За славой, маг! - Николай Андреев

Расстояние между армиями сократилось до тысячи шагов, давая противникам оценить и сравнить силы друг друга. И надо сказать, что сравнение было явно не в пользу Южной армии. Конное войско, конечно, довольно-таки трудно было сосчитать, но Энрике полагал, что тайсарская армия насчитывает около сорока тысяч человек. Это герцога совсем не порадовало: враг собрал огромные силы, вряд ли во всём каганате набралось воинов на четыре таких армии. А ведь каждый пятый обитатель Тайсарской Степи был воином армий Сарлека...

- Начинать стрельбу при трёхстах шагах! Крыльям закруглить фланги, быстро, быстро!

Энрике надсаживал свой голос, но понимал, что его старания мало чем помогут. Враг просто сметёт Южную армию мощным ударом или, окружив, расстреляет. Пехотинцам не угнаться за конными лучниками, особенно если тяжёлые катафракты грозятся ударить.

От вражеских рядов отделилось девять всадников-парламентёров.

- Великая честь, - ухмыльнулся Энрике. Тайсары посылали такое количество гонцов либо превосходящему числом противнику, либо уважаемому, "лучшему" врагу. Судя по всему, Южная армия относилась ко второй категории.

- Милорд, а ведь там не только степняки, - заметил кто-то из тысячников, чьи воины стояли в центре. - Похоже, кто-то из наших, огнаров. Несдобровать предателю, стоит ему только в мои руки попасться!

- Не стрелять! Хочу узнать, чего они такого могут нам предложить.

Парламентёры, если честно, выглядели весьма интересно и своеобразно: впереди скакал тайсар с бунчуком, белые конские хвосты на котором вовсю трепал ветер. За ним клином скакали остальные всадники, по четыре с каждой стороны. Слева, судя по одежде и конской сбруе, огнары, справа - степняки.

Приблизившись на пятьдесят шагов, "передовой" всадник осадил коня и взмахнул бунчуком. Остальные парламентёры также остановились.

- От великого кагана Сарлека Лина, служителя Неба, старшего из вождей детей Степи, чжуки-князю Энрикану Саге, вождю южных огнаров привет!

Сагирина на своём коне проехал сквозь ряды пехоты, перегородившей тракт. Энрике хотел говорить так, чтобы его могли хорошо разглядеть парламентёры. Кираса с выгравированным фамильным гербом, молнией, бьющей сквозь корону. Конический шлем с плюмажем, посеребренные наплечники и алый плащ с белым подбоем. Пусть тайсары и ренегаты-огнары увидят, кто отправит их на тот свет.

- Привет и Сарлеку Лину, государю Тайсарского каганата, от Владетеля Королевства огнаров, герцога Энрике Сагирины, потомка великих воинов-владык, - иногда так приятно соблюдать церемониал в беседе с тем, кто через считанные минуты полезет тебя убивать. - Что предлагает каган?

- Сарлек Лин предлагает великому Энрикану, - надо заметить, парламентёр замечательно говорил по-огнарски, разве что коверкал имена северных соседей на свой тайсарский манер. Может быть, среди его предков были подданные самого Тайсара: мало кто из динлинов и других поданных кагана умел сносно общаться на огнарском. - Поднять стяг кагана Конирада Людольфа, присягнуть тому на верность как истинному кагану огнарскому и вместе с победоносной армией сыновей Степи вернуть родной стране законного владыку. А иначе Сарлек Лин закроет небо стрелами своих багатуров, истопчет трупы твоих воинов самыми быстрыми конями, что когда-либо рождались в Степи...

Один из парламентёров-огнаров заволновался. Энрике подумал, что именно этот и есть "Конирад Людольфо" - Конрад Людольфинг, брат Реджинальда. Правда, низко надвинутый шлем и повязка, скрывавшая лицо огнара и защищавшая его пыли, мешали Владетелю точно это сказать.

Сагирина по привычке пропустил мимо ушей довольно-таки длинный список кар, которые обещал Сарлек в случае неповиновения. Любили каганы угрожать страшной смертью, не могли без этого. Зато давали врагу шанс подумать несколько лишних минут. Итак, враг, намного превосходящий числом Южную армию, предлагает почётную сдачу. Если Сагирина согласится на это, то тайсарские тумены заполонят южное Королевство, практически беззащитное: проклятая Война за престол унесла слишком много солдатских жизней! Раньше кочевников ждал бы более "тёплый" приём. Теперь же тайсары могут прорваться к самому Тронгарду. Зато солдаты Южной армии, скорее всего, выживут: тайсары привыкли держать своё слово. Но сдаться - значит подчиниться родичу Людольфинга, поднять мятеж против Огнарида, уподобиться Эдмону Рошфору. К тому же дважды за год менять королей - это уж слишком. Сагирина однажды уже переметнулся со стороны Реджинальда на сторону Фердинанда. И, если честно, по прошествии некоторого времени Сагирина начал понимать, что оба правителя были "хороши". Но это понимание стоило столько крови! А сколько ещё прольётся этого терпкого "вина мечей"...

- Что ж, моё войско намаялось на этой жаре. Тень придётся как нельзя кстати. Ни я, Энрике Сагирина, ни мои воины, ни мои поданные никогда более не подчинятся Людольфингам. И нам не нужна милость ни того человека, которые хочет взойти на престол на копьях чужеземцев и по трупам огнаров, ни кагана Сарлека. Так и передайте, - всё-таки Владетель сделал выбор.

- Ты ещё пожалеешь! - зашипел тот самый парламентёр-огнар, на которого обратил до того внимание Сагирина. Голос принадлежал Конраду Людольфингу, теперь все сомнения развеялись. Похоже, тот надеялся тут же принять присягу на верность от "подданных", а получил лишь словесную пощёчину. - Я лично убью тебя, Энрике!

- Попробуй, - спокойно ответил герцог, и лицо его исказила гримаса презрения.

Хотя Сагирина и не любил очертя голову влезать во всевозможные авантюры, предпочитая оставаться в сторонке, но во время войны с тайсарами он преображался. Энрике всегда считал делом чести воевать с южными соседями, с которыми у его рода были старые и кровавые счёты.

Парламентёры развернулись и поскакали назад, к войску кагана. Энрике воспользовался этой короткой передышкой, чтобы в последний раз окинуть взглядом и армию, и ту местность, на которой им предстояло сразиться.

Древний, узкий, пыльный тракт пересекал цепочку пологих холмов, поросших луговой травой и кустарником. Именно здесь в две линии выстроилась пехота Южной армии. Два ряда копий, которые солдаты упёрли в землю благодаря небольшим шипам, приделанным к древкам, смотрели в сторону противника. Лучники располагались впереди, позади рядов пехотинцев и между ними. Конные отряды собирались на флангах войска, надеясь прикрыть их в случае, если тайсары попытаются обойти пехоту с тыла. Примерно сотня рыцарей расположилась позади центра войска, на случай, если удар вражеских катафрактов отразить не удастся.