурова. Перевернули стол с едой и напитками // Собеседник. 25 января 2001).

В своем эссе «Таганка-антитюрьма» Андрей Вознесенский писал: «Он мог бы закатить свадьбу на Манежной площади – все равно не хватило бы мест. Помню, он подошел и торжественно-иронически произнес: «Имею честь пригласить вас на свадьбу… Будут только свои»… Зураб Церетели вспоминает, как мы с ним скинулись на несколько бутылок вина. Трудно представить, как небогаты мы все были…».