Крестовый дранг - Руслан Мельников

— Даст Бог, остановим. Я хочу поставить конные дружины не в чело, как обычно, а по правую и левую руку. Гаврила Алексич и брат мой Андрей полками теми командовать будут. В центре — вон там, у берега — в камнях и торосах, под предводительством Миши встанут пешие ратники и ополченцы. Примут бой, а потом отступят к берегу да увлекут за собой ливонцев в торосы.

— Торосы — это хорошо…

Александр усмехнулся:

— Не только торосы, Василько, не только… Много у нас славных гостинцев для немецкой «свиньи» припасено. Первыми супостата встретят лучники Арапши. Издали ударят стрелами и уйдут к пешцам. Еще я приказал острить колья и вязать рогатки. Там же, в торосах, их и поставим. Пускай рыцари с наскока увязнут в той засеке, пусть лошади переломают ноги, пусть разобьет «свинья» рыло об ополченский строй. А уж тогда и наша конница ударит во фланги ворогу. В клещи возьмем ливонцев. Ну, а здесь, за островком, засадный полк стоять будет. Арапша присоветовал. Татары немало сражений выиграли внезапными ударами из засады. Так почему бы и нам не воспользоваться их опытом. Много людей, правда, я в засаде поставить не смогу. Но уж те, кто остается, троих-четверых в бою стоить будут: моя личная дружина и нукеры-панцирники Арапши. Сам я отсюда буду наблюдать за сечей. Уж дюже хороший здесь обзор. Этот островок у нас Вороньим Камнем кличут. Что ж, ворон — птица мудрая, знает, где селиться.

Бурцев улыбался. Пешцы в центре, конница на флангах, засадный полк и, конечно же, легендарный Вороний Камень… Ну, кто бы сомневался. Схема предстоящего Ледового побоища выходила, как в учебнике истории. Разве что союзники-татары не очень в нее вписывались.

— Чего скалишься, Василько?

— Да так… Хороший план у тебя, княже.

— А ты сам-то что замыслил? С чем на змеетанки пойдешь?

— Да уж не с пустыми руками. Ладно, княже, у вас здесь своя свадьба, у нас своя. Для начала мне тоже нужно место, подходящее для боя, выбрать.

— Свадьба? — князь недоуменно воззрился на него. — При чем тут свадьба-то?

— Ну, пьянка…

— Пьянка?!

Бурцев улыбнулся еще шире. Вообще-то, хороший признак, когда перед дракой хочется смеяться. Или уж наоборот — самый что ни на есть скверный.

Глава 31

Он не лгал Ярославичу. Мысли о противотанковой обороне у Бурцева действительно имелись. Зародились они еще в тот момент, когда Сыма Цзан стрелой из своей многозарядной аркабаллисты пробил крыло фашистского самолета. Мысли были дерзкими, отчаянными, дурными, но вполне осуществимыми.

Бурцев повернулся к воинам Дмитрия и Бурангула, обступившим трофейный мотоцикл, внимательно осмотрел разношерстную компанию… Ребята проверенные — такие не подведут.

— Будете истребителями танков, — усмехнулся он. Никто не произнес ни слова. Будут.

Бурцев подошел к «цундаппу». Итак. Что у нас есть? Восемь противотанковых гранат да один пулемет в коляске. Негусто… Но все же лучше, чем ничего. Особенно гранаты… особенно если найти способ дошвырнуть их до цели не с двух десятков метров, как положено, а с более безопасного расстояния.

— Сема! — кликнул он китайца. — Ты ведь у нас мастер по метательным машинам? Сможешь за ночь построить новый порок взамен того, что ушел под лед?

— Моя не знай, какой осадный машина нужна. Если большой хойхойпао — это не можно. Если малый стреломет или камнемет, моя может, только людя давай для работа. И много тетива луков и арбалетов, чтобы быстро плести одна большая тетива.

Бурцев повернулся к Александру:

— Князь, нам тетивы с луков нужно, и побольше. Найдется?

Александр пожал плечами:

— Об чем разговор. Коли надо — новгородцы, и луки отдадут. Все равно в рукопашной от них больше толку. Да и у стрелков Арапши запасные тетивы найдутся. Татары — народ запасливый.

— А людей работных дашь?

— Бери обозных мужиков, что от ливонцев сбежали. Обоза-то у нас все равно уж нет. Если не хватит — ополченцев дам.

Бурцев прикинул: спаслось десятка два обозных.

— Должно хватить. Спасибо, княже.

— Ну, тогда с Богом, Васильке. Вы уж не пожалейте животов на благо…

Александр Ярославич покосился на китайского удреца, татарского юзбаши, польского рыцаря, его литовского оруженосца с мачугой и прусского стрелка в волчьей шкуре. Крякнул в курчавую бороду.

— … на благо земли Святорусской.

Едва князь со свитой съехали с Вороньего Камня, Сыма Цзян взял быка за рога:

— Какой стрела твоя метать хочет, Васлав? Большая? Маленькая? Толстая? Тонкая?

Бурцев протянул китайцу ручную противотанковую гранату фрицев:

— Вот!

Каплеобразный корпус серо-бежевого цвета с черной маркировкой: «PWM-1 (L)». Пряжка колечком в верхней части — для ношения на поясе. Длинная деревянная рукоять с четырьмя матерчатыми лентами стабилизатора, упрятанная в чехольчик. Вообще-то на стрелу эта килограммовая болванка походила мало. Китаец скривился, неодобрительно зацокал языком:

— Плохой стрела! Не острый, короткий, слишком тяжелый. А оперенье где? Перья где, Васлав?

— Будут тебе перья, когда полетит, — пообещал Бурцев.

По идее ведь, после броска в воздухе должны раскрыться ленты стабилизатора, ориентирующие гранату боевой частью к цели…

Китаец еще раз взвесил в руке «PWM-1». Улыбнулся:

— Плохой стрела, зато хороший ядро-снаряда. По голове ударять — сразу убивать. Шлема не поможется. Только попасть в голова трудно будет.

— Успокойся, Сема, головы этим пока сносить мы не будем. Начнем с башен. С танковых.

— А?

— Сделай, пожалуйста, самострел под этот снаряд, и победа будет за нами.

Еще один скептический взгляд узких глаз в сторону немецких гранат.

— Моя чаго-то сомневайся, Васлав.

Ох уж этот упрямый китайский мудрец!

— А моя нет. Это не простой снаряд, Сема. В нем таится большая сила, уж поверь.

— Не простая снаряда? А что же, по-твоему, эта такая? Пи ли хо цю?[19] Цэн ли хо цю?[20] Те пао?[21]. Хоцзян?[22]

Бурцев китайского не понимал, но что такое огненные стрелы Сыма Цзяна прекрасно помнил по прошлогодней Легницкой битве.

— Это лучше, чем хоцзян, — заверил он китайца. Сыма Цзян обиделся:

— Пусть твоя докажется! Такого быть не можется!

Бурцев вздохнул. Видимо, одной гранатой пожертвовать все же придется. Ладно, оружие ведь чужое, незнакомое… В любом случае, следует испытать, прежде чем затевать работу.

— Да, ты прав, отец. Для начала нужно с этим добром как следует разобраться. Отойдите-ка все подальше. А еще лучше прилягте. Да не здесь — вон за теми камешками.

Китаец, воины Дмитрия и Бурангула, Освальд со Збыславом и дядькой Адамом, обозные мужики да еще несколько любопытных зрителей послушно укрылись за валунами. Ну-с, приступим, помолись. Бурцев набрал в легкие побольше воздуха, приступил.

С оружием он любил возиться всегда. Но фашистскую гранату, честно говоря, держал в руках впервые, а потому имел о ней весьма смутные представления. Действовать приходилось методом научного тыка, руководствуясь лишь общими знаниями о противотанковых гранатах и интуицией. А это может быть чревато…

Он осторожно снял чехол, предохраняющий взрывоопасную болванку от влаги и пыли, обхватил левой ладонью рукоять гранаты со свернутыми лентами стабилизатора. Что дальше? Ни кольца тебе, ни скобы… Где тут взрыватель-то? В глаза бросился красный металлический язычок. Красный цвет — цвет опасности. Ну, да нам не привыкать… Дрожащей рукой Бурцев столкнул язычок. Ничего не произошло. В руке не рвануло — уже хорошо. Под пальцами поддался, шевельнулся колпачок на конце рукояти. Бурцев снял… ага, вот оно что! Взрыватель здесь… Так, теперечко все понятно: при броске гранаты ленты стабилизатора высвобождаются, срывают в воздухе предохранитель. После этого любой мало-мальский толчок приводит к взрыву.

Он аккуратно переложил гранату в правую руку. Главное — не дернуть случайно стабилизатор. А куда швырять? Гм, вон тот скалистый зуб, выглядывающий под обрывистым берегом Вороньего Камня из замерзшей воды, вполне сгодится.

Размахнулся. Метнул. Шелестнули в воздухе матерчатые ленточки. Бурцев отпрыгнул за камни. Громыхнуло…

Из укрытия они с любопытным китайцем выскочили одновременно. Остальные и головы поднять решились не сразу.

Нехило… Каменистый клык расколот, в середке дымится дыра. Лед вокруг потрескался.

Желтолицый старик возмущенно замахал руками:

— Почему твоя сразу не сказала, Вас лав? Моя столько времени зря потеряла для глупая спора! Работаться надо, быстро работаться!

Обозные мужики молчали и часто-часто крестились. Бурцев дрожащей рукой вытирал лоб. Сил едва достало на вымученную улыбку. Старый добрый научный тык не подвел — теперь он знает, как управляться с трофейными гранатами. Ну, а то, что испытания переполошили весь лагерь и к ним снова скачет новгородский князь, — это дело десятое.