Рассмешить богов - Оксана Панкеева

– Я же не знала! И мне, между прочим, тоже с утра настроение испортили!

– Нет чтоб как человек выпить пива и утешиться, сразу ругаться!

– А ты еще и удрал как раз в тот момент, когда был нужен!

– Ты же видела, что мне позвонили! – обиделся эльф. – У меня важная встреча была назначена! Вот сейчас, если хочешь, могу заняться успокоением скандалистов и прочими благотворительными деяниями. Только открой мне тайну – где пиво?

– Не знаю, – вздохнула Ольга. – У Плаксы спросишь. Поищи у Мафея, вроде они должны быть там. Вместе с пивом. Если король, как это у него обычно бывает, не растянул обещанные несколько минут на полдня. Только проверь, а то вдруг его величество решил вместе со всеми пива попить, пока супруга лекции по тактике слушает.

– Это мысль, – согласился Толик. Сложил ладони коробочкой, что-то пошептал – и из его пухлых ручек выпорхнула непомерных размеров муха, способная на лету загрызть стрекозу. Эта мечта энтомолога сделала круг почета над местом, где раньше стоял бочонок, и вылетела в раскрытое окно.

– Продолжаем разговор, – жизнерадостно сообщил толстяк, разваливаясь в кресле и смешно шевеля ушами. – С чего мы сегодня вдруг такие злобные и депрессивные? Обидел кто? Так мы этому «кому-то», только скажи, лягушек в ванной расплодим. А если заслужил, то и крокодильчиков. Небольших таких, чтоб не съели, а только понадкусывали…

– Да ну тебя, – отмахнулась Ольга, представив реакцию королевы на лягушек в ванне. – Принесли тебя черти с твоим пивом… Вы что, не могли к драконам сходить?

– Не, – ухмыльнулся неунывающий эльф. – Мы теперь к ним не ходим. Аррау ругается похлеще тебя. Она, с тех пор как села на яйцо, такая нервная стала… Теперь пока она свое яйцо не высидит, с ней общаться будет невозможно. Ольга, а ты случайно яйцо не снесла? В смысле…

Ольга немедленно запустила в шутника первым попавшимся под руку предметом, как оказалось – пудреницей. Смысл она поняла и так. Ударившись о голову Толика, пудреница раскрылась, в один момент лишив его толстощекую физиономию природного оливкового оттенка.

– Дурацкие у тебя шуточки!

– У тебя не лучше, – фыркнул Толик, подбирая опустевшую коробочку. – Ну и на что я теперь похож?

– На человека, – злорадно ответила Ольга. – Хоть в кои-то веки. Ходишь тут, своей мордой зеленой народ пугаешь.

– Хорошо, – хихикнул насмешник, заглядывая в зеркало отряхиваясь. – Теперь буду пугать зеленой мордой в розовой пудре. А если серьезно? Что с тобой случилось, что ты даже на любимого своего Диего наорала? Правда кто-то обидел? Может, я могу чем-то помочь? Понятно, если этому оглашенному мистралийцу пожаловаться, он пойдет всем морды бить и руки-ноги ломать, но мне можно сказать. Я не кровожадный.

– Да нет… – Впервые столкнувшись с серьезной ипостасью Толика, Ольга даже растерялась. Нет, действительно, как будто два разных… существа. Ни смешинки в глазах, ни тени улыбки на лице, ни нотки насмешки в голосе. – Никто меня не обидел… просто день с утра не задался… Вот еще и пудру рассыпала…

– Знаешь что, – так же серьезно посоветовал Толик, – пойдем сейчас со мной. Помиритесь все, выпьем пива… К Жаку в гости забежим…

– Не хочу я пива, – вздохнула Ольга. – Лучше, пожалуй, приберусь в своей комнате, пока хоть какое-то настроение есть. А то их величества в чем-то правы – тут только гусей и поросят не хватает. Ты лучше проверь, как там эти горячие парни, не подрались ли… И пусть меня не трогают, ради бога. Хоть до завтра!

Толик пристально присмотрелся к ней и вдруг улыбнулся:

– Как хочешь. Уединение тоже иногда способствует самосовершенствованию. Помочь тебе собрать пудру?

– Да как ее соберешь, я тряпочкой…

– Очень просто, – рассмеялся Толик и поставил коробочек из-под пудры на пол около кресла. Подмигнул, присел к стол и ритмично забарабанил пальцами по скатерти, сопровождая «партию ударных» тихим высоким писком. Из всех щелей же поползли мелкие черные муравьишки, сливаясь в ровные колонны и парадным маршем устремляясь к рассыпанной пудре. Вот уж выдумщик!

Ольга невольно улыбнулась, представив себе Толика в роли этакого доброго фея, бескорыстного спасителя золушек. Повелитель муравьев улыбнулся в ответ и хитро подмигнул.

– Здорово?

– Ага. А когда они все соберут…

– Исчезнут, – беззаботно махнул рукой Толик. – Они же призванные. Ладно, раз ты пива не хочешь, я пошел. Все у Мафея, и короля там нет. Передумаешь, приходи. Кажется, твой скандалист уже успокоился и протрезвел, так что выяснять отношения не станет.

«Вот чудик, – подумала Ольга, наблюдая за исчезающим добрым феем. – Даже телепорт у него зеленый, а не как у всех нормальных магов…»

Прибрать комнату ей так и не удалось. Не прошло и четверти часа, как вломилась хлюпающая носом Эльвира и принялась жаловаться на сволочей мужиков и доставучих подруг, которые не дают спокойно поплакать…

В общем, нельзя сказать, чтобы день закончился так уж плохо. Расстроенная Эльвира чуть повеселела, когда увидела, как муравьишки собирают рассыпанную пудру, потом пожаловалась на своего кавалера, и они с Ольгой душевно пообщались, разобрав в подробностях, какие мужики гады и почему именно. В процессе обсуждения врожденных недостатков противоположного пола они приказали подать бутылку сорельского красного и быстро ее приговорили, что, впрочем, ничуть не мешало обеим дружно осуждать мужиков за пьянство. Когда тема была исчерпана, вино выпито, а трудолюбивые насекомые, как и было обещано, исчезли, Ольга ощутила к подруге беспредельное доверие, пожаловавшись на утреннюю лекцию королевы и на пропавшую служанку. Эльвира тут же воспылала праведным гневом, выложила еще штук восемь показательных историй о нерадивости прислуги и изъявила желание помочь дорогой подруге восстановить справедливость. Изрядно подогретые сорельским красным, доблестные дамы немедленно отправились в поход, на поиски упомянутой служанки, поддерживая друг дружку на поворотах и представляя себя героями, идущими на подвиг. Это оказалось вовсе не так сложно, как думала Ольга.

Дело было в том, что она, как человек новый, еще не была знакома с половиной дворцовой прислуги, в отличие от Эльвиры, прожившей здесь уже полтора года. Загадочно пропавшая служанка нашлась в течение десяти минут, с должным трепетом предстала перед госпожой и огребла за себя и за того парня. Под действием все того же сорельского Ольга позабыла о смущении и дала волю языку, так что Эльвира только успевала поддакивать. По окончании воспитательной процедуры бедная служанка в полуобморочном состоянии ринулась исполнять свои обязанности, ни минуты не сомневаясь в реальности всего, что ей только что было обещано. А обещано было много. Помимо таких банальностей, как уволить, высечь или доложить лично королеве, увлекшаяся Ольга посулила пристрелить бедняжку из того самого пистолета, о котором так много говорили при дворе, продать в рабство в Белую Пустыню и отдать на поругание трем дюжинам мистралийцев. Затем подруги переместнлись к Эльвире, куда приказали подать еще бутылку сорельского, а проникшаяся должным уважением к своей госпоже служанка принялась в поте лица отрабатывать жалованье. Попутно она ломала голову, пытаясь понять, как выглядит «плод любви шимпанзе с Чебурашкой», которым ее обозвали, кто такой «ударник коммунистического труда», коего из нее обещали воспитать, и какова на вкус загадочная «хлорка», которой ее грозились накормить.