Влюбленные скитальцы - Черил Портер

Нет, все слишком невероятно, размышлял Джейк, направляясь по следам банды. Потом в глаза бросилось золотое кольцо и Джейк улыбнулся, – а вот это совсем невероятное приключение! Просто не верилось, что он встретил Джесси, на следующий же день женился на ней, обменявшись всего одним-двумя целомудренными поцелуями, несмотря на то, что спал рядом две ночи и на третий день знакомства потерял ее. И Джейку было тяжко сознавать, что жену у него похитили. Джесси совершенно невинный ребенок, думал он, хоть и стала замужней женщиной в восемнадцать лет.

Большие карие глаза с темными ресницами, шелковистые волны каштановых волос, маленькая съежившаяся фигурка в жутком подземном ходе, полные груди с розовыми сосками – все эти впечатления проносились в памяти Джейка. Он почувствовал, как растет в нем гнев и такое неуместное желание иметь ее. Это уже никуда не годится, подумал Джейк, надо избавиться от стремления обладать ею. Эта девушка заслуживает лучшего: ей столько пришлось испытать за последние дни, – но что он может ей дать?

Самым необходимым теперь для Джейка было освободить Джесси, уберечь от Хайеса и от себя, вернуть ей прежнюю жизнь, где у нее появилась бы возможность найти любящего мужа, который дал бы ей все, что она хочет, стал бы опорой и был достоин ее. Нет, кольцо на пальце ничего не значит. Эта женитьба была обманом, к которому пришлось прибегнуть обоим, ее не желали ни он, ни она.

Сжав коленями бока лошади, Джейк направил ее вперед. Сам черт не поможет Хайесу и его банде, если кто-нибудь тронет Джесси хоть пальцем. Джейк понимал, как важно сохранить спокойствие и трезвость духа, чтобы вытащить Джесси и выйти самому из этой переделки живым и невредимым, но не мог усмирить ярость, сжимавшую сердце.

Глава 8

– Ну же, пошел, ты, лопоухий увалень! Вперед, чертов мешок с костями и с парой ослиных ушей! Лучше бы я ехала на бизоне! Нет, не найти на благословенной Богом земле существа более упрямого, чем миссурийский мул! Я зажарю тебя на обед, если ты не будешь шевелиться!

Мул поводил длинными ушами то взад, то вперед, ничто более не указывало, что он слышит угрозы Берты или чувствует удары хлыстом по своему крестцу, когда она пытается заставить поживее идти вперед. Красное лицо и спутанные волосы Берты красноречиво говорили об огорчениях, которые ей доставляло такое средство передвижения. Отдавая должное мулу по кличке Пит, она и сама не знала, почему так привязалась за последние восемь лет к нему. Даже никогда не называла его по имени – он этого не заслуживал. «Мул» – и все, хватит с него.

Берта оглянулась через плечо на караван, удалявшийся в противоположном направлении, и в последний раз помахала своим знакомым из последнего фургона. Она знала, что они выручат хорошую цену в Санта-Фе за ее товары. А их десятилетний сын горел желанием воспользоваться случаем и самостоятельно править большим фургоном. Это были ее родственники из Лексингтона: им можно доверить деньги, пока они снова не встретятся в Миссури.

Берта улыбнулась, гордясь, как ловко сочинила для них подходящий повод для своего исчезновения. Сказала, будто едет на ферму Стюарта, мол, мисси, которая там живет, ее дальняя родственница, заболела и нуждается в помощи. Кроме того, добавила, что Джесси знакома со Стюартами и рассказала Берте о болезни ее кузины. Конечно, совсем не такие у нее были планы, когда она трогалась в путь из Лексингтона, но вы же понимаете, семья есть семья. А может быть, она чем-то поможет новобрачным, сгладит шероховатости, подскажет, как наладить жизнь.

Да, рассудила Берта, получилась очень хорошая история, даже когда ее пересказываешь вот так, сама себе. А одинокий путешественник, отставший от каравана, не вызовет подозрений, не то что большой фургон. Так она ничем не навредит детям – никто, кроме людей, которым она доверила свой фургон, не знает, что она уехала. А сказать об этом кому бы то ни было они смогут только с наступлением темноты, когда караван остановится на ночлег. Тогда любой, кого интересует Колтрейн, окажется так далеко, что не сможет ему навредить.

Рассуждая таким образом, Берта ехала на ферму Стюарта, располагая лишь своим упрямым мулом и кое-какой провизией. Теперь она порадовалась, что караван не остановился на ферме, иначе нельзя было воспользоваться этой замечательной выдумкой насчет дальней родственницы. Остановка на ферме могла бы произойти, но из первых фургонов передали, что сержант не советовал туда заезжать, мол, туда ехать опасно, вроде там появились воинственно настроенные индейцы. Берта туземцев не боялась: как известно, они не любят связываться с сумасшедшими. А кто может поручиться, что старуха не безумна, если едет на муле одна-одинешенька.

А может быть, она и вправду сошла с ума, раз сует нос в передряги двоих молодых людей. И надо же, у нее было такое чувство, что неприятностей им прибавилось, как только она заставила их пожениться. А ведь вроде и не собирались этого делать! Все казалось Берте полнейшей бессмыслицей. Куда они направлялись и откуда? Ничего не сказали, даже солдатам, наверное, дело противозаконное. Нет, Джесси очень милая и тихая девушка, она неспособна на дурные поступки. А посмотреть на этого парня Колтрейна – уж он-то тертый калач, знает, как корова жует капусту, сказали бы ее земляки. Да, вид у Колтрейна такой, что сразу понятно, – он знает почем фунт лиха, много чего повидал на этом свете. Если они и влипли в неприятности, то, похоже, из-за него.

Однако ясно одно: в какую бы переделку эти дети ни попали, лишнее ружье им не помешает. Любой в Лексингтоне скажет, что лучшего стрелка, чем старая Берта, не найти. За это надо поблагодарить ее третьего и последнего мужа Генри, который научил метко стрелять перед тем, как они подрядились возить товары в фургонах. Да, господа, – это ее пятая поездка в Санта-Фе, третья по счету после того, как умер бедный Генри, лишь два раза проехавший с караваном. Она осталась совсем одна – детей никогда не было. Может быть, поэтому так привязалась к Джесси. Казалось, девочке нужна материнская ласка.

Как ни ломала голову Берта, а представить себе не могла, почему Джесси оказалась рядом с Такке… Колтрейном. Ладно, черт с этим со всем! Странно, с какой стати понадобилось обманывать Джесси и даже жениться на ней под именем Таккера, если он на самом деле – Колтрейн? Что он скрывал? Все равно, ясно как Божий день, что Джесси ни в чем плохом не замешана. Может быть, следовало защищать девочку и от Колтрейна тоже? Как посмел этот человек так поступить с малышкой? Берта решила, что Колтрейн должен держать ответ. По ее убеждению, он дважды воспользовался удобным случаем: женился под чужим именем, а потом переспал с нею в брачную ночь – стоит взглянуть на простыни. Но с другой стороны, он же просто обезумел, когда увидел, что ее нет, и сразу пустился вдогонку, совсем один. Может быть, не такой он и плохой.