Уберегу тебя от жизни (СИ) - Маргарита Аркадьевна Климова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Рамиэль всего лишь влюбился в земную женщину, поселился с ней на берегу океана, скрыл от Совета её беременность и то, что она подходящий донор. Когда малыш родился, Рамиэлю пришлось оставить семью, перепрятав их и наказав землянке не высовываться и никогда не вспоминать о нём.
Он сделал всё ради безопасности ребёнка. Запутывал следы, изображал, что ищет донора, предоставлял отчёты, контролируя ситуацию изнутри. Белый продержался одиннадцать лет, пудря мозги Совету и своим родственникам. Сам же тайно наблюдал как живёт женщина и растёт сын.
Рамиэль не учёл, что всё тайное всегда становится явным. Где-то прокололся, приведя своего отца к ребёнку. Метка почти не светилась, вися мёртвым клеймом, что говорило о дальнейшей непригодности проводника. Рамиэль был приговорён к вечным метаниям и изгнан из Небарии, а в наказание вынужден наблюдать, как страдает его сын.
— А с чего ты взял, что Рамиэль наблюдает, а не осел где-нибудь на другом конце мира? — язвительно поинтересовался Кассиэль, хищно раздувая ноздрями.
— Каждый раз, когда у Долгова забирали важную часть, ищейки засекали след изгнанного. Его ауру отследить не могли, но присутствие чувствовали.
— И как часто Стас лишался родных? — прорычал Кас, сдерживая желание разодрать на части уже бывшего друга.
— Остановка сердца у матери, что подвигло его стать врачом. Потеря ребёнка и самоубийство жены, что, как думали, поставило крест на отношениях, — ровно выдал Гезар, сложив на груди руки. — В последнюю операцию вмешался ты, отсрочив неизбежное. Долгов должен быть один, и не в твоих силах помешать Совету.
— Ты считаешь действия белых нормальными? Предлагаешь всё бросить и вернуться на Небарию, зная о самоуправстве больных уродов на Земле? — подступил к Гезария Кассиэль, пытаясь найти в глазах искру протеста. — Что с тобой, друг? Чёрные всегда отличались от белых чувством справедливости. Мы до сих пор придерживаемся кодекса чести, прописанного много веков назад. Когда тебя успели подмять под себя пернатые?
— Меня не подмяли, — отрицательно покачал головой Гезар, отступая на шаг назад. — Всего лишь доступно объяснили, чем придётся заплатить за непослушание. Они тебя сломают, Кас. Отступись. Отдай Совету девчонок и возвращайся домой.
— А совесть мне в какую часть тела засунуть? — выплюнул Кассиэль, делая вдох и протяжно выдыхая липкий воздух. — Служить Совету как? Прогнуться, как и ты? Заткнуться и продолжать убивать людишек? Только как убивать, зная всю подноготную приказов? Спасение Небарии, поставка бесплатных батареек, лишение человечества будущего. Где небарийцы будут искать новое пастбище после истребления человечества?
— Какое истребление, Кас? Они плодятся как кролики на ферме. Мы забираем лишь десятую часть от пополнения, всё остальное они разрушают сами.
— До тебя не достучаться, Гезар. Наши предки забирали души, хранили их, чтобы позже вложить в оболочку и дать новую жизнь, а мы? Когда последний раз хранители отправляли хоть одну на перерождение?
— Это не наше дело. Мы призваны служить правительству и на благо Небарии. Обо всём остальном пусть думает Совет, — как заевшая пластинка повторил вбитую мантру Гезария.
— Мой ответ нет, — упрямо поджал губ Кассиэль и сложил крылья. — Я предпочитаю провести пять-шесть десятков лет в изгнание, чем бесконечность в загнивающем мире. Верни меня назад.
— Глупец, — нахмурился Гезар, отворачиваясь и утопая в белёсой пелене. — Будет ли у тебя пять-шесть десятков лет?
Вокруг легионера сразу заклубился серый дым, пробираясь под одежду, проникая в нос, в рот, прожигая глаза и выедая кислотой лёгкие. Несколько мгновений тошноты, выворачивающей наизнанку, головной боли, разрывающей черепную коробку, и взгляд рассеянно наткнулся на голубую стену, покрывшуюся микробусинами от испарины.
Слух уловил нарастающий цокот каблуков, а сердце почуяло приближение Инги. Тошнотворное состояние растворялось с каждым шагом любимой женщины, взволнованно приближающейся к нему. Кассиэль поднялся на ещё слабые после переноса ноги, развернулся к Машковой и тут же осел назад, зажмуриваясь от шока.
Инга приглушённо пульсировала серой меткой со сместившимся влево символом совершенства, обрамлённым чёрными перьями.
Глава 33
Паника и непонимание пожирали изнутри, жгли, скребли острыми клыками. Как такое могло случиться? Сколько Кассиэль себя помнил, Совет всегда настойчиво уверял в особенностях белых, способных производить потомство с земными женщинами.
Наглая ложь, призванная поднять превосходство пушистиков и заставить чёрных служить им? Столько сотен лет возносить, выделять, обожествлять одну часть расы, принижая и пользуясь другой. Доказательство грандиозного обмана сейчас стояло перед ним и обеспокоенно хлопало глазами.
— Как Лара? Что произошло? — лихорадочно скачущих мыслей коснулся севший голос Инги. — Где Стас? Он с Ларисой?
Кас пялился на её шевелящиеся губы, на голубые озёра, тронутые слезой, и боялся поднять взгляд выше, всё ещё надеясь, что то был мираж. Привиделось, померещилось после перемещения из мглы, сыграло больное воображение на почве гнева.
— Кость, ну что ты молчишь? Ответь, что случилось с Ларисой? — подхватила его руку Инга и потянула на себя.
— Жить будет, — за него ответил Долгов, выходя из операционной и устало стягивая маску. — Ребёнка спасти не удалось.
— Какого ребёнка? — проскулила Инга, зажимая ладонью рот.
— Лара была беременная. Повреждения не оставили шанса нашему малышу, — обречённо ответил Стас, поворачиваясь в сторону выкатываемой каталки с лежащей на ней Бойцовой, а потом переводя рассеянное внимание на Кассиэля. — Кость, уделишь мне несколько минут?
Кас поднялся, сдвинул в сторону Ингу, зажмурился от сияния метки, зависшей над головой, схватил её за руку и потащил за Долговым, лишь бы не оставлять без присмотра одну. Кто мог увидеть, пока она добиралась до клиники? Как быстро Совет узнает об этом?
Утром, когда они нежно прощались у офиса Тимофея, пульсирующего знака ещё не было. Когда появился и что теперь делать?
Если бы Ингой снова не заинтересовались белые, Кассиэль порадовался бы чуду. Но… В сложившейся ситуации беременность представляла неуправляемую бомбу замедленного действия, готовую рвануть в любой момент. Организовать несчастный случай? Настоять на аборте?
Нет…
Наверное, Кас действительно очеловечился и стал ценить жизнь близких. А зародившийся малыш уже ощущался близким. Кровь от крови. Плоть от плоти. Как легионер мог убить свою частицу и лишить любимую женщину радости?
Бежать, скрыть, спрятать, подстроить фиктивную смерть и обосноваться на краю света по другим документам. И сразу всплыли слова Гезария о неудачной попытке отца Стаса. Всё равно нашли, хоть и резервы у Рамиэля были гораздо надёжнее.
— Константин, хочу сказать, что теперь я твой должник до конца моих дней, — начал Долгов, зайдя в ординаторскую и дождавшись, пока Кас закроет
