Тони Валентайн - Джеймс Суэйн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лес наполнился гиканьем и криками, которых Валентайн никогда не слышал во Флориде. Рядом с его домом обычно квакают лягушки да стрекочут сверчки. Иногда собака гавкнет. А тут прямо звуки дикой природы. Он подался вперед, чтобы рассмотреть, откуда они исходят.
До Валентайна донеслись шаги, и он выпрямился. Шаги раздавались в лесу и приближались к его дому. Он решил, что это дети возвращаются с прогулки, и успокоился. Ему захотелось пива.
Задний дворик был в ширину метров тридцать. А дальше шел лес. Шаги все приближались, и он подумал, что дети вот-вот выйдут из-за деревьев. Тони напряг глаза, чтобы разглядеть их. Но было уже так темно, что он увидел только неясные тени.
— Этот дом? — спросил кто-то.
— Он, — ответили ему.
— Точно? Не хочется не того вырубить.
— Да точно. И козел там.
Голоса не детские. Говорили взрослые мужчины, причем с испанским акцентом. В каждом слове слышалась угроза. Валентайн стал медленно подниматься из кресла, оно громко скрипнуло.
— Что это? — спросил третий.
— Нас засекли, — ответил четвертый.
— Думаешь?
— Заткнись, — шикнул первый.
Валентайн почувствовал, что сердце проделывает то, что всякий раз проделывало, стоило ему сильно испугаться. Его пистолет лежал в чемодане в другом конце дома. Можно было бы вызвать полицию по мобильнику, да только Полли не назвала ему адреса. И тут ему вспомнился разговор с Мейбл. «Нужно забыть о том, что Рики Смит выпрыгнул из горящего здания». Иными словами: посмотри на это, как на любое другое преступление. А он этого не сделал. И теперь вот попал в переплет.
Второй вариант — ринуться в дверь. Так можно выиграть немного времени, а сейчас каждая секунда дорога. Валентайн выдернул себя из кресла. И тут зазвонил его мобильный. Он лежал на тумбочке. На светящимся экране определился номер. Джерри звонил из Галфпорта. Валентайн беззвучно выругался.
Из леса доносилось перешептывание по-испански. Он пытался разобрать слова, которые знал. Они обсуждали, что делать дальше. Ему не встречались крутые ребята, наделенные хоть каплей смелости. И эти не были исключением.
Валентайн осмотрел веранду в поиске какого-нибудь средства защиты на случай, если они ворвутся в дом. В углу стояли ведро и швабра. По всему дому были разбросаны тряпки и прочие приспособления для уборки, как будто кто-то только что навел порядок и ушел. Он взял швабру. У нее была регулируемая ручка, что позволяло отжимать ее, не наклоняясь. Ему в голову пришла мысль.
Валентайн подождал, пока сотовый умолк. Потом взял швабру и резко вдвинул более тонкую часть ручки в более толстую. Потом еще раз. Звук получился похожим на взведение курка. Он подошел к краю веранды и посмотрел туда, где за деревьями, как ему казалось, прятались четверо испанцев.
— Я слышу, что вы там, гаденыши, — крикнул он, стараясь придать речи южный акцент. — Я буду стрелять, если хоть один на мою землю ступит. Вы меня слышите?
Его слова звучали комично. Но Валентайн чувствовал, что они разницы не улавливают. Вопрос в том, примут его крики за блеф или убегут. За деревьями снова зашептались. Он уже подумал, не прокрасться ли тихо к входной двери, но тут услышал удаляющиеся шаги. Они купились, попались на крючок. Сработало. Валентайн улыбнулся. Ему не терпелось рассказать обо всем Мейбл.
В лесу зашелестели кусты, как будто через них пробежал какой-то зверек. Кто-то возбужденно произнес несколько слов по-испански. Раздался выстрел из пистолета малого калибра. Валентайн рухнул на пол.
— Вырубил это дерьмо, — сказал первый голос.
Кто-то зло рассмеялся.
Когда они ушли, Валентайн вбежал в дом и вытащил свой пистолет. «Глок» тридцать восьмого калибра. Такие покупают, чтобы всегда носить с собой. И ему следует так поступать. Или вернуться домой и вступить в кружок любителей шаффл-борда[200]. Он решился выглянуть из дома и достал фонарик из багажника своей «Хонды». Такие обычно носят полицейские, патрулирующие на своих двоих. Удобный и достаточно большой, можно и в качестве дубинки использовать.
Валентайн обошел дом и остановился на заднем дворе. Все было тихо. Он двинулся в лес, держа пистолет наготове. Войдя в темноту, включил фонарик. Желтый луч осветил широкую полосу кустов. Валентайн нашел тропинку и двинулся по ней, стараясь не шуметь.
На тропинке лежал мертвый кролик. Еще теплый. Валентайн осмотрел входное отверстие от пули. Она вошла сзади в шею. Не больше двадцать второго калибра. Крутые парни не пользуются таким. Только подростки.
Валентайн почувствовал, что может снова спокойно дышать. Может, они хотели ограбить дом? Вполне логичное объяснение. И он решил остановиться на нем. Но все равно надо быть осторожным. Для начала оставить при себе оружие.
Он проснулся на рассвете, как всегда в последние лет сорок. Плеснул водой в лицо, почистил зубы, натянул вчерашнюю одежду и вышел на улицу.
На рассвете всегда подмораживало. На траве лежал иней. Валентайн вошел в гараж и увидел у стены лопату, потом отправился в лес, нашел кролика и поднял его вялое тельце на лопате.
На заднем дворе он выбрал тенистое место и положил кролика на землю. Потом вырыл ямку в полметра глубиной. Земля была твердая, смерзшаяся. На лбу Валентайна выступил пот. Чем старше он становился, тем больше ценил жизнь. Пусть даже неразумной зверюшки. «Глупые дети», — подумал он.
Валентайн положил кролика в яму и забросал землей. Утрамбовал холмик носком ботинка и нашел в лесу палку, напоминавшую крест. Воткнул палку у могилки, перекрестился и ушел в дом.
Глава 10
Встав затемно, Рики Смит надел спортивный костюм, вышел на улицу в сопровождении верного добермана, который был в восторге от новой привычки хозяина. Звали пса Тор. Фактически он принадлежал его бывшей жене, но столько раз сбегал от нее к Рики, что она плюнула и перестала его возвращать домой.
— Оставь его себе! — крикнула Полли в трубку, когда они говорили в последний раз. Рики повесил трубку, смеясь до колик.
Ноги сами вышли на знакомую дорожку, бегущую через лес. Тусклые листья блестели от вчерашнего дождя. Вернувшись из Лас-Вегаса, Рики стал бегать по утрам, чтобы сбросить лишние двадцать килограммов, которые таскал на себе со старших классов. Поначалу он бегал медленно, пыхтя и задыхаясь. Но через несколько дней у него на щиколотках
