Гончаров и труп актера - Михаил Петров

- Нет, я так не могу, вы меня опять обманете. Давайте баш на баш. Я вам отдаю деньги, а вы мне Евгения Николаевича. По другому не будет.

- Отбой, перезвоню.

- Жулики совещаются! - Удоволетворенно отметил Ефимов. - До чего они договорятся?

- Да черт бы их знал, я вот что думаю, почему он рискует во второй раз? Или он настолько уверен в себе и в нашей глупости, что не боится прокола, или его обуял азарт напополам с жадностью? И место - то он выбрал небезопасное. Правда в воскресенье в десять тридцать там никого нет, но все таки...

- Ладно. - Чрез пять минут согласился хрипатый. - Пусть будет по твоему. Мы здорово рискуем, но и твой козленок будет идти под стволом. В куртке у меня будет пушка, а палец на спусковом крючке. Если я замечу тараканье шуршанье, то прострелю ему хребтину. А если все нормально, то я забираю твой гостинчик вместе с вами. Мы садимся в машину и выезжаем из города. Когда мы увидим, что за нами погони нет, то сразу вас высаживаем. Все, в десять тридцать ты должна быть на месте.

- Что - то не нравится мне все это. - После некоторой паузы признался я. - Он затевает какую - то игру. Причем смог перестроиться за пять минут и принять новые условие. Ну и жучара. Ладно, времени у нас мало, собирайтесь, а я должен ещё кое куда заехать.

- Подожди, мы так и не решили. Что положить в пакет, деньги или муляжи?

- Если бы я знал, что он говорит правду, то лучше было бы положить деньги, но поскольку он будет играть в темную и неизвестно какой колодой, то кладите куклы. А дальше делайте так как он сказал. Светлана Юревна пусть идет пешком. Остальное по обстоятельствам. Решать будем на месте. Своих орлов расставьте не ближе чем на сто метров. И да поможет нам Бог!

Джамиля была собрана и готова. Увидев её такой, я чуть не лишился дара речи.

- А что, разве плохо? - Явно довольная собой усмехнулась она. - Очень даже!

- Ну Жанка, ну оторва! Отлично! На Центральной площади, прямо у обелиска в десять тридцать, но ты должна быть там уже через двадцать минут. Подвозить я тебя не буду, это опасно. Добирайся сама. Пакет, за которым он прийдет будет накрыт цветами. Да ты сама увидешь, только учти, он будет вооружен.

- Не переживайте, Константин Иванович, у меня между ног тоже кое что имеется.

- Бог в помочь!

- Аллах акбар!

Мащину я загнал в жилой двор, расположенный в двухстах метрах от площади и воружившись биноклем приготовился наблюдать.

Первое действующее лицо, которое появилось у обелиска была Джамиля. Гордо выпятив свое изобретение, огромный беременный живот, она неулюже села на скамейку и вытащив клубок шерсти принялась за вязание. Изредка отвлекаясь от своей работы, она запускала руку в сумку и бросала корм голубям. Не знаю как Климову, но мне её поведение нравилось и не вызывало ни малейшего подозрения.

Через некоторое время к обелиску прихромала старушенция и я насторожился, стараясь через окуляры, в старухиных морщинах разлядеть Климова. Но нет, её впалый, беззубый рот вскоре рассеял мои подозрения. Так не загримируешся.

Ровно в десять тридцать напряженно и нервно на площадь вышла мадам Дорофеева. Деревянной походкой она пересекла гранитные плиты и возложив цветы у обелиска уселась напротив Джамили.

- Сейчас начнется! - Подумал я и на всякий случай врубил двигатель. В таком же накаленном состоянии пребывала и Дорофеева. Только Джамиля оставалась спкойной, сосредоточенно и делово она плела свои петли, да кормила птиц. Время текло и напряжение возрастало. Стрелки приближались к одиннадцати, а букет оставался нетронутым. Неожиданно перед обелиском остановился свадебный кортеж из трех машин и я понял что вновь одурачен. Молодые вшли фотографироваться, а я не знал, что делать, то ли бежать туда и все испортить, то ли ждать когда кортеж тронется дальше и я могу незаметно сесть им на хвост. Опять Климов посадил нас голой задницей в снег! сейчас он заберет паке с куклами и поймет что мы его водим. И все, больше мы не увидим его никогда. Единственная наденжда на Джамилю. Справится ли?

Каково же было мое удивление, когда отъехавшая свадьба открыла мне ничем не потревоженную картинку. Так же напряженно сидела Дорофеева, так же увлеченно вязала Джамиля и что самое поразительное, букет был не тронут. А стрелки показывали одиннадцать двадцать. Когда они подошли к двенадцати, до меня наконец дошло. Наконец - то я понял почему Климов так хотел, чтобы деньги принесла исключительно мадам Дорофеева. Громко матерясь я вылетел на площадь, прямо к обелиску и распахнув дверцу заорал.

- Садись, поехали. Дождались, мать твою так!

- Как же, вы что? - Закудахтала Дорофеева. - Они ещё не пришли.

- Они уже ушли! Садись! Какой же я осел!

- Что случилось?

- Сейчас увидим. Джамиля, быстро в машину. Скидывай живот, зря старалась обул он нас как самых дешевых фраеров! Держись, бабоньки!

Он даже не удосужился её закрыть. Дверь в квартиру Дорофеевой оказалась не заперта. С воплем "Ограбили" Светлячок влетела в свое жилище, а следом вошли и мы. Видимых следов грабежа не было. Оно и понятно, зачем Климову надрываться, тащить шестипудовый холодильник стоимостью в десять тысяч, когда маленькая шкатулка с драгоценностями стоит в десять раз больше.

- А - а - а! - Раненым зверем из спальни заорала Светлячок, а секундой позже послышался звук упавшего тела и новый ещё более дикий вопль.

Кинувшись на крик мы застали её лежащей на полу перед вскрытым миниатюрным сейфом. Вырванные клоки рыжих волос торчали у неё между пальцев.

- Все! Все унесли - и - и, сволочи - и - и, что ж мне теперь делати и - и... - Стукаясь лбом об пол отчаянно выла бедная женщина. - Все унесли, ничего не оставили, ни макового зернышка, по миру меня пустили. Голую по миру! За что ж мне такое наказание, Боженька милосердный, за что? За любовь мою бескорыстную?

- К бабкам. - Тихо и цинично уточнила Джамиля. - Что с ней делать то? Не ровен час тронется баба, слетит с катушек. Может в ванну её, под холодный душ? Остынет немного, глядишь и отпустит.

- Делай как знаешь, она у меня уже в печонках сидит. Действуй, я тебя на кухне подожду. И еще, дай ей каких - нибудь капелек. Валидола или ещё чего... К приезду Ефимова она немного пришла в себя, но все равно в глазах нет - нет, да проскакивало безумие и это было страшновато. Стараясь на неё не смотреть, я в двух словах рассказал полковнику о том что произошло.

- Сикамбр! А много денег - то унесли? - Сурово спросил он.

- Двадцать тысяч долларов, сто тысяч рублей и на столько же драгоценностей. - Ответила Дорофеева и неожиданно рассмеявшись запела.

- Двадцать тысяч рублей, ты о них не жалей, ты вина мне налей, двадцать тысяч рублей! Мальчики, пойдемте танцевать! Я танцевать хочу!

- Хана котенку! Крыша поехала. - Поставила авторитетный диагноз Джамиля. - Надо психушку вызывать.

- Да может обойдется? - С сомнением прогудел тесть. - Туда только попади, оттуда хрен выберешся. Может ей водки налить?

- Это нужно было делать с самого начала, - возразила Джамиля, - а теперь от водки пользы ей никакой не будет, может даже наоборот. Вызываем скорую.

Препоручив Светлану Юрьевну людям в белых халатах, мы заперли двери и забросив киргизку в общежитие поехали домой.

- Отойдет ли? - Уже вечером спросил полковник.

- Будем надеятся. - Сразу понимая о ком он ведет речь отозвался я.

- Мы здорово перед ней виноваты.

- Да, я это знаю. Но чем мы можем ей теперь помочь?

- Найти этого гаденыша. Это будет для неё лучшим лекарством.

- Не по зубам он нам, Алексей Николаевич, он играет точно и в то же время абстрактно, а это трудно проследить и вычислить.

- Как бы он не играл, а ошибки все равно найдутся, надо только их найти.

- Хорошо, попробуем. Будем начинать все сначала. Давайте думать. Только каждый по своему и не мешая друг другу.

В десятом часу мы разошлись по своим комнатам.

Еще не было восьми, когда утром следующего дня я шатался по гаражу Экспериментального завода. Коля Трифонов опоздал на работу и появился только в пятнадцать минут девятого. Это я отметил когда увидел как белую "Газель" открявает кудрявый плотно сбитый парень. На мое предложение отойти в сторону и поговорить он ответил своеобразно. Согласно кивнул и похватив кусок трубы вплотную пподошел ко мне.

- Что надо?

- Лимонада! - Ответил я выбивая из его рук инструмент. - Ты что, парень, свихнулся. Я пришел чтобы задать тебе пару безобидных вопросов, а ты вытворяешь черт знает что. Остынь.

- Уже остыл. - скривившись от боли заверил он. - В чем дело?

- К тебе тут недавно приходил полковник и спрашивал насчет пассажиров которых ты отвозил от кафе "Приют пилигрима", помнишь такое?

- Приходил какой - то мужик, а полковник он или генерал я не знаю.

- И не в этом суть. Она в другом. Ты почему рассказал ему неправду?

- Во! - Удивился шофер. - Чего это неправду? Как оно было так я все ему и рассказал. А какой мне смысл врать про каких - то незнакомых мышей.