Лабиринт чародея. Вымыслы, грезы и химеры - Кларк Эштон Смит
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я был бы рад вскричать или хоть что-то произнести; но ужас иссушил родник речи. И тварь, что раньше была Авиктесом, молча поманила меня, не произнося ни слова своими живыми и зловонными губами. И глазами, что перестали быть глазами, превратившись в сочащуюся скверну, она уставилась на меня. И мягкая проказа ее пальцев вцепилась мне в плечо, когда тварь повела меня, полуобморочного, по коридору в тот чертог, где мумия Ойгоса, помогавшая нам в тройном заклинании змеиного народа, жила вместе с несколькими себе подобными.
У горящих бледным, недвижным вечным огнем светильников в чертоге я увидел стоящих вдоль стены мумий, бездыханно покоившихся на своих обычных местах, со своими высокими тенями подле. Но огромная, тощая тень Ойгоса на мраморной стене сопровождалась силуэтом, точно совпадавшим с той порочной тварью, что преследовала моего учителя и ныне с ним слилась. Я вспомнил, что Ойгос участвовал в ритуале и в свой черед повторил неизвестное положенное слово за Авиктесом; и я понял, что ужас пришел в свой черед за Ойгосом, а значит, изливается равно на живых и на мертвых. Ибо гадкая безымянная тварь, которую мы столь дерзко призвали, не могла воплотиться в мире смертных иначе. Мы выманили ее из невиданных глубин времени и пространства, по невежеству своему использовав лютую формулу; и тварь пришла в свой час, дабы отпечататься мерзейшей скверной на призвавших ее.
С тех пор ночь утекла, и еще один день мешкотно проплыл, по горло в вязкой жути… Я узрел полное слияние тени с плотью и тенью Авиктеса… и я также видел медленное приближение того, второго силуэта, что сплетался с худой тенью и сухим, смолистым телом Ойгоса и превращал их в копию той твари, коей стал Авиктес. И я слышал, как мумия кричит, подобно страждущему и испуганному живому человеку, в агонии второй кончины от посягательств тени. И уже давно он смолк, как и первый монстр, и мне не известны ни мысли его, ни намерения… И поистине я не знаю, одна ли тварь пришла на наш зов или их несколько; и не знаю, удовольствуется ли ее воплощение теми тремя, что призвали ее, или перейдет к другим.
Но все это и многое другое мне вскоре предстоит узнать; ибо теперь, в свой черед, мою тень преследует еще одна, все приближаясь. Воздух сворачивается и сгущается от неведомого страха; и те, что были прежде нашими фамильярами, покинули особняк; и огромные мраморные женщины как будто дрожат, прижавшись к стенам. Но тот монстр, что был когда-то Авиктесом, и второй монстр, что был Ойгосом, меня не покинули, и им дрожать нечего. И глазами, что уже не глаза, они задумчиво следят, ожидая моего превращения в им подобного. И их спокойствие жутче, чем быть разорванным ими на части. И ветер приносит странные шепотки, и море ревет не своим голосом; и стены подрагивают, подобно тончайшей вуали от дыхания неведомых глубин.
Посему, памятуя о том, что времени мало, я заперся в комнате с гримуарами и фолиантами и записал сии воспоминания. И я взял блестящую треугольную табличку, коей расшифровка привела нас к погибели, и выбросил ее из окна в море, уповая на то, что никто после нас ее не найдет. И теперь мне пора заканчивать, и запечатать мой рассказ в орихалковый цилиндр, и выбросить его, дабы он уплыл прочь по волнам. Ибо промежуток между моей тенью и тенью твари сокращается с каждым мгновением… и вот он уже не шире колдовского пера.
Плутониум
– Удивительно, – говорил доктор Мэннерс, – как расширилась наша фармакопея благодаря космическим исследованиям. За последние тридцать лет на различных планетах Солнечной системы были открыты сотни доселе неведомых субстанций, которые теперь используют как наркотики или лекарства. Весьма интересно будет взглянуть, что обнаружит на планетах альфы Центавра экспедиция Аллана Фаркуара, когда и если они туда доберутся и вернутся на Землю. Хотя сомневаюсь, что нас ожидают находки более значимые, чем открытие селенина. Его производят из ископаемого лишайника, который в тысяча девятьсот семьдесят пятом году обнаружили во время первой экспедиции на Луну; он, как вы знаете, помог нам почти полностью искоренить когда-то терзавший человечество рак. Из раствора селенина можно изготовить сыворотку, безотказно действующую на раковые опухоли, и она не только исцеляет уже заболевших, но и предотвращает заболевание.
– Боюсь, я в последнее время не следил за новыми открытиями, – чуть извиняющимся тоном откликнулся Руперт Бэлкот, скульптор, зашедший в гости к Мэннерсу. – Конечно, про селенин известно всем и каждому. Недавно много писали еще о минеральной воде с Ганимеда, действие которой можно сравнить с действием воды из легендарного источника вечной молодости.
– А, вы имеете в виду клитни, как это вещество называют жители Ганимеда. Это прозрачная жидкость изумрудно-зеленого цвета, которую выбрасывают на поверхность гейзеры в кратерах дремлющих вулканов. Ученые полагают, что именно клитни – причина почти сказочного долголетия ганимедцев. А еще ученые полагают, что на людей она, возможно, будет действовать так же.
– Но ведь некоторые инопланетные вещества оказались для нас вовсе не такими уж благотворными? – вспомнил Бэлкот. – Мне рассказывали о марсианском яде, который немало способствовал расцвету смертоносного искусства тайных убийств. А еще этот венерианский наркотик под названием мнофка, который действует на человеческий организм гораздо страшнее, чем любой земной алкалоид.
– Ваша правда, – кивнул доктор с философским видом, – многие из этих химических соединений можно использовать не по назначению и добиться тем самым весьма губительного эффекта. Но точно так же можно использовать и любые земные вещества. Как и всегда, человек может обратить что-то во зло или во благо… Марсианский яд – это, видимо, акпалоли, сок рыжевато-желтого растения, весьма распространенного в оазисах Марса. Он бесцветен и не обладает ни вкусом, ни запахом. Убивает почти мгновенно и не оставляет следов – жертва как будто умирает от инфаркта. Наверняка на тот свет отправилось уже немало бедолаг, которым тайно добавили капельку акпалоли в еду или в лекарство. Но даже акпалоли можно использовать в мизерных дозах, и тогда он превращается в весьма эффективный стимулятор, который помогает при обмороках, и не раз с его помощью чудодейственным образом возвращали способность двигаться паралитикам… Конечно, – продолжал он, – мы очень многого еще не знаем об этих инопланетных веществах. Нередко человек открывал их полезные свойства случайно, а кое о каких
