Командор Петра Великого - Алексей Волков

Мысль показалась заслуживающей внимания. Как заполнить баллон, он прекрасно знал, нужные вещества имелись. Вот только с топливом были проблемы. Взятого с собой еще из Вест-Индии подсолнечного масла было мало, посаженные подсолнухи еще не выросли и тем более не дали урожай, и еще в том году все сообща решили использовать летательный аппарат в крайнем случае. До тех пор, пока не появятся запасы топлива.

Но девочки смотрели с таким ожиданием, а алкоголь настолько туманил мозги, что Кузьмину невольно подумалось: а почему бы и нет? Если лететь вчетвером, с Ардыловым в качестве механика, то топлива удастся взять много. В один конец точно хватит. И на полдороги назад, может, останется. Если же удастся использовать попутный ветер…

Да и придумается еще что-нибудь. Нет подсолнечного масла, подойдет конопляное. Потянет как-нибудь.

– Полетим, обязательно полетим, девочки! – заявил Кузьмин. – Только дождемся приезда Петровича, чтобы точно знать: куда? К родам Женевьевы он точно будет. Может, и Валера приедет. Подскажет, как лучше лететь. Я же не штурман, могу заблудиться…

– Дядя Коля!.. – В восторге от неожиданно легкой победы женщины дружно бросились Коле на шею.

Вырываясь из сдвоенных объятий, бывший рулевой ненароком заметил последнего из помощников и стал стремительно трезветь.

Что такое гремучая ртуть, Кузьмин знал достаточно хорошо.

– Держи, мать твою! – рявкнул он.

Понял ли кто, к чему относилось восклицание, осталось неизвестным…

– Ну, кто так ползет? Вас же за версту видать!

Охотники – охотниками, однако Кабанов хотел подготовить весь полк к самым разнообразным действиям. Пусть пока дело решают сомкнутые строи и дружное выполнение команд, обстоятельства меняются. Против кавалерии в одиночку не выстоять. А против пехоты скрытное приближение может вполне пригодиться. Если потребуется – с последующим образованием строя.

И вообще, воевать классическими для этого времени трехшереножными линиями Кабанов не собирался. Вот колонна для атаки, пока никому не известная, – дело другое. В оптимальном случае – довольно разомкнутая, чтобы через переднюю шеренгу могла выдвинуться вперед следующая с заряженными ружьями, а после ее залпа – другая. Этакий вариант атакующего переката. Ничего другого не позволяло имеющееся оружие. С другой стороны, при атаке каждая последующая партия стрелков будет выбегать из порохового дыма. Достаточно большой интервал уменьшит вероятность вражеских попаданий, все-таки солдат во всех армиях обучают не индивидуальной, а залповой стрельбе. И даже завершение атаки, штыковой удар, придется не вдоль всей неприятельской линии, а на определенные участки. И прорвать их, по всем расчетам, не составит труда. А там уже громить разорванное построение и в хвост, и в гриву…

– Вот как надо! – Кабанов никогда не гнушался показать правильное выполнение упражнения.

Даже до знаменитых кубанских пластунов было века полтора, потому обучать подобным элементарным, с точки зрения иных времен, приемам, было просто некому.

Командор старательно прополз ужом метров тридцать, встал и спросил:

– Все поняли? Предупреждаю – от скрытности может зависеть ваша жизнь. Рота! Ползком поочередно…

Егеря дружно рухнули на землю. Каждое отделение было с самого начала разбито на звенья, те в свою очередь – на пары. Последнее – исключительно чтобы при действии в рассыпном строю хотя бы у одного из двоих был заряжен штуцер.

– Вперед!

Одни звенья ползли, другие их прикрывали, затем первые останавливались, условно целились, а перемещались вторые. И так перекатом от укрытия к укрытию до самого момента или обстрела, или внезапного броска.

– Чуть получше, но недостаточно. Капитан! Гоняйте людей, пока травинка не шелохнется! Или до обеда, – Сергей невольно вспомнил старую армейскую хохму.

Легким шагом, подтянутый и стройный, он двинулся дальше.

Летние месяцы надо использовать целиком. Пусть в его распоряжении не армия, однако порой один своевременный удар небольшими силами в состоянии изменить ход сражения. Как знаменитое движение с последующей атакой бригады Румянцева под Гросс-Егерсдорфом.

Во второй роте солдаты отрабатывали штыковой бой. Еще дальше звучал барабан, и под его перестуки солдаты выполняли всевозможные перестроения. Это потом слово «шагистика» станет звучать пренебрежительно. Пока же без нее элементарно не обойтись.

Пока обошел все роты, время приблизилось к обеду. Последними на поле были охотники. Но у них программа была несколько иная. Одни учились метать в цель ножи, другие отрабатывали различные приемы боя без оружия, наконец, в отдалении полдюжины лучших стрелков старательно учились обращению с новым барабанным ружьем.

– Продолжайте занятия, – Кабанов махнул Ширяеву рукой. Мол, обойдемся без чинов.

Не без удовольствия принялся наблюдать за ходом занятий. Но помимо вполне понятных чувств опытный Ширяев уловил еще нечто, явно скрываемое от посторонних.

– Дурные вести, Командор? – Ширяев только в самых официальных случаях обращался к командиру по званию. В основном предпочитал или по прозвищу, или по имени. По прозвищу чаще. Это было напоминанием о тяжелых, но, при взгляде из настоящего, не самых худших временах.

Памяти свойственно окрашивать прошедшее в романтическую дымку. Хотя какая на море может быть романтика?

– Нет. Как и хороших. – Кабанов инстинктивно полез за трубкой, с огорчением повертел ее в руках и спрятал вновь.

Раз уж остальные в данный момент обходятся без перекура, то негоже командиру быть исключением.

– Тогда что же?

Ширяев подсознательно ждал, что Командор отшутится или уйдет от вопроса, однако, вопреки ожиданиям, Сергей тихо произнес:

– Сам не пойму. Вторую неделю что-то гнетет. Как будто должно случиться нечто нехорошее. А то и уже случилось, и лишь мы в этих краях ничего не знаем.

– Вроде бы все… – начал Григорий.

– Знаю, – перебил его Командор. – Стрельцы отправлены в Москву без всякой дембельской службы. Турки ведут себя тихо. Князь-кесарь к нам претензий вроде бы иметь не должен. И все равно неспокойно на душе. Может быть, просто устал. Хочу к своим. Побыть с ними, отдохнуть.

Как ни живи службой, но иногда так хочется навестить свой домик в Коломне!

– Я тоже, – признался Ширяев. – Маратика увидеть, Сергея… – Своего второго сына Григорий назвал в честь командира.

Помолчали. Потом Командор встрепенулся и произнес:

– Давай сегодня позовем Костю и Валеру. Посидим, вспомним былое. Глядишь, легче станет.

Он стоял спиной к городу, поэтому не видел того, что первым заметил Ширяев. Зато сразу обратил внимание, как глаза Валеры сузились, пытаясь что-то разглядеть.

– Кто там? – оборачиваться Командор не стал.

– Не пойму. Скачут двое. Один – явно казак, а второй… – Ширяев напрягся еще больше. – Вроде Петрович. Но не уверен.

– Петрович? – Кабанов мгновенно совершил полоборота. – Откуда ему взяться? Он же…

Лицо бывшего флибустьера чуть дрогнуло.

К ним действительно галопом несся Петрович. Врач не жаловал верховой езды, и уже сам факт заставлял поневоле заподозрить что-нибудь плохое. Да и вид у Петровича был такой, словно он минимум дней десять только и делал, что стремительно мерил километры без остановки на отдых. Не верхом, так в возке. Выматывает не хуже.

Врач подскакал, кое-как остановил коня, сполз с него и выдохнул:

– Мне сказали, что вы здесь. Вот, пришлось взять лошадь.

– Что случилось? – тихо вымолвил Командор.

Похоже, эту фразу ему хотелось прокричать.

Петрович как-то замялся. Можно спешить изо всех сил, а потом не находить слов для передачи дурных известий.

– С Женевьевой? – спросил Кабанов про жену Валерия, тут же понял: не угадал, и глаза его вдруг стали большими. – Что?!

Часть вторая

Перепутья

1. Сэр и не только. Разные страны

В камине умиротворенно горело пламя. От этого в кабинете было уютно, особенно при взгляде за окно. Там моросил мелкий противный дождь, вызывал желание забиться куда-нибудь и не выглядывать, навевал сонливость и лень. Но живой огонь вставал на пути меланхолии, не давал впасть в сплин, призывал к спокойным и взвешенным рассуждениям.

– Его Величество, как вам, конечно, известно, нашел время лично встретиться с царем… – Лорд-канцлер задумчиво вертел бокал дорогого стекла, любуясь рубиновыми переливами выдержанного вина. – Могу также сказать, что встреча состоялась во многом благодаря вашей беседе с королем и высказанным замечаниям о переменах в России.

Лорд Эдуард благодарно склонил седую голову. Выносить подобные дела на суд палаты лордов и уж тем более – палаты общин было глупо. Только личные встречи с Его Величеством и теми людьми, которые вершат в данный момент политику великой державы. А во многом и судьбы остального мира.