Синие шинели - Шракбек Кабылбаев

А. ШАУЛЬСКИЙ, журналист.

г. Целиноград.

ВЕТЕРАНЫ МИЛИЦИИ ВСПОМИНАЮТ

За милицейской службой и милиционерами я наблюдаю давно и убедился, что они действительно являются друзьями народа; они вложили всю душу в святое дело защиты обиженных.

ЭТИХ ДНЕЙ НЕ СМОЛКНЕТ СЛАВА

(Из воспоминаний Ф. И. Калюты, члена КПСС с 1920 г.)

Сын донецкого шахтера Филипп Иванович Калюта — активный участник Октябрьской революции. После установления Советской власти в центре России он отправился в Атбасарский уезд, куда к тому времени переехала его семья. Вместе с большевиками Ф. И. Калюта принимал участие в создании первых совдепов, а в период колчаковщины и гражданской войны был одним из организаторов партизанского движения в акмолинских степях. Все последующие годы он работал в органах ВЧК и милиции, находился на партийной и советской работе.

…Над степями Северного Казахстана полыхало пламя гражданской войны. В селах и аулах свирепствовали белогвардейские банды Колчака. Опираясь на зажиточное казачество и кулаков, местных баев и алаш-ордынцев, они устраивали в селениях повальные порки и расстрелы, вешали тысячи людей, не желавших подчиняться старым порядкам и служить в белой армии.

Учиняя кровавые расправы, колчаковцы хотели запугать население, склонить его на свою сторону, всеми силами отстоять старую власть. Но злодеяния белогвардейцев вызвали в народе лишь озлобление и гнев. Трудовой люд поднимался на борьбу за свободу и независимость. В деревнях создавались партизанские отряды.

Ф. И. Калюта среди первых комсомольцев республики. Слева направо: М. В. Оринич, член КПСС с 1920 года, К. А. Гадиев, член КПСС с 1924 года, А. И. Ворожеева, член КПСС с 1921 года, М. Ж. Жунусов, член КПСС с 1926 года и С. Темирбекова.

Руководители партизанского движения тайно созывали на собрания бедноту, фронтовиков, а также и молодежь, укрывавшуюся от мобилизации в колчаковскую армию. Помню одно такое собрание.

Стояла суровая сибирская зима. Деревня Каскатау потонула в сугробах снега.

— Вечером в хату Бельтюкова… — передавали по домам надежные люди.

Когда стемнело, в доме плотника Бельтюкова собрались партизаны нашего отряда. Их было 17. Хозяин хаты открыл собрание и предоставил слово мне.

— Товарищи, партизанские отряды действуют, — сказал я. — Земля горит под белобандитами. Но у нас мало оружия, мало людей. Надо, чтобы ни один человек из села не шел к Колчаку, а помогал нам. Надо, чтобы у каждого было оружие. Будем подрывать Колчаку тыл, соединимся с Красной Армией, а там — победа!

Единодушно решили собрать и передать партизанам оружие, патроны, лошадей, сбрую. В отряд записалось еще 29 человек. Жители деревни искренне сочувствовали нам. Люди эти не признавали колчаковской власти, отказывались платить налоги. Вскоре село Каскатау полностью стало партизанским.

Наш отряд, расположившись в окрестных сопках и лесах, внезапно нападал на колчаковские банды, тревожил обозы и мелкие части, двигавшиеся к Атбасару. Хорошо помню, как разгромили карательный отряд в Веденевке, забрали в плен трех офицеров и захватили богатые трофеи.

Партизанское движение разрасталось. Вскоре мы услышали о знаменитом восстании крестьян в селе Марьиновке, о действиях партизанских отрядов в Акмолинском, Кокчетавском и Петропавловском уездах.

Белогвардейцы усилили террор: в крови были потоплены восставшие крестьяне Марьиновки.

От зверской руки карателей погиб в те дни пламенный революционер Адильбек Майкотов. До революции он работал в Атбасаре медицинским фельдшером. Его знала и любила вся казахская и русская беднота. Майкотов являлся первым организатором Советской власти в уезде. Белобандиты давно охотились за ним. Но Адильбеку удавалось скрываться и вести энергичную революционную работу среди крестьянства. Однако уберечься он не смог. По доносу предателей его схватили в Атбасаре и вскоре казнили.

Но как бы ни зверствовали колчаковцы и их ставленники, они не в силах были потушить огонь народного гнева. Крестьянские восстания усиливались, нарастали. Партизаны подрывали тыл белогвардейцев, приближая желанный час победы.

И вот наступила осень 1919 года. В села и аулы вступили части полка имени Степана Разина 5-й Красной Армии. В уезде начала устанавливаться Советская власть. Военный комиссар полка Николай Денисович Веденеев (впоследствии генерал Советской Армии) и политрук Точин остались в Атбасаре, чтобы помочь создать ревкомы и местные органы управления. Началась кропотливая и сложная работа.

Веденеев происходил из рабочих Джетыгаринских золотых приисков. Это был прекрасный организатор, энергичный и решительный человек. Возглавив Атбасарский ревком, он провел большую и тщательную работу по объединению разрозненных партийных сил и организации уездного и волостных Советов.

В этот период и были созданы в Атбасаре уездная Чрезвычайная комиссия и уездная милиция. Председателем ЧК ревком назначил меня, а начальником милиции — Ивана Плескача. И вот мы, вчерашние партизаны, приступили к созданию учреждений, которые должны стоять на страже завоеваний революции.

— Какие будут инструкции, с чего начинать? — спросили мы у председателя ревкома.

— Инструкции подскажет вам ваша революционная совесть, — ответил Веденеев. — А дела?.. Вот получайте дела, — и, улыбнувшись, он вручил нам по карандашу и блокноту. — Остальное организуйте сами. Партийная ячейка и народ помогут вам.

Найти помещения для своих учреждений было несложно. Милицию разместили в здании бывшего станичного правления, а для ЧК заняли один из домов буржуя Попова.

Гораздо труднее оказалось подобрать кадры. Самоотверженных, закаленных в боях и преданных Советской власти людей было много. Но почти все они были неграмотны. Да и сами мы, руководители, не имели достаточного образования. А надо было уметь вести следствие, принимать решения в соответствии с революционными законами, надо было, в конце концов, знать, как составлять различные протоколы. Никаких инструкций, уставов и наставлений по этим вопросам в ту пору не было.

Между тем время не ждало. Жизнь требовала каких-то решений. Посоветовавшись, мы с Плескачом решили объехать уезд, поискать надежных людей. Он направился в южные и западные волости, я — на север и восток. Встречаемся как-то с ним в одном селении, он с улыбкой и говорит: