ИГРУШКИ 3 - Артём Рыбаков

Когда я спрыгнул на землю, Алик уже вовсю сверкал голом торсом, а народ носился вокруг, громыхая канистрами.

- Держи, начальник! - я забрал у Демина его одежду.

- Спасибо! Хочешь, моим ординарцем на постоянной основе будешь? - подколол меня Тотен и тут же отскочил, уворачиваясь от шутливой затрещины.

- У беззубых слуг не бывает! - скорчил я зверскую рожу.

- Э, ты никак собираешься воинское преступление совершить? На старшего по званию напасть?

- Уже не старшего! - я потряс в воздухе мундиром. - Вас разжаловали, только что приставка "гаупт" от былой красы осталась! Подумать только - "штурм" на "шар" заменили и вы уже не белая кость, герр Тотен! - последние слова я уже произносил из кузова, аккуратно укладывая форму на предназначенное ей место.

Надо сказать, что прошедший месяц здорово изменил наше отношение ко многими вещам. В частности, практически исчезло страйкбольное раздолбайство. То, что хорошо "в шаговой доступности" от родного дома не очень подходит, когда ты в тылу врага, а само понятие "дом" настолько расплывчато, что можно считать его несуществующим.

Это на "войну выходного дня" можно выдвигаться, покидав кое-как всё имеющееся барахло в багажник, а здесь от этого и жизнь иной раз могла зависеть. Причём не только твоя. Вот и привыкали заново люди служившие, а неслужившие учились быть собранными и аккуратными.

А вот балабольство никуда, по счастью, не делось! Что меня временами очень радовало - воевать, как показала практика, лучше весело и изобретательно, а не печально и уныло. Может быть, если я окажусь на передовой, то и поменяю своё мнение, но у нас же сейчас партизанщина в полный рост!

Досматривать, как Алик "прихорашивается", я не стал, а пошёл помогать ребятам с заправкой - по здешнему бездорожью движки "евромобилей" начинали потреблять бензин пугающими темпами. А сейчас для нас любая незапланированная остановка смерти подобна. И в прямом и в переносном смысле.

Когда разведка, нещадно пыля, умчалась в сторону городка, а баки были заполнены под пробку, меня вызвали к командованию. Представ перед светлыми очами Фермера (для чего мне пришлось пройти аж пятнадцать шагов), бодро отрапортовал:

- Товарищ майор, старший лейтенант Окунев по вашему приказанию прибыл! - в принципе, клоунаду можно было и не разводить, но возле "опеля" сейчас тусовались все наши "местные", так что приходилось соответствовать декларируемому статусу.

- Вольно! - буркнул Александр и сразу перешёл к делу. - Давай, быстро ребятам из трофейного барахла что поприличней подбери. Только в темпе! Будут массовость создавать.

Я лицом изобразил непонимание сути проблемы.

- По людным местам сейчас поедем, - не поленился объяснить Фермер. - Колонна приличная, четыре машины, а людей на виду мало. Мне бы такое подозрительным показалось. Так что давай, снаряжай бойцов.

- Слушаюсь, тащ майор!

"А ведь Саша прав - четыре приличные машины, и пустые при этом. Непорядок! С "опелями" проще, конечно, тенты надёжно скрывают от нескромных тевтонских глаз как наших одетых не по форме бойцов, так и нештатные средства передвижения. А пара лишних мотоциклов лишними не будут!" - мысленно пошутил я, помогая бывшим пленным одеваться по всем правилам армейской моды Третьего Рейха. Впрочем, насчёт "по всем" и "армейской" это я загнул. Форму я им выдал эсэсовскую, это раз. И к деталям не докапывался, это - два. Парням не на парад идти, так что можно особо не эстетствовать.

Мишка Соколов, поскольку ехал со мной в открытой кабине "круппа" был одет во всё немецкое, как и Несвидов с Дымовым, так что на переодевание четверых оставшихся ушло не слишком много времени. Не знаю, практикуется ли в казармах РККА в настоящее время процедура "одеться, пока горит спичка", но управились мы минут за пять.

Тотен, кстати, когда первый раз увидел нашего старшину в немецкой форме, долго хихикал в сторону, а когда на него насели с требованием разъяснить комичность момента, поведал, что Емельяну достался не просто мундир, а заслуженный мундир "всея СС", о чём говорил "уголок" "старого бойца" на правом рукаве. Несвидов не понял и обиделся, и пришлось Алику объяснять, что шеврон на правом рукаве его мундира - вещь очень почётная, так как носить её могут только те, кто вступил в СС ещё до прихода Гитлера к власти и, соответственно испытал все тяготы "периода борьбы". Емельян, однако, совершенно не вдохновился, и буркнул в ответ, что будь его воля, он ни за что в жизни эти фашистские цацки не надел. А Док вот уже две недели его периодически подкалывает на эту тему - то поинтересуется, какие страницы "Майн Кампф" он помогал писать, то попросит Несвидова дать ему рекомендацию для вступления в НСДАП. А то, как-то вечером у костра, Серёга потребовал у старшего сержанта сдать спички и зажигалку, мотивируя это тем, что в прошлый раз, когда Несвидов "баловался со спичками - рейхстаг сгорел". После такого фееричного наезда Емельян нажаловался командиру и нашему доктору была поставлена "вразумляющая скипидарная клизьма", как сказал сам Серёга, "небольшая, на полведра".

Оглядев "перелицованных" бойцов, Фермер хмыкнул:

- Хоть сейчас на Александер-плац, в параде участвовать!

- Товарищ майор, а это главная площадь в Берлине, да? - спросил Семён Приходько.

- А какая сейчас разница, товарищ военврач? - вопросом на вопрос ответил Саша. - О парадах думать будем, когда немца побьём, а до тех пор это всё так - вольные умствования. Короче, слушай новый наряд по машинам! Вы, товарищ Приходько, дополните экипаж старшего лейтенанта, - командир кивнул головой в мою сторону. - Емельян и ты, Лёша, - перешёл он к нашим "старикам", - с остальными создадите видимость присутствия большого количества людей в кузовах грузовиков. Каски, что ли, развесьте…

- Александр Викторович, - на правах давнего члена группы Дымов позволял себе некоторые отступления от армейского протокола. - А если мы оставшиеся немецкие мундиры в чучела превратим и рассадим?

- Идея здравая, - согласился Саша. - Приступайте!

- Слушаюсь! - весело и звонко ответил Дымов.

"Всё-таки мальчишество из него иногда так и прёт! Хотя что ты хотел? По возрасту он даже тебе, если не в сыновья, то в "очень младшие братья" годится. А тут жуткая для неокрепшего сознания смесь большой ответственности и циничного отношения к жизни образца двадцать первого века."

- А ты о чём размечтался, Тоха? - среагировав на голос командира я понял, что все уже разошлись по своим делам, один я стою на месте, как те хрестоматийные "три тополя на Плющихе".

- Да так, о возрасте и отношении к жизни задумался…

- А, вон оно что, - протянул Саша. - Давай отойдём на пару слов, мне свежий взгляд кое на что нужен..

Мы присели на подножку "эмки":

- Родилась у нас тут со "Старым" идея, - издалека начал Фермер.

Я подбадривающе махнул рукой, продолжай, мол командир.

- И заключается она в том, что на ту сторону всем кагалом нам лезть не следует.

- Это почему вдруг?

- А потому, Тоха, что могут нас там принять ох, как неласково… - тяжело вздохнул Саша. - Я всё ж таки послужил в своё время… И особистов, в отличие, от тебя повидал. Иной раз, просто так, на всякий случай мозги вытряхнут, а потом на место засунут, хоть и дело обычно яйца выеденного не стоит.

- Ну и чем оставшиеся тогда перешедшим линию фронта помогут, а?

- А ты подумай.

"Поморщив мозг", я спросил:

- Что, думаете, они там, в Москве, "убийц Гиммлера" испугаются?

- Ну, не до усрачки, конечно, но опасаться будут, особенно, если часть из них на свободе останется.

- И кому на ту сторону идти?

- Тебе, Шуре и Доку.

- С Бродягой ясно, а почему я и Серёга?

- Ты из нас самый в здешних реалиях подкованный, это- считай, сам по себе ценный подарок товарищу Сталину, а Док - врач. Один короткий, как его? Кон..

- Консилиум?

- Верно! Так вот, один консилиум с местными светилами - и половина доказухи, что мы не дезертиры и не шпионы, будет на руках.

- А что сам Док говорит?

- Он согласен. Впрочем, это как раз он сам идею подкинул. Сказал, есть кое-какие идейки, которые санитарные потери смогут снизить, а, сидя в Белорусских лесах, их внедрить будет сложновато.

- Получается, мы наступление по трём направлениям проводить будем… - констатировал я. - Шура будет рассказывать подробности про "наши" тайны, Док врачей "лечить" будет, а мне про вражину немецкую сказки рассказывать, так?

- Всё верно, только направлений не три будет. Ты нас не учёл. От меня "посылочка" персонально Судоплатову и его орлам будет. Документов трофейных у нас два "сидора" уже набралось… Ну и вообще…

- Мда… "Подруга подкинула проблем"…

- Точно! Ещё и песен им там споёшь, - широко улыбнулся Саша.

- Ага, в комнате с очень мягкими стенами… - буркнул я в ответ, поскольку его оптимизма совершенно не разделял. - А через пятьдесят лет прогрессивно-демократические историки напишут трогательную до слёз историю про гениального поэта, замученного "кровавым режимом".