Симпатика (СИ) - "Ie-rey"

В домик на сваях они вернулись после полудня. На обратном пути заодно заехали к владелице этого своеобразного места для отдыха и купили корзину с обедом и ужином на двоих, заодно послушали её ворчание в адрес современной молодёжи, которая слишком уж изнежена: не успели приехать, а уже побывали у врача и расхаживают с забинтованными конечностями. Конечно, конечность была всего одна, да и рана не имела никакого отношения к изнеженности, но Хань и Кай с трудом сдерживали улыбки, выслушивая сетования пожилой дамы на нынешние времена.

― Теперь в воду не полезешь. Сам виноват. Но с такой ногой в воде тебе делать нечего.

Кай лежал на покрывале, пристроив подбородок поверх скрещенных рук и болтая ногами в воздухе, и наблюдал за Ханем, разбиравшим содержимое корзины.

― Почему медицина?

― Что? ― Хань едва не выронил одну из коробок с едой.

― Почему именно медицина? Ты ведь выбирал сам?

― А… ты про это… ― Хань аккуратно поставил очередную коробку на расстеленную на полу плотную бумагу и слегка закусил губу. ― Мне казалось, что так я смогу очень многое сделать. Может быть, спасти кого-нибудь. Хотя бы одну жизнь.

― Почему мне кажется, что это не всё? ― пробормотал Кай, не сводя глаз с лица Ханя. Тонкие черты едва заметно подрагивали ― верный признак, что Хань нервничает.

― Допустим, не всё. А ты хочешь знать всё?

― О тебе? Да.

Хань вскинул голову и устремил на него долгий испытывающий взгляд. Зря старался, потому что Кай прямо сейчас думал о его глазах и губах. Глаза у Ханя всегда были живыми и сияющими, а недавно закушенная губа влажно блестела и казалась соблазнительно припухшей. Слишком красивый, чтобы быть настоящим. Именно поэтому ― “ангел, который притворяется человеком”. Кай не видел никого, кто был бы настолько тёплым и красивым, как Хань.

― Не смотри так, ― тихо велел Хань, вновь вернувшись к корзине, откуда достал бутылки с водой и палочки.

― Не могу.

― Только не говори…

― Не уходи от темы, хорошо?

Кажется, Хань немного смутился ― это было ещё красивее. Кай едва заметно улыбнулся, совсем чуть-чуть ― уголками губ.

― Ну… ты знаешь, я боюсь высоты. И тогда я был довольно мал и не умел плавать.

― Дай угадаю ― кто-то тонул, а ты не смог помочь, потому что надо было прыгнуть и поплыть?

― Не стоило говорить об этом, ― недовольно поморщился с досадой Хань и отвернулся вновь к корзине.

― Да нет, всё нормально. Просто так и думал, что ты станешь винить себя, хотя и не виноват ни в чём.

― Много ты понимаешь, ― сердито фыркнул Хань и протянул ему палочки. ― Ешь уже.

Кай придвинул к себе одну из коробок, разделил палочки и задумчиво поворошил ими смесь из морской капусты и тонко нарезанной рыбы.

― Как нога?

― Что? ― Он вскинул голову и немного отшатнулся от неожиданности ― Хань успел подобраться так близко, а он и не заметил.

― Нога болит?

― Нет, всё в порядке.

― Ты издеваешься? Загнал себе в пятку приличный осколок и говоришь, что не болит? ― Хань сердито подался вперёд, поймал ступню, которой Кай продолжал машинально болтать в воздухе, и потрогал пальцами. Чувствительность вернулась внезапно. От острой боли Кай выронил палочки и сдавленно зашипел.

― Прости, ― повинился Хань и немедленно отпустил пятку, тронул руками голову Кая и прикоснулся губами к виску. ― Сколько же от тебя шума, идеальный ребёнок…

Прикрыв глаза, Кай медленно повёл головой так, чтобы губы Ханя соскользнули с виска на скулу, потом ниже, чуть в сторону и встретились с его губами.

― Надо… поесть…

― Потом… - Футболка Ханя улетела куда-то по направлению к двери.

― Твоя нога…

― К чёрту ногу…

Они всё-таки вернулись к обеду через несколько минут, слегка растратив силы на раздевание, поцелуи и объятия. Случайно получилось: Кай неосторожно зацепил коробку и вывернул на Ханя её содержимое. Хань потом отомстил, занявшись созданием натюрморта из еды на спине Кая, после поел сам и покормил своего “идеального ребёнка”.

Ближе к вечеру позвонил Бэкхён, и Кай проводил Ханя внимательным взглядом, когда тот с телефоном выскочил наружу и принялся бродить по мосткам, стараясь говорить как можно тише.

Кай сел на покрывале, скрестил ноги и осмотрел левую ступню. Бинт на пятке пропитался красным. Он накинул на бёдра тонкую рубашку, вытянулся на животе и порылся в кармашках рюкзака. Через пару минут нашарил наладонник Ханя, запустил и чуть повернул голову, прислушавшись к голосу, негромко звучавшему над волнами за дверным проёмом.

― …то есть как? Что значит “не знаю”? Ты проверил все данные анализов?

Хань умолк, видимо, Бэкхён принялся что-то объяснять в деталях, но эти объяснения услышать Кай никак не мог, поэтому он взглянул на дисплей наладонника и ввёл команду поиска. В графе запроса указал “генетика, полный академический курс, все профили”. Через пару секунд полюбовался на список архивов и твёрдо выбрал вариант “скачать всё”, после чего переложил наладонник в карман своих брюк, валявшихся в стороне от рюкзака. Этот наладонник не был единственным у Ханя, поэтому Хань не слишком расстроится, если решит, что где-то потерял его.

― Не понимаю. Так что именно тебя беспокоит?

Кай медленно опустился на покрывало и подложил руки под голову. Ему тоже хотелось знать, что именно беспокоило Бэкхёна, только он прекрасно понимал, что ему этого не скажут. Если не скажут, придётся узнавать самому. Он прикрыл глаза и сделал глубокий вдох. Левая рука и нога вновь утратили чувствительность.

Наверное, он на миг отключился, потому что пропустил тот момент, когда Хань закончил разговор по телефону и вернулся под крышу. Приоткрыв глаза, он различил Ханя рядом с собой: тот сидел тихонько на краю покрывала и кончиками пальцев водил по его ноге, постепенно сдвигая белую ткань с бедра. Снаружи внезапно стало темно, и тут же хлынул тёплый ливень. Обычное явление в этом сезоне. Такие дожди случались внезапно, но быстро заканчивались.

Он довольно вздохнул, почувствовав прикосновение к плечу. Хань всё смелее водил ладонями по его коже, хотя до сих пор так и не стянул рубашку с бёдер.

― Кажется, это заразно, ― глухо пробормотал Хань, прижавшись губами к его шее.

― Что именно? ― прошептал он в ответ ― голос не слушался.

― Твоё постоянное “хочу”.

― Это приглашение? ― Кай приподнялся на локтях, оглянулся и поймал взгляд Ханя.

― А ты намерен его принять?

― Ты флиртуешь со мной? ― Кай собственным ушам не верил, но это совершенно не мешало ему улыбаться от уха до уха.

Сосредоточенно закусив губу, Хань медленно стянул рубашку и отбросил в сторону, притронулся тёплой ладонью к бедру и погладил.

― Всё-таки ты идеальный… ― пробормотал он, когда пальцем обвёл проступающие под смуглой кожей очертания гибких мышц. ― Наверное, да. Флиртую. Ты против?

― Я только за. ― Кай притянул его к себе и занял поцелуем, мысленно пообещав самому себе, что скоро губы Ханя будут гореть, заставляя его желать близости всё больше и больше. И утолить этот огонь он не сможет никогда, зато навеки распрощается со своими сомнениями и перестанет бросаться из крайности в крайность. Впрочем, уже только эта внезапная поездка говорила о многом. И о том, что Хань принял решение и не собирался его менять без веской причины.

Пока что.

Хань упёрся ему ладонью в грудь, перекинул ногу через бёдра и уселся сверху.

― Я ещё помню про твою ногу, так что…

Кай слабо улыбнулся в ответ. Он сам ни о какой ноге не помнил и по-прежнему её не чувствовал. Хотя стоило бы сменить повязку ― старая уже вся пропиталась кровью.

И он лишь на миг немного удивился тому, что кровотечение до сих пор не остановилось. Странно…

Долго думать об этом не вышло, потому что существовал Хань, и думать о Хане хотелось намного больше, как и быть внутри, слившись с ним в нечто единое и неразделимое. А ещё было слишком сладко ощущать прикосновения губ Ханя к шее и груди и осознавать, что Ханю, оказывается, тоже нравится дотрагиваться…