Ретроград: Ретроград. Ретроград-2. Ретроград-3 - Комбат Мв Найтов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Он был во второй кабине. Товарищ Сталин! Война еще не началась, сейчас идет битва конструкторов: выше, дальше, быстрее. И каждому из них хочется, чтобы его машина была лучшей. В ход идет все, в том числе и шпионаж, технический.
– Да, идет, и НКВД докладывает, что генерал Филин и, как выясняется, вы, сорвали операцию по поимке немецкого разведчика, которого собирались взять с поличным во время этой съемки.
– Там мог быть не один такой аппарат, и с гораздо большей скоростью съемки. Я не хочу рисковать и подставлять разработки под камеру.
– Мы это поняли, тоже самое говорил и товарищ Филин. Но, я спрашиваю о другом приказе, запрещающем лицам, находящимся под охраной оперативного отдела, летать самолетами. Вполне достаточно тех жертв, которые понесла страна в авиакатастрофах.
– Товарищ Сталин, но я – летчик и авиаконструктор. Это моя работа, а вы серьезно ограничиваете этим скорость моих разработок. Я не спорю, что условия для работы мне созданы идеальные. Оперативный отдел работает просто сказочно. Никаких бытовых нужд не стало. Занимайся своим делом, и мы тебе во всем поможем. Но я – довожу самолеты. Я их должен чувствовать. Я так работаю всю свою жизнь.
– Другие авиаконструкторы беспрекословно выполняют эти требования.
– Я могу назвать несколько человек, которые просто не докладывают об этом. Но не хочу этого делать. Кстати, Поликарпов очень болен, ему требуется операция и как можно раньше. Рак.
– Мы обязательно направим его на лечение к Бурденко. Я подумаю о том, что вы сказали. Но я вас пригласил не для этого. Страна испытывает острую нехватку полезных ископаемых. По нефти у нас разговор уже состоялся. Возьмите вот эту карту и поработайте над ней. Наверняка многие месторождения были открыты позднее, и вы их знаете. Постарайтесь вспомнить, где находятся эти богатства. И, это нужно не товарищу Сталину, товарищ Никифоров, это требуется стране. И чем быстрее, тем лучше.
– Разрешите пройти к столу?
– Вы сможете прямо сейчас?
– Я думал уже над этим. Мы поручили инженеру Лозино-Лозинскому разработать турбовинтовой двигатель мощностью около трех тысяч лошадиных сил, который закроет все текущие проблемы с моторами для авиации. Для этого требуются новые материалы, поэтому я уже думал над этой проблемой. И так! – я наклонился над картой и стал наносить на нее условные значки, затем достал планшет и открыл электронную карту, где мною были проставлены еще такие же, но я их не все помнил на память. Часть районов я просто обводил кругами и делал надпись: газовые месторождения, нефтяные поля.
– И вот еще. Это крупнейшее в СССР месторождение урана. В прошлом году немцы начали работы по его обогащению. К концу 44-го года они выделили U-235 для создания трех атомных бомб. Уран они добывают в Чехии, в Моравских Альпах, и есть несколько небольших, но богатых месторождений на территории самой Германии. Это – оружие, которое применялось в той войне. Известно об одном случае применения его немцами, против конвоя англо-американского флота, и два взрыва произвела Америка, не считая испытаний. СССР создал бомбу в 49-м, из-за этого пришлось поступиться частью Западной Европы и согласиться разделить Берлин.
– То, что уран – это оружие, я знаю, мне докладывали об этом.
– Нам, для успешного создания реактивной авиации, требуются никель, вольфрам, тантал, рений, рутений, алюминат кобальта, фторопласты и синтетические масла, товарищ Сталин. Вот отдельный список, без них на создание хорошо работающих двигателей уйдут годы. А небо надо удержать сейчас.
– А золото?
– Да я обозначил! Вот, вот, вот, вот и вот. Это крупные месторождения. Мелких я не знаю.
– А это что?
– Алмазы. Здесь трубки, а вот тут подводные россыпи в трех местах.
– Алмазы? Вы не путаете?
– Нет, трубки надо искать по пиропам, природным гранатам, но вот эти трубки я привязал точно, и вот их координаты.
– Как добываются рассыпные алмазы?
– Драгами, как золото добывают. И еще, товарищ Сталин, мелкие технические алмазы производятся у нас путем воздействия высокого давления на графит с помощью имплозивного взрыва. Метод открыт в СССР во время создания ядерного оружия. А это – надежные плунжерные пары для топливных насосов, да и, вообще, абразивы – наше все.
– Поставили вы передо мной дилемму: с одной стороны, требуется категорически запретить вам летать, с другой стороны – это подрезать вам крылья. На сегодня все, товарищ Никифоров, отдыхайте. Завтра покажете, что получилось с винтами.
– Да вот они. Визиты руководства только мешают работе, все срываются с мест и спешат отметиться перед вашими глазами, а потом куча разговоров, вместо работы. «Он сказал: то-то, повернулся и посмотрел эдак». И не успокаиваются несколько дней. Я – не публичный человек, меня это раздражает.
– Вы не понимаете значения этих встреч. Необходимо сплотить всю страну перед огромной опасностью. Я буду завтра у вас.
Он, действительно, приехал на следующий день, но целью визита был вовсе не винт, а выездная сессия военного трибунала Московского гарнизона. Старший лейтенант Ягудин, заместитель начальника службы снабжения НИИ был разжалован, лишен правительственной награды: медали «За трудовое отличие», получил 15 лет лагерей и 10 лет поражения в правах. После заседания выступил сам Сталин и в речи упомянул «битву конструкторов за воздушное пространство».
– Вы, товарищи, находитесь на самом острие этой битвы! Сюда стекается все, что создано нашими конструкторами и трудящимися! Вы, как никто другие, должны отчетливо понимать свою ответственность за сохранение Государственной и военной тайны страны Советов. А такие как Ягудин – позорят ваше честное имя. Крепите обороноспособность нашей Родины! Вскрывайте злобные замыслы врага!
Ну, и пошел сыпать сплошными лозунгами. Немцев увезли на автобусе на бесплатную экскурсию по ВДНХ, а три самолета, звеном, выполнили показательные полеты. Одна из машин, которая с прозрачными крыльями, имела сейчас двигатель М-63, и превосходила остальные по мощности. Сделано это было специально: все расходы и проводимые операции по уходу за машинами тщательно калькулировались, как по финансам, так и по времени. Сталину мы показали М-62ИР, который наработал к тому времени в постоянном режиме 453 часа с полными оборотами и полной нагрузкой. Чтобы проводить такие испытания у него стоят двойные фильтры по маслу и топливу, что позволяет их своевременно менять и чистить по очереди.
– Что скажете, генерал? – спросил Сталин у Филина.
– Машина потеряла 3,2 % мощности,
