Наречённая. Книга 1 (СИ) - Богатова Властелина

Ирмус слишком озабочен своей властью, у него есть дела куда важнее, чем верить всяким сплетням о найденной ассáру. Маар дернул желваками, вперившись потемневшим взглядом в потолок шатра, наблюдая за игрой теней, ловя себя на том, что готов идти против Ирмуса, но Истану не отдаст.

Он боится ее потерять… Проклятая ведьма! А может, это все морок? Может, он заблуждается? И как только Маар насытится Истаной вдоволь, наиграется со своей добычей, отымев столько, сколько жаждет, он сам отдаст ее правителю?

3_3 Истана

Буря стихла на следующий день, но как же мучительно долго тянулось время пребывания в одном шатре с исгаром! Весь вчерашний день я проспала, когда ван Ремарт ушел, и я почти мгновенно отключилась. Потрясения, случающиеся со мной изо дня в день, вынуждали впасть в беспробудную спячку. Сон мой был беспокойный, но главный мой кошмар я находила за пологом, даже сквозь сон его ощущала. Иногда пробуждаясь, я прислушивалась к шелесту вьюги и боялась шелохнуться, чтобы Страж, не дай богиня Ильнар, не понял, что я не сплю, чтобы он не пришел на звук и не завершил начатое. Ведь исгар чуял все каким-то внутренним нюхом. Проклятый пес будто предугадывал мои действия наперед. Слава Всесущей, ночь была спокойной несмотря на мои тревоги, утро наступило уже скоро.

Но мой покой был разбит вдребезги. Пока я наскоро умывалась, раздевшись по пояс, Маар бесшумно вошел. Я спохватилась мгновенно, прикрывшись сорочкой.

— Оставь, — раздался тут же короткий сухой приказ.

Я слышала тяжелое дыхание Маара, и оно не сулило мне ничего хорошего. Мое сердце затрепыхалось, я чувствовала спиной его взгляд, его жар разливался по моей оголенной спине.

— Повернись.

Голос Маара был спокойным и между тем требовательным, рискованно идти на попятную. Яд ненависти расплескивался по венам от одной лишь мысли о том, что мне приходится быть его невольницей, подчиняться ему, одно это причиняло мне невыносимую муку. Горькое предчувствие разлилось во мне тошнотой. Втянув в себя больше воздуха, я медленно повернулась. Страж был оголен по пояс и обтянутый кожей штанов огромный возбужденный детородный орган давал мне понять о его намерениях. Он медленно приблизился, а я перестала дышать. Я не смотрела на него, когда он положил ладонь на мою грудь. Хотелось немедленно отпрянуть, но его глаза вспыхнули тут же гневным пламенем, и я не смогла пошевелиться, слишком дорого мне это обойдется. Он твердо потер между пальцами сосок, и между бедер разлилась тяжесть. Я сомкнула губы, противясь этому. Глупое тело реагировало вразрез с моими чувствами.

— Тебе нравится?

— Нет.

— Маленькая лгунья, — прохрипел он.

Прекратив ласкать грудь, Маар опустил руку ниже, погладив живот. А я едва не зажмурилась, принуждая себя терпеть его прикосновения. Он подобрал полы сорочки, разомкнул ребром ладони мои ноги, настойчиво погладив чувствительные складки. Висок опалил тяжелый вздох мужчины.

— Ты очень горячая и влажная. Ты готова вновь принять меня.

— Нет, — закрыла я глаза, отворачиваясь.

— Нет? — Маар раздвинул мои ноги своим коленом шире, продолжив пальцами поглаживать лоно.

Я не успела перевести дыхание, как палец Стража скользнул внутрь меня. Я зажмурилась, ожидая боли, но ее не последовало. Маар погрузил палец еще глубже, а я почувствовала наполненность, и, что хуже всего, стены покачнулись и поплыли. Еще один судорожный вдох Стража. Он отстранился, поднеся влажные пальцы к лицу, прикрыл ресницы, втягивая запах, а потом будто одичал, опустил руку, рывком высвободил свою окаменевшую плоть.

— Дотронься, — велел он.

Я отшатнулась, но Страж тут же перехватил мое запястья, прижав к своему члену, вынуждая обхватить. Его плоть в моей ладони вздрогнула. Гладкий, горячий, он будто пульсировал в моей руке, как будто становясь еще больше.

— Вот так… — прошептал глухо Маар, подаваясь бедрами вперед, напряженно толкаясь в мою руку, теперь весь обращаясь в камень.

Он вновь просунул ладонь между моих ног, принялся ритмично поглаживать лоно, одновременно качая тазом так, что его член скользил в моей руке. Маар вновь погрузил в меня палец, врываясь им в лоно, беспрерывно заскользил им. Мое дыхание сбилось, исгар вынуждал, подчинял и в то же время был терпелив. Я забыла о своей ненависти, забыла обо всем, проваливаясь в бездну. Желание, исходящее от исгара, вливалось в меня вместе с запахом мужчины, запахом горького дыма и еловой смолы, тягучим, густым, он дурманом проникал в меня через кожу, заполняя, вытесняя все лишнее. Губы Маара накрыли мои, его дыхание смешалось с моим. Я попыталась стиснуть зубы, но его ласки… Желание демона накатывало на меня горячей волной, сбивало и сокрушало, я едва могла стоять на ногах, не то что найти силы противиться. Страж, ощутив мое временное замешательство, ускорил проникновения, доводя до полного изнеможения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты такая сладкая, Истана, — хрипло проговорил он, жадно впиваясь в губы.

Меня будто вышвырнуло из тела, блаженство и гнев разрывали на части, из горла едва не вырвался крик о том, как я его ненавижу, но я только бессильно обмякла в его руках, почувствовав, как в ладонь ударила тугая струя, растекаясь горячей влагой по пальцам. Экстаз выпрыскивался из головки до последней капли, Маар рвано выдыхал мне в губы, его блаженство растекалось по моей коже вместе с его семенем, голова закружилась от его тягучего запаха.

Спустя только миг ко мне вернулась способность мыслить. Через туман я поняла, что только что произошло, но не могла и пошевелиться. Маар держал меня в руках, продолжая дышать тяжело и рвано, я слышала бешеный грохот его сердца и трепыхание своего собственного. Мои колени дрожали, как и все тело. Провалиться бы мне сквозь землю. О, если бы это было возможным! Хотелось просто рыдать от раздирающих меня противоречивых чувств.

— Ненавижу, — все же вырвалось из меня вместе с выдохом.

Но Маар только хмыкнул, а я поджала губы от досады, непонятно какой.

Страж отстранился, молча вымыл мою руку в ушате и ушел. Оставшись одна, я торопливо смыла остатки следов его пальцев и своего собственного желания с бедер, оделась. Голова была совершенно пустой, я пыталась вытягивать из себя хоть что-то, что могло отгородить меня от ван Ремарта, но ничего не выходило.

Маар вернулся вновь, на этот раз принеся еды. Пусть лучше бы он проваливал, но его терпение продолжало обезоруживать. Горячая похлебка, в которой плавали кусочки мяса, пряно пахла какими-то специями. Я ела через силу, ощущая его затянутый чернотой взгляд на себе. Никогда не любила, когда за мной наблюдают — кусок в горло не лез, но выбора у меня, конечно, не было, ярко напоминали мне о том пальцы, вывихнутые и умело вправленные этим убийцей, палачом и извергом. Нет, он не способен ни на что, кроме как ломать и калечить душу. Маар пялился на меня неотрывно, и меня дико злило то, что он все еще был без верхней одежды. Мышцы под загорелой кожей перекатывались туго при каждом движении, вынуждая наблюдать за тем. Страж сделался каким-то отстраненным, будто что-то важное завладело им изнутри.

Когда послышались мужские голоса, Маар поднялся. Приказав мне собираться в дорогу, Страж удалился. Смазав синяки на запястьях, шее и груди, ощущая все еще его пальцы внутри себя и раскатывающуюся глухим отголоском дрожь по телу, я собралась торопливо, стараясь не думать, не вспоминать, оделась тепло.

3_4 Истана

Лицо все еще пылало от дикого бессилия и нелепости того, что миг назад случилось, что я могла испытать то, что испытала, в руках этого… Этого… Я сжала кулаки, расходясь гневом. Я не должна была, но жар до сих пор прокатывался по телу тяжелыми сгустками до дрожи в пальцах. Хорошо, что вскоре я полностью отвлеклась от этого безумия за сборами. Лагерь уже был свернут, а воины поднимались в седла — предстоял долгий путь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

От своей лошади, надо признать, я отвыкла, мне не удалось подняться в седло с первого раза. Запуталась в многослойных юбках, а потом и в узде, да и все еще не могла сосредоточиться. Подняться на лошадь мне помог Донат, пощадив, видно. Сжал крепко, но осторожно, пояс, почти подбросил.