Сильмариллион (Перевод З. Бобырь) - John Tolkien

Эти сосуды Валар передали Варде, чтобы та превратила их в светильники небес, затмевающие древние звезды, будучи ближе расположены к Арда.

И Варда дала им силу двигаться в нижних областях Ильмена и отправила их странствовать предопределенными путями над поверхностью Земли, с востока на запад и вновь возвращаться.

Вот что сделали Валар, вспомнив о своих сумерках, о тьме, окутывающей страны Арда. И они решили осветить Среднеземелье и светом препятствовать делам Мелькора.

Потому что они помнили об Авари, оставшихся у вод пробуждения, и Валар еще не совсем отвернулись от Нольдора в изгнании. К тому же, Манве знал, что час прихода людей приблизился.

И говорят, что уже тогда, когда Валар шли войной против Мелькора ради Квенди, они сдерживали свою разрушительную силу из-за Хильдора, Последующих, младших детей Илюватара. Потому что страшными были раны Среднеземелья в войне против Утумис, и Валар опасались, как бы не произошло худшее – ведь Хильдору была уготовлена доля смертных, и они в меньшей степени, чем Квенди, могли противостоять страху и смятению.

Кроме того, Манве не было открыто, где должны появиться люди – на севере, юге или востоке. Поэтому Валар созвали совет, и укрепили оборону страны своего обитания.

Изиль, Сияние – так в древности Ваньяр именовали в Валиноре Луну – цветок Тельпериона, а Солнце они называли Анар, Золотой Огонь, и то был плод Лаурелина. А Нольдорцы дали им другие названия – Рана, Своенравная, и Ваза, Огненное Сердце, пробуждающее и истребляющее. И солнце считалось символом пробуждения людей и убывания Эльфов, а Луна сохраняла память о них.

Девушку, избранную Валар среди Майяр, дабы руководить движением сосуда Солнца, звали Ариен, а тот, кто направлял движение Луны, был Тилион.

В дни деревьев Ариен заботилась о золотых цветах в садах Ваны и орошала их сверкающей росой Лаурелина.

Тилион же был охотником из отряда Ороме и владел серебряным луком. Он любил серебро. Для отдыха Тилион покидал леса Ороме и отправлялся в Лориен, где дремал возле омутов Эсте, в мерцании лучей Тельпериона. И он просил поручить ему вечно заботиться о последнем серебряном цветке.

Девушка Ариен обладала могуществом большим, чем его, и ее избрали потому, что жар Лаурелина не причинял ей вреда, так как Ариен изначально была духом огня, кого Мелькор не смог обмануть и привлечь к себе на службу.

Слишком яркими были глаза Ариен, чтобы Эльдарцы могли смотреть в них, и, оставив Валинор, она покинула обличье и одежду, которые, подобно Валар, она носила там, и стала обнаженным пламенем, ужасным в своем величии.

Сначала был создан Изиль, и первым поднялся в звездное королевство, став старшим из новых светочей, как Тельперион из двух деревьев. На время мир озарился лунным светом, и тогда проснулись и пришли в движение многие существа, те, что долго ждали, погруженные в сон Яванны.

Слуги Моргота удивились, а Эльфы Внешних земель с радостью смотрели вверх. И когда Луна поднялась над мраком запада, Фингольфин приказал трубить в серебряные трубы и начал свой поход в Среднеземелье. И тени его воинов, длинные и черные, шли перед ними.

Семь раз пересекал Тилион небеса, двигаясь к востоку, пока не был готов сосуд Ариен. И тогда величественно поднялся Анар, и первый солнечный рассвет был подобен огромному костру на вершине Пелори. Облака Среднеземелья вспыхнули, послышался шум многочисленных водопадов.

И Моргот испугался и спустился в самые глубокие подземелья Ангбанда. Он созвал своих слуг и сотворил огромные клубы дыма и темные облака, дабы укрыть свою страну от света Дневной звезды.

Варда намеривалась сделать так, чтобы те два сосуда всегда двигались в Ильмене, над Землей, но не одновременно. Каждый должен был уходить из Валинора на восток и возвращаться, и одному следовало выходить с запада, когда другой поворачивал в обратный путь с востока. Так начался отсчет новых дней – подобно календарю деревьев, от мига смешания двух сияний, когда Ариен и Тирион встретились на своем пути над серединой Земли.

Но Тилион был своенравным и непослушным, непостоянным в скорости и не придерживался указанного ему пути. Он искал возможности приблизится к Ариен, чье великолепие влекло его, хотя пламя Анара опаляло его, и лунный остров начал темнеть.

Из-за этого своенравия Тилиона – а еще больше по просьбе Лориена и Эсте, которые говорили, что сон и покой изгнаны с земли, а звезды скрылись – Варда изменила свой замысел и установила время, когда в мире существовали тени и полусвет.

Поэтому Анар некоторое время отдыхал в Валиноре, на прохладной груди Внешнего Моря, и вечер, когда Солнце опускалось на отдых, стал часом величайшего веселья и радости в Амане.

Но вскоре слуги Ульмо погружали Солнце в море и поспешно несли его под землей, и так оно, невидимое, оказывалось на востоке и снова поднималось в небеса, чтобы ночь не длилась слишком долго и зло не плодилось под Луной.

Но от соприкосновения с Анаром воды Внешнего Моря нагревались и светились цветным огнем, так что и после ухода Ариен Валинор некоторое время имел свет. А пока она двигалась под землей, приближаясь к востоку, свечение убывало, и Валинор погружался во тьму.

И тогда Валар еще больше печалились о смерти Лаурелина. А во время рассвета тени гор Защиты еще тяжелее ложились на Благословенное Королевство.

Варда приказала Луне совершать свой путь таким же образом и, пройдя под землей, подниматься на востоке, но только после того, как Солнце спустится с небес. Но Тилион двигался с неравномерной скоростью, как он ходит обычно, и по-прежнему стремился к Ариен, как он будет поступать всегда, и потому их часто можно увидеть над землей одновременно, а иногда случается так, что он подойдет к ней слишком близко и его тень закроет сияние ее, и тогда среди дня наступает тьма.

С тех пор Валар отсчитывают дни по приходу и уходу Анара, и так будет до изменения мира. Потому что Тилион редко задерживается в Валиноре, но чаще быстро пробегает над западными землями, над Аватором или Араманом, или Валинором и погружается в пучину за Внешним Морем, в одиночестве прокладывая свой путь сквозь гроты и пещеры у корней Арда. И там он часто блуждает и возвращается слишком поздно.

Все же после долгой ночи свет в Валиноре был сильнее и прекраснее, чем над Среднеземельем, потому что там отдыхало Солнце, и свет небес был ближе всего к Земле в той местности. Но ни Солнце, ни Луна не могли сравниться со светом древних дней, который исходил от деревьев до того, как их коснулся яд Унголиант. Тот свет живет ныне в одних лишь Сильмарилях.

Но Моргот возненавидел новые светочи и на время растерялся от этого неожиданного удара Валар.