Джон Р. Р. Толкин. Биография - Хамфри Карпентер

В разговорах с Эдит Толкин называл его «мой дурацкий эльфийский язык». Вот отрывок из написанного на нем стихотворения. Стихотворение датировано «ноябрь 1915, март 1916». Перевода не существует, однако слова «Lasselanta» («листопад», а отсюда — «осень») и «Eldamar» («дом эльфов» на Западе) позднее использовались Толкином во многих других текстах.

Ai lintulinda LasselantaPilingeve suyer nalla gantaKuluvi ya karnevalinarV'ematte singi Eldamar.

В течение 1915 года в сознании Толкина начала вырисовываться отчетливая картина. Он решил, что это — язык, на котором говорят фэйри, или эльфы, которых видел Эарендель во время своего удивительного путешествия. Толкин начал работать над «Песнью об Эаренделе», в которой описывались скитания морехода по миру до того, как его корабль стал звездой. «Песнь» пришлось разделить на несколько стихотворений, и в первом из них, «Берега Фэери», рассказывается о таинственной стране Валиноре, где растут Два Древа, на одном из которых зреют золотые солнечные яблоки, а на другом — серебряные лунные яблоки. Туда-то и приплывает Эарендель.

Это стихотворение сравнительно слабо связано с позднейшими концепциями толкиновской мифологии, однако в нем уже встречаются детали, которые позднее появятся в «Сильмариллионе», и его стоит процитировать в качестве иллюстрации того, как работало воображение Толкина в то время. Здесь оно приводится в наиболее раннем варианте:

От Солнца на восток, на запад от ЛуныЕсть Холм — один на мили;В подножье бьет зеленый вал,Недвижны башен шпили:Там, за Таникветилем,Край Валинор.Там звезд не светит; лишь одна,Что мчится за Луной,Ведь там растут два Дерева,Чей цвет блестит росой Ночной,Чей плод струит Полдневный знойНа Валинор.Там — побережья Фэери,Там в отсветах луныОбрызган пенным серебромОпаловый ковер,За сумеречным морем,У кромки той страны,Где над песчаной полосойВознесся гордый Кор, —Там, за Таникветилем,Край Валинор.

От Солнца на восток, на запад от ЛуныБлиз Звездного ПричалаЕсть белый город СтранникаИ Эгламара скалы:Ждет «Вингелот» у пристани,Где плещет вал за валом,И Эарендель смотрит вдаль,За Эгламара скалы —Там, за Таникветилем,Край Валинор.

В то время как в уме Толкина рождались начала его мифологии, он готовился к «скулз» — последнему экзамену по английскому языку и литературе на степень бакалавра. Экзамен начался во вторую неделю июля 1915-го, и Толкин одержал победу: он заслужил отличие первого класса.

В результате он по завершении войны мог не без оснований рассчитывать на университетскую должность. Но пока что ему предстояло ехать в свою часть: он получил чин младшего лейтенанта в полку ланкаширских стрелков. Вопреки его надеждам, его назначили не в 19-й батальон, где служил Дж. Б. Смит, а в 13-й. В июле Толкин начал проходить учебу в Бедфорде. Его поселили на постой в частном доме вместе с полдюжиной других офицеров. Толкин учился командовать взводом и посещал лекции по военным дисциплинам. Он купил мопед на пару с другим офицером и, когда ему удавалось получить увольнение на выходные, ездил в Уорик, к Эдит. Он отпустил усы. Большую часть времени он выглядел и вел себя совершенно так же, как прочие молодые офицеры.

В августе Толкина перевели в Стаффордшир, и в течение следующих недель его вместе с батальоном перебрасывали из лагеря в лагерь с той кажущейся беспорядочностью, какой отличаются перемещения войск в военное время. Условия жизни везде были одинаково плохими, и в промежутках между несъедобными трапезами, рытьем окопов и лекциями об устройстве пулеметов заняться было решительно нечем, кроме как играть в бридж (это Толкин любил) и слушать граммофонные пластинки с регтаймом (а этого он терпеть не мог). Кроме того, большинство товарищей по службе ему совершенно не нравились. «Среди начальства джентльменов не сыскать, — говорил он Эдит, — да и просто людей довольно мало». Часть досуга он тратил на то, чтобы читать по-исландски, — Толкин твердо вознамерился во время войны продолжать заниматься своей научной работой, — но все равно время тянулось медленно. «Все эти тоскливые дни, — писал он, — потраченные на тупую долбежку скучных предметов, отнюдь не радуют, в унылых болотах науки убивать того и гляди завязнешь с головой».

К началу 1916-го Толкин решил учиться на связиста: перспектива иметь дело со словами, сообщениями и кодами казалась все-таки чуть более приятной, чем рутинное командование взводом, связанное к тому же с ответственностью за людей. Он выучил азбуку Морзе, сигнализацию с помощью флажков и дисков, научился передавать сообщения посредством гелиографа[32] и фонаря, пользоваться сигнальными ракетами и полевыми телефонами и даже обращаться с почтовыми голубями (они все еще иногда использовались для военной связи). И в конце концов его назначили батальонным связистом.

Их полку вскоре предстояло отправиться во Францию, и Рональд с Эдит решили пожениться: ужасающие списки погибших наводили на мысль о том, что он вполне может и не вернуться. К тому же они и так ждали более чем достаточно. Ему было двадцать четыре, ей двадцать семь. Со средствами у них оказалось туговато, но в армии Толкин регулярно получал жалованье, пусть и небольшое. Кроме того, он решил просить отца Френсиса Моргана перевести весь его скромный капитал на его имя. К тому же Толкин надеялся на какие-никакие доходы со своего творчества. Оксфордское издательство «Блэкуэллз» решило опубликовать его стихотворение «Шаги гоблинов» в ежегодном альманахе «Оксфордская поэзия», и ободренный этим Толкин отправил подборку своих стихов в издательство «Сиджвик и Джексон». Чтобы пополнить свой капитал, он также продал свою долю в мопеде.

Он отправился в Бирмингем, чтобы договориться с отцом Френсисом о деньгах, и заодно сообщить, что женится на Эдит. Денежные дела они уладили, но, когда дошло до разговора об Эдит, Толкин обнаружил, что не может заставить себя сказать своему бывшему опекуну о готовящейся свадьбе, и ушел из Молельни, не упомянув об этом ни словом: он так и не сумел позабыть о том, как враждебно отнесся отец Френсис шесть лет назад к его роману с Эдит. Только за две недели до свадьбы Толкин наконец написал обо всем отцу Френсису. Ответное письмо было вполне доброжелательным; отец Френсис благословлял их, желал обоим счастья и объявлял, что сам обвенчает их в церкви Молельни. Увы, было уже поздно. Рональду с Эдит предстояло сочетаться браком в католическом соборе в Уорике.