В Средиземье бардак. - Ал Райвизхем

Отон выехал на середину равнины, и близоруко сощурившись, громко заорал:

- Эй, вы чего тут делаете, а? - гулкое эхо разнеслось во все лабиринты ущелий.

- Да так смеемся, тряпки жжем, - вдруг донеслось ответное эхо. А затем пропела стрела, и у коня Отона подогнулись ноги. Вздох разочарования пронесся по рядам бойцов спецотряда - Отон остался целым и невредимым, соскочив с падающего коня.

- Чичас начнется, - просипел оказавшийся подле хоббита Урюк, орк-мечник. Он уже воткнул в землю свой щит и, присев, чтобы закрыться от стрел, осторожно выглядывал наружу.

Отон злобно выругался, глядя на свою лошадь, и вытащил из седельной сумки боевой рог. Предварительно вылив из него скисшее вино, Отон скривившись, как куриная задница, дунул изо всей мочи.

- ФАААААААААААК!!!!!!!!!- разнеслось из трубы. Враги на несколько секунд прекратили стрельбу, ковыряясь в своих немытых ушах, но потом вновь нацелили свои луки на одинокую фигурку Отона (остальной отряд благоразумно последовал примеру Урюка, присев и закрывшись щитами). Отон вновь набрал воздуха и вновь дунул в трубу. - ФААААААААААААААКККККК! - еще громче прогрохотало по окрестностям. Что-то большее, чем просто звук, исторгаемый рогом, вложил в этот раз Отон. Он дунул так сильно, что все ощутили незримый толчок силы. Пострадал и сам Отон. Его штаны на заду затрепетали и разорвались в клочья, словно мечта кредитора получить деньги по разорванному в мелкие клочки векселю. Что самое страшное, так это то, что и все бойцы спецотряда ощутили незримую мощь силы, поскольку дружно обделались с последним сигналом рога. Однако смущенный Отон не зря надрывал себе штаны. Стрелы перестали лететь в Отона и в спецотряд. Видимо от звуков рога обделались не только бойцы Отона, но и вражеские полчища. Как-то смущенно, из ущелья донесся ответный, удаляющийся визг рога. Неведомые сторожа этих мест сочли за лучшее пропустить странный отряд, и направить копыта своих коней в другую сторону, наверное, туда, где можно купить чистые штаны.

С облегчением вздохнули и задвигались ожидавшие смертельного боя дружинники Отона.

- Бумагу, орк вас всех раздери, бумагу, - слышалось там и сям.

А перед Фолко и гномами вставала новая ужасающая загадка: что это за Сила такая, откуда она взялась и как с ней бороться?

- Ты чувствовал? - шепотом спросил Фолко у Торина.

Гномы долго ругались, не поднимая даже забрала. Их мифрильные доспехи, в которые они были закованы, не поддались действию силы и не прорвались на заду. А хоббиту, чья кольчужка доходила только до пояса, а сзади и вовсе была не из мифрила, было намного легче, чем гномам, чувствовавших себя как рыба в канализационной трубе. Если хотя бы половина угроз гномов в отношении Отона и Олмера, несомненно, давшего Отону эту неведомую силу, осуществились бы, то дальнейший поход нашей троицы превратился бы в увлекательнейший туристический круиз, а все враги были бы заживо сварены в гигантском котле, доверху наполненным нечистотами.

Но дальнейшие словопрения гномов были прерваны звуками рогов, воздух огласился громкими криками. Навстречу ошеломленной дружине Отона выехало воинство с белыми флагами и с поднятыми руками.

Спустя несколько минут произошедшее было объявлено недоразумением между "дружественными" народами, Отон подсуетился и заключил контракт на поставку большой партии чистых штанов от имени своей фирмы и пообещал от имени Олмера дать защиту хеггам от воинства Ночной Хозяйки, теснившей их из мест их нынешних резерваций, куда их предков поселили добрые эльфы с большими глазами и длинными зазубренными клинками. С опаской глядя на Отона, хегги согласились на контракт по штанам, практически не торгуясь.

Отон, съездил в кусты и вернулся в новеньких штанах, рекламируя товар, а потом построил свой отряд и, сморщив нос, заявил:

- Мы заключили мирный договор с хеггами, они теперь будут воевать за Вождя. А сейчас нам надо повоевать за них, чтобы доказать мощь Вождя. Короче, всем полчаса на стирку и выступаем с ними в поход.

Ночью Фолко тщетно и безуспешно думал про Гэндальфа и Радагаста. Волшебный талисман Отона не давал ему покоя. К тому же, хоббит намеревался потребовать партию запасного белья, ибо поход предстоял долгий.

Спецотряд двинулся вслед за дружественными хеггами на следующий день. Братание войск продолжилось ночью, когда все воинство только и делало, что тырило друг у друга кусочки мыла, чтобы отстирать белье в близлежащей речке. А уже утром, на лагерь напали враги, жившие вниз по течению этой речки.

- С ними идет Ночная Хозяйка, - простонал один из хеггов. Это сама смерть. - В следующую минуту вражеская стрела выставила наконечник из его груди. Он замолк и повалился навзничь, издавая громкие стоны. Из его рюкзака выкатился огромный кусок мыла, слепленный за ночь из различных обмылков. Это так разъярило пробегавших мимо троих раненых хеггов, что они тут же добили раненого, крича что-то о недостиранном белье. Впрочем, и их вскоре настигли вражеские стрелы. А спустя минуту всю местность заполонили страшные звуки волынки. Все в ужасе зажимали уши и тут же падали пораженные стрелами вражеских лучников, на которых, видимо, ужасные звуки не действовали.

Среди беспорядочно отступающих хеггов, как недвижимая скала стоял отряд Отона. Бойцы спецотряда имели немалый опыт в сражениях и отступлениях, поэтому сполна оценили и рельеф местности и свои перспективы выжить в случае беспорядочного бегства. Да и сам Отон, громогласно обещал всем, что привяжет отступающих к унитазу, и будет дудеть в свой рог до тех пор, пока они не утонут в своем дерьме.

Однако вскоре подул ледяной ветер. Послышалось завывание, потом звуки скрежещенья железом по стеклу, а потом показалась страшная процессия. Скорченная однорукая фигура в саване грозила кулаком Отону, а рядом шли какие-то непонятные личности, больше похожие на музыкантов. Двое несли большое стекло в раме, еще один скребком царапал стекло, а идущий рядом с ним четвертый подносил микрофон к скребку. Душераздирающие звуки, от которых кровь стыла в жилах, повторились. Фолко услышал заунывный приказ, который отдала Ночная Хозяйка, проскрежетав в протянутый микрофон.

- Убейте себя, - Фолко понял, что перед ним сама Смерть, желтые туманные блюдца вместо глаз Ночной Хозяйки завораживали. Но хоббита заставить умереть добровольно оказалось столь же невозможно, как и получить с него деньги по векселю. Хоббит заорал что-то нечленораздельное, помянул какого-то киргуду и наложил стрелу на тетиву. Удар тетивы об латную рукавицу, и посреди двух блюдец у Ночной Хозяйки с глухим стуком вырос нарост. Однако это нипочем не повредило страшному умертвию, представшему перед ними. И тогда Отон сорвал с плеча рог и дунул в него. Но никто не услышал его рева. Слишком уж громкими были звуки рок-группы Ночной Хозяйки. И тогда хоббит, переглянувшись с гномами, рванулись вперед, навстречу верной гибели. Отон, проревев что-то нечленораздельное, бросился за ними. Сама Ночная Хозяйка остановилась в сомнении перед ними. А Фолко подбежав к тому, кто держал микрофон.

- Дай микрофон, ты, фанерщик позорный, - взволнованный голос хоббита разнесся на всю округу. Затем послышался тупой удар, чье-то хрюканье, а затем Отон вновь дунул в свой рог, а хоббит поднес к рогу микрофон. Страшная магия Талисмана Олмера, многократно усиленная микрофоном и колонками, поколебала даже Ночную Хозяйку, у которой сзади вырос огромный нарост, затруднявший ходьбу. Все живые существа на много лиг в окрестностях внезапно поразил приступ мгновенно диареи. Усиленные эхом звуки рога усилили приступы диареи во много раз. Все живые существа во всей округе упали наземь, обессиленные донельзя. Зашаталась даже сама Ночная Хозяйка.

- Если он еще раз дунет в эту дудку, я ее ему в зад засуну, - громогласно простонал Торин. Хоббит и Маленький Гном согласно кивнули. Мифрильные доспехи были испачканы вторично, и бесповоротно.

Сам Отон мужественно встал и потащился к Ночной Хозяйке.

- Здесь вам не тут, тут вам не здесь! - донесся его слабый дрожащий голос. - Вождь вам покажет мать Моргота, так вас перетак, быстро узнаете, что такое беспорядки творить и безобразия нарушать.

В ответ Ночная Хозяйка что-то проскрежетала, и все поняли, что она покоряется.

- Покоряется силе Вождя, - шестым чувством понял хоббит. - Да что же это за сила такая, - огорошено подумал он, и вновь зажал нос.

Иначе, чем Вонючее Ущелье это место больше никто не называл, а к самому Вождю прилипла кличка Вонючий Глаз. Вождь не обиделся на это, (Саурона в этих местах прозвали Красный Глаз, Сарумана - Червивый Глаз), но в своем переметном письме приказал Отону засунуть талисман в подобающее место, то есть туда, где сроду не было лучика солнца, а именно в задницу и чтобы впредь не дискредитировал Вождя своими выходками. Последнее Отон выполнять не стал, а на вопрос Торина, что же такое написал ему вождь, соврал, что вышел указ о налоге на новые штаны, и что размеры гномов в армию не завезли. Гномы только заскрежетали зубами в ответ, а Отон буднично предложил им купить почти новые, недостиранные штаны в счет своей будущей зарплаты и пригрозил всему отряду, что если штаны не будут раскупаться, то он примет меры и еще разик дунет в рог. Весь отряд столь красноречиво посмотрел на него, что Отон скоре почувствовал, чем понял, что потом отряд сделает с этим рогом-талисманом, и куда его потом засунут и кому.