Седьмой сын - Орсон Кард

Сказитель вскочил на ноги. "Я любовался вашим узором из трав, сэр.

Настоящий воздушный сад".

«Это все моя жена», сказал мужчина. "Все время хлопочет вокруг них.

Пустая трата времени."

Врет он или нет? Сказитель решил, что нет. Ведь хозяин не пытался скрыть, что корзины образуют оберег и стелющиеся стебли закреплены так, чтобы сохранять его форму. Он просто не знал этого. Кто-то – возможно, жена, если это был ее сад, – возвел защиту вокруг дома и хозяин дома ничего об этом не знал.

«Мне кажется, они выглядят неплохо», заметил Сказитель. «Я удивлялся, как мог кто-то попасть сюда, хотя я не услышал шума от фургона или лошади. Но глядя на вас, я догадываюсь, что вы пришли пешком». «Так оно и было, сэр», подтвердил Сказитель.

«И ваш мешок не выглядит очень увесистым, так что похоже на то, что продать вам нечего».

«Я не торгую вещами, сэр», ответил Сказитель.

«Чем же тогда? Чем же еще можно торговать, кроме вашей?» «Работой, например», сказал Сказитель. «Еду и ночлег я могу отработать» «Вы слишком стары, чтобы быть бродягой» «Я родился в пятьдесят седьмом, так что до семидесяти* мне осталось еще добрых семнадцать лет. Кроме того, я обладаю еще несколькими различными дарами».

Тут ему показалось, что его собеседник содрогнулся. И произошло это не с его телом. Просто его глаза похолодели, когда он произнес:

«Пока наши сыновья еще слишком малы, мы с женой делаем здесь всю работу. И не нуждаемся ни в чьей помощи».

Теперь за ним появилась женщина, еще достаточно молодая, чтобы лицо ее, хотя и выглядевшее серьезным, не было обветренным и загрубевшим. В руках она держала ребенка. Она сказала мужу: «Армор, сегодня за ужином у нас найдется место еще на одного человека».

Но лицо ее мужа застыло в упрямой гримасе. "Моя жена великодушнее меня, незнакомец. Я скажутебе прямо.Тыговорил о том, что семьдесят лет – нормальная длительность человеческой жизни в Библии. своих особых дарах, и я знаю, что ты имеешь в виду владение скрытыми силами. У нас христианский дом, и такой работы ты здесь не найдешь.

" Сказитель посмотрел тяжелым взглядом вначале на него, а потом, немного мягче, на его жену. Значит, вот как обстоят тут дела. Она делает такие обереги и заклятья, и в то же время должна прятать их от собственного мужа, который и слышать не хочет о таких вещах. Интересно, что станет с женой, если муж когда-нибудь узнает правду. Этот человек – кажется, Армор? – не похож на убийцу, но трудно сказать, на какое насилие способен человек при внезапном приступе ярости.

«Я понимаю вашу осторожность, сэр», сказал он. «Я знаю, что у вас сильные защитные заклятия. Одинокие путники в наших местах не ходят пешком. Один тот факт, что вы еще носите свой скальп, указывает на то, что у вас есть надежная зашита от Краснокожих». Сказитель ухмыльнулся и стащил шляпу с головы, обнажив сверкающую лысину. «У меня есть свой способ обороняться от Краснокожих: я всегда могу ослепить их сверканием солнца на моей голове. Они не смогут получить хорошей награды за мой скальп».

«По правде говоря», сказал Армор, «Краснокожие в этих местах куда более миролюбивы, чем обычно. Их одноглазый Пророк построил себе город на другой стороне Уоббиш, где учит Краснокожих не пить спиртного».

«Это хороший совет для любого человека», сказал Сказитель. И подумал: интересно, Краснокожий, называющий себя пророком. «Пока я не покинул этих мест, я должен перекинуться парой слов с ним». «Он не станет говорить с вами», сказал Армор. «По крайней мере, пока вы не измените цвет своей кожи. Он не разговаривает с Белыми с тех пор, как у него было видение несколько лет назад».

«И что, он убьет меня, если я попробую?»

«Не думаю. Он учит своих не убивать Белых людей».

«Тоже неплохой совет», заметил Сказитель.

«Неплохой для Белых, но для Краснокожих он может оказаться не таким уж полезным. Есть люди вроде так называемого Губернатора в Картхэдж-Сити, желающие всем Краснокожим вне зависимости от того, мирные они или нет, только самого наихудшего». Неприязнь не покинула лица Армора, но все же он говорил, и говорил чистосердечно. Сказитель уважал людей, разговаривающих прямо и не лукавя даже с теми, кого считают врагами. «И все же, не все Краснокожие прислушиваются к миролюбивым словам Пророка. Те, кто идут за Та-Кумсавом, приносят много хлопот людям в низовьях Хио, из-за чего многие уходят на север в верхнюю Уоббиш. Так что у вас не будет недостатка в домах, где примут нищего бродягу, – можете поблагодарить за это Краснокожих». «Я не нищий, сэр», сказал Сказитель. «Как я уже говорил вам, я готов работать».

«При помощи этих ваших даров и тайных уловок, не сомневаюсь». Враждебность хозяина была полной противоположностью вежливому гостеприимству его жены. «А в чем ваш дар, сэр?», спросила она. «По вашей речи понятно, что вы образованный человек. Вы случайно не учитель?» «О моем даре можно догадаться по моему имени», сказал он. «Сказитель. У меня дар к рассказыванию историй».

«К выдумыванию их? В этих местах мы зовем это ложью» – чем более жена старалась быть дружелюбной к Сказителю, тем враждебнее становился муж. «У меня дар к запоминанию историй. Но я рассказываю только те, в которые сам верю, сэр. И меня трудно убедить. Если вы расскажите мне свои истории, я расскажу вам свои, и в результате мы оба станем богаче, хотя ни один из нас не потеряет того, с чем начал».

«Нет у меня никаких историй», сказал Армор, хотя уже успел рассказать одну историю о Пророке, и еще одну о Та-Кумсаве. «Печально слышать, если это так. Возможно, я пришел не в тот дом», – Сказитель видел, что этот дом и впрямь неподходящее место для него. Даже если Армор смягчится и впустит его, он все равно будет постоянно окружен подозрительностью, а Сказитель не мог жить в месте, где люди все время смотрят на тебя недоверчиво. «Доброго дня вам». Но Армор не собирался позволить ему так просто уйти. Он принял слова Сказителя за вызов. «Почему же это печально? Я живу обычной тихой жизнью». «Ничья жизнь не может быть обычной», ответил Сказитель. «И если кто-нибудь говорит это мне, то это история такого рода, каких я никогда не рассказываю».

«Так ты назвал меня лжецом?», вызывающе спросил Армор. «Я просто спросил, не знаете ли вы такого места, где мой дар мог бы быть уважаем?»

Сказитель увидел, как, незаметно от Армора, жена скрестила пальцы правой руки в знаке умиротворяющего заклятья, а левой рукой взяла его за запястье. Это было проделано мастерски и, видимо, сразу подействовало на мужа, потому что он заметно расслабился, когда она сделала шаг вперед и ответила «Друг», сказала она. «Если ты пойдешь по тропинке за вон тем холмом и пройдешь по ней до конца, через два ручья с мостками, то попадешь к дому Алвина Миллера и я знаю, что он примет тебя». «Ха», сказал Армор.