Орел взмывает ввысь - Роман Злотников

Ничего этого король не видел. Единственное, о чем ему сообщили несколько вырвавшихся из кровавой петли рейтар, так это что от двух полков рейтар остались только эти несколько всадников… и что дорога на Митаву перекрыта московитами. Король нервно дернул поводья и бросил взгляд в сторону обоза. По самым скоромным прикидкам там скопилось не менее девяти-десяти тысяч раненых шведских солдат. А это означало, что московитские редуты, с учетом того что часть солдат были просто убиты, штурмует едва восемь тысяч шведских солдат, уже измученных долгим боем. Похоже, сражение склонялось явно не в пользу шведов.

– Фельдмаршал, мы должны сбить московитов с дороги, – мрачно приказал король. – Похоже, сегодня Господь не на нашей стороне. Нам нужно отходить к Митаве!

Фельдмаршал Кенигсмарк поклонился и, развернувшись к трем оставшимся кавалеристским полкам – королевскому кирасирскому и двум драгунским, взмахнул шпагой. Суровые северные всадники молча двинули коней, даже не подозревая, что их ждет не только несколько десятков пушек, но и целая московитская армия числом не менее той, чьи укрепленные позиции они столь упорно и столь безуспешно штурмовали. Ловушка генерал-воеводы Беклемишева, расставленная для шведской армии с помощью созников-курляндцев, которые вывели в тыл шведам половину русского войска, заранее сосредоточенного для отпора шведскому королю, – захлопнулась…

До Стокгольма Карл Густав добрался на курляндском судне. Из Виндавы. Сопровождаемый всего лишь сотней кирасир личной охраны, которым повезло вырваться из той чудовищной ловушки под Митавой, в коей и сгинула вся шведская армия. Причем это могло считаться чудом, поскольку по всей Курляндии развернулась настоящая охота за шведским королем… И это означало, что армии у Швеции более нет. И все ее завоевания на материке можно считать потерянными… если не случится нечто совсем уж невероятное и у Швеции не появится новая армия, способная сокрушить московитов. Те, к кому шведы ранее относились столь пренебрежительно, оказались самым страшным врагом.

В Лифляндии между тем все шло своим чередом. Кочевники вернулись к своему занятию по ловле людей, и в самом конце января около пяти тысяч кочевников по льду перешли на остров Моонзунд, а с него на Эзель и далее на остальные острова Моонзундского архипелага. Поскольку лишь там еще оставалась добыча, остальная Лифляндия практически обезлюдела… А русские армии двинулись на север, к Выборгу, его удалось взять аккурат на Благовещение. На сем первый этап войны, кою уже все стали именовать Северной, завершился.

За лето большая часть войска была отведена в гарнизоны западных крепостей. На отдых и лечение. Взамен из крепостей были выведены стоявшие там гарнизоны, из них, дополненных новобранцами из учебных рот, была сформирована армия численностью в восемьдесят тысяч воинов. Расчеты полков полевой артиллерии также были заменены пушкарями из крепостных артиллерийских полков. Царь решил дать понюхать пороху максимальному числу своих воинов. Потери даточных отрядов кочевников были не слишком велики, всего около полутора тысяч всадников, да и те более от того, что уровень медицинского обеспечения в отрядах кочевников был практически нулевым и едва ли не большая часть раненых почти неминуемо гибла. Но дохтуров не хватало для заполнения штатных должностей в регулярной армии. Общая численность всех войск, сосредоточенных к исходу лета в лагере у Выборга, достигла ста пятнадцати тысяч человек. Но это была отнюдь не крепко сбитая, слаженная и уже закаленная в боях сила, в кою превратились те полки, которые сейчас были отправлены в гарнизоны, а пока еще сборище пусть и неплохо обученных, но не слишком притершихся друг к другу людей, чья боевая ценность была еще довольно условной. Хотя учения в лагере шли практически непрерывно. Но если бы у шведского короля оставалась под началом его старая, составленная из ветеранов армия, пусть и вчетверо уступавшая численностью русской, разумному человеку, задумай он побиться об заклад на чью-нибудь победу, скорее, следовало бы поставить именно на нее. Но такой армии у Карла Густава более не было…

Такой – да. Но Карлу X Густаву удалось-таки совершить чудо. Шведская армия, будто птица феникс, за весну и лето сумела возродиться из пепла. Выжав из риксдага чрезвычайный военный налог, шведский король все это время вербовал и обучал полки. Новую армию удалось даже слегка разбавить ветеранами, забрав из шведских гарнизонов в Поморье и захваченных городах Речи Посполитой почти две тысячи старых, опытных солдат и заменив их едва обученными новобранцами. Конечно, это резко снижало боеспособность гарнизонов, но король считал, что главное – остановить московитов. Если не суметь это сделать, все остальное – бессмысленно. Чтобы сформировать полностью потерянную полевую артиллерию, король велел разоружить два галеона и изготовить для их орудий полевые станки. Более брать артиллерию было неоткуда. Впрочем, оба разоруженных галеона тоже пошли в дело, прекрасно исполнив роль войсковых транспортов. Так что двенадцатого августа в маленьком деревянном финском городишке Гельсингфорсе высадилось двадцативосьмитысячное шведское войско, там к нему присоединилось еще около тысячи солдат, собранных из шведских крепостей в Финляндии, в коих теперь вовсе не осталось гарнизонов, и почти двенадцать тысяч местного финского ополчения. И спустя неделю эта сводная армия скорым маршем двинулась в сторону Выборга. Это были все войска, которые смогла собрать максимально напрягшая все свои истощенные силы Швеция.

Карл Густав был умным человеком. Он сумел сделать правильные выводы и вовсе не собирался атаковать русских, показавших такую стойкость в обороне даже против его старой, составленной из закаленных ветеранов армии. Наоборот, теперь он сам собирался обороняться. Он хотел расположить свою армию в шестидесятиверстном дефиле между морским побережьем и озером Сайма, вернее, целой системой озер под общим названием. После чего, контролируя передвижения отрядов московитов с помощью патрулей из местных финнов, вынудить их к атаке своих укрепленных позиций, в ходе которой он собирался полностью разгромить их армию. И уже после этого предпринимать шаги по восстановлению своих позиций в Лифляндии. На всех остальных фронтах в этот год планировалось лишь удержание позиций…

Русские войска подошли к укрепленному шведскому лагерю девятого сентября. И шесть следующих дней король Карл Х Густав имел возможность наблюдать, как русская армия обустраивает свой укрепленный лагерь. Причем всего в полуверсте от шведского. Московиты обустраивались основательно. Наблюдатели докладывали, что они даже выкладывают печи, как будто собираются здесь зимовать. Это слегка обеспокоило короля, но затем он решил, что даже к лучшему, что московиты не пытаются обойти шведскую армию, вынуждая ее оставить обустроенный и хорошо укрепленный лагерь для пресечения этого их маневра, а сразу решили занять позицию напротив. Он еще успеет придумать, как вынудить московитов атаковать. Но когда они наконец закончили…