Все дозволено - Сергей Абрамов

Капитан и Малыш не могли слышать, о чем они говорили с ксором: мысленный обмен был заблокирован. Но вдруг один из них, как заправский земной хулиган, ударил ксора по лицу, ударил лениво, словно выполняя привычную и скучную обязанность.

— С ума сошел, — сказал Малыш и, сжав кулаки, шагнул вперед.

Капитан задержал его:

— Не вмешивайся.

А вмешиваться и вправду не стоило. Обиженный не ответил на удар. Он по-прежнему бесстрастно глядел на обидчиков, словно пощечина была только детской забавной шуткой.

А «шутник» в синей шнуровке отстегнул дубинку, и размашисто с оттяжкой саданул ксора по плечу. Малыш даже зажмурился: такой удар кость перебьет, рука плетью повиснет. Но ксор только плечом повел — едва заметное движение, — и дубинка скользнула вниз.

Он обозлился, этот палач-супермен с подозрительно знакомой дубинкой. Она снова взлетела — черное продолжение руки, снова ксор неуловимо повел корпусом, и супермен не удержался на ногах: слишком велика была инерция удара.

Никто даже не обратил внимания на эту сцену. Люди шли мимо или стояли, даже не обернувшись, — ни любопытства, ни жалости. Да и дружки супермена с дубинкой только глазели, не вмешиваясь, не помогая и не удерживая своего компаньона. А тот уже вскочил легко, сноровисто — стальная пружина, не человек, — вскочил, снова взмахнув дубинкой. Ксор по-прежнему невозмутимо смотрел на него с затаенной, как показалось Капитану, усмешкой: атакой больше, атакой меньше — какая разница, если дубинка снова скользнет по телу, не оставив ни синяка, ни царапины. Так и случилось: нападающий вновь промахнулся, побежденный удивительным искусством защиты, которым владел их спутник.

Капитану надоело ждать. Он рванул за плечо хулигана в синей шнуровке и ребром ладони ударил его по горлу. Тот сразу обмяк и рухнул на дорогу, уронив дубинку. Капитан подобрал ее — пригодится когда-нибудь, — перешагнул через упавшего и крикнул Малышу, кивнув на все еще неподвижного ксора:

— Бери этого непротивленца и шагай дальше. А то он так полдня простоит.

Малыш подхватил гедонийца под руку и присоединился к Капитану, Минуту, две, три шли молча, потом ксор спросил:

— Зачем ты его ударил? Он подражатель: сам не может. Низкий коэффициент информационного накопления.

— Кому же он подражает?

— Гатрам.

— Это кто?

— Сверхлюди. Очень опасны. — Ксор даже поежился. — Я бы с такими не справился. Они знают юго.

— Не понял.

— Силовой комплекс.

— А информация? Тоже с низким коэффициентом?

— Нет, часто выше нормы.

— Значит, ты слабее?

— Нет, мой коэффициент едва ли ниже.

— Но ты их боишься.

— Только потому, что они знают юго.

— И будут нападать?

— Да.

— Зачем?

— Информация. Ударить, убить, послать в перекройку.

— Значит, убийство не наказуемо? — удивился Малыш.

— За что же наказывать? Убитый получает новую личность, а убийца — новый уровень информации. Только подражатель дешевле ксора.

— К тому же он, вероятно, уже очухался, — заметил Капитан, — так что новой информации у меня не прибавилось.

Ему показалось, что во взгляде ксора мелькнуло удовлетворение: уж кому-кому, а ему новый уровень обеспечен. Он противостоял нападению и, не пошевелив пальцем, выстоял. А впрочем, черт его знает, рад он или расстроен: мало инединиц за подражателя! Да и умеют ли они радоваться, а если и умеют, то как? Насколько все-таки земной человек богаче этих манекенов, убивающих друг друга за лишний десяток сомнительных инединиц! Во всех отношениях богаче: ему дано великое счастье жить для людей, а не ради накопления вздорной, даже нелепой, с земной точки зрения, информации, формирующей разум среднестатистического гедонийца.

Вот он идет рядом, этот среднестатистический гедониец, идет помалкивает, и не поймешь, о чем он думает. Мол, что это за два чудака за мной увязались? Элементарных вещей не знают, за информацией не гоняются — странные, может быть даже опасные существа. А может, и не об этом он думает, а просто переваривает информацию, добытую в дурацкой дуэли с подражателем. Тоже, кстати, субъекты. Ходят с полицейскими дубинками, избивают запросто, могут и до смерти забить — и все это в порядке вещей. Даже удивления не вызывает. И подбитому, наверно, никто не помог — просто перешагнули и пошли дальше: инединицы за участие не насчитываются.

Интересно, что бы вы сейчас сказали, уважаемый Библ? Смотреть и анализировать? Ладно. Посмотрели. А вот с анализом плохо: исходные данные не поддаются обработке.

Что мы знаем о нашем спутнике? Немногословен, собран, видимо, неглуп, ловок, умеет отражать чисто мускульным напряжением любой удар. Что еще? Принадлежит к какому-то клану ксоров, или замкнутых. Как он сказал: информация, замкнутая сама на себя. Или не так? А хотя, какая разница: все равно непонятно.

Кое-что, впрочем, ясно: в городе существуют различные группы. Делятся они по методам накопления и объему накопленной информации. Вольные, ксоры, подражатели, гатры, сирги — сколько их еще и зачем? А что считается информацией? Видимо, все, что ими делается: от выбора одежды до умения убивать. Измеряют ее в каких-то инединицах и панически боятся недобрать нормы. А какова норма? Может быть, одинаковая для всех, а может быть, для ксоров одна, а для вольных другая? Задам-ка еще вопросик.

Вопросик был задан, и Капитан получил ответ:

— Никто не знает, какова норма. Набрал — зеленый сигнал.

— Где?

— В ячейке Координатора. Проверка уровня проводится каждый цикл.

— А если не набрал?

— Белый сигнал — предупреждение. Три предупреждения — перекройка.

Хорошенькое дело: добываешь информацию, стараешься, а тебе — раз! — и белый сигнал. Все вслепую. Жизнь вслепую, смерть вслепую. Хотя смерти нет: есть перекройка, смена личности. А после?

— Новая личность, новое состояние, — пояснил ксор.

Каков же механизм перекройки? Стирание памяти или изменение генетического кода? Бессмысленно спрашивать: ответа не будет.

— Где же она проходит?

— Не знаю.

А кто знает? Координатор. А где он находится? Опять не знаю. И так до бесконечности. Вот куда мы идем, он знает. В лепо мы идем. Зачем?

— Ждут, — послал ответ ксор.

— Кто?

— Ксоры. Я покажу вас.

Отлично! Пусть показывает. Заодно и мы поглядим. Не знаю, как по гедонийским меркам, но по земным — информации здесь непочатый край. Много выше нормы. Так что нас-то на перекройку не отправят.

— Пришли, — сказал ксор.

Они стояли у прямоугольного прохода в крыше, от которого уходил вниз светящийся пандус.