Сожженные мосты Часть 3 - Александр Афанасьев

– Какие? Какие основания высылки?

– Не знаю. Это вы лучше спросите этих – лейтенант показала рукой в сторону фургона Бюро эмиграции и натурализации – мне ничего нормально не сообщили до того, как мы не прибыли к мечети.

– А решение суда?

– Смеетесь?

Наступили новые времена – теперь для высылки нежелательного эмигранта решения суда не требовалось. PATRIOT-акт работал на полную мощь.

– Мы пройдем?

– Да пожалуйста. Надеюсь, у вас есть оружие…

Толпа прибывала – теперь уже ощутимо.

– Пошли быстрее! – МакДугал подтолкнул напарника – не стоит здесь светиться

– Какого черта тут делается?

– Такого. Я знаю местного муллу, он не опасный, пусть и не любит власть. Теперь, если закроют мечеть – все местные начнут ходить в подпольные, которые черт знает где расположены и там черт знает что творится.

В мечети шел обыск – там находились сразу несколько человек из БЭИ, двое полицейских с помповыми ружьями наперевес. Двое охраняли местного муллу – тот стоял у стены под охраной двух полицейских, руки у него были свободны, и рядом были какие-то чемоданы – видимо, его личные вещи.

– Сэр!

МакДугал с ходу осадил сунувшегося агента

– АТОГ. Специальные агенты. Кто старший?

Старшим был низенький, плохо одетый, усатый латиноамериканец. Когда то и он был эмигрантом в этой стране – а теперь так получилось, что он высылал из нее людей. Прихотливая все таки штука – судьба. Заметив посторонних, он так же поспешил подойти.

– Специальный агент МакДугал, это специальный агент Мантино. Антитеррористическая группа.

– Филипп Кабрера, старший группы. Чем обязаны?

– Я бы хотел узнать причину высылки местного муллы.

– Напишите запрос о сотрудничестве.

Разные подразделения огромной, неповоротливой машины под гордым названием "Министерство юстиции Североамериканских соединенных штатов" вместо того чтобы дружить и сотрудничать – враждовали. Иногда смертельно.

– Черт, Кабрера, если речь идет о сотрудничестве, то давайте сотрудничать, а не писать бумаги! При чем тут запрос?! За что его высылают?

Старший группы БЭИ подумал – и решил не усугублять. В стране, еще не оправившейся от последствий 9/10 шла настоящая террористическая (точнее противотеррористическая) лихорадка. Было признано, что одним из факторов, сделавших возможными теракты 9/10 стали отсутствие сотрудничества, поддержки и обмена информацией между ведомствами, потому и создали АТОГ. И если сейчас спецагент АТОГ напишет телегу, что агенты БЭИ не проявили готовности к сотрудничеству…

– Поступили сигналы на него.

– Какие конкретно?

– Что он устраивает сборища и ругает на них правительство. Призывает к сопротивлению, неповиновению.

– Как конкретно призывает? У вас есть материалы аудиоконтроля?

– У нас есть показания трех свидетелей.

– О господи! Люди вышли из подпольных молелен и стали ходить в мечеть! Как думаете – те, кто держит эти подпольные молельни, сильно обрадовались этому?

– Вы хотите сказать, что его подставили?

– Именно это я и хочу сказать! До каких пор вы будете вставлять нам палки в колеса! Почему вы занимаетесь легальной мечетью и не пытаетесь прикрыть подпольные?!

– У нас есть материал, мы обязаны принять по нему меры. Это ваш источник?

Можно было бы сказать "да". Но, во-первых это было неправдой, во вторых – эта информация моментально оказалась бы на улицах. Из БЭИ, равно как и из других ведомств, которые не принимали специальные меры по контрразведывательному обеспечению своей деятельности – информация текла рекой.

– Нет. Но нам нужно поговорить с выдворяемым.

– Пожалуйста. Только недолго, мы почти закончили.

– И без свидетелей. Пусть лучше эти двое подержат дверь, неровен час, сюда ворвутся…

Мулла был высоким, с короткой бородкой, в дешевых, с толстыми линзами очках, выглядел каким-то растерянным. Мантино он не показался опасным и тем более – злоумышляющим.

– Добрый день, сэр – сказал МакДугал, подходя ближе – я вижу, что вы не нашли общий язык с Бюро Эмиграции?

Мулла пожал плечами.

– Все в руках Аллаха.

– Да, все в руках Аллаха. Это лейтенант Мантино специальный агент, мой напарник.

Рука муллы была сухой и твердой, рукопожатие – крепким

– Мы хотели бы задать вам несколько вопросов, сэр. Это возможно?

– Если только меня не уведут до этого.

– Не уведут – МакДугал достал из бумажника фотографию – скажите, вы когда-нибудь видели этого человека.

Мулла взял фотографию, поправил очки, всмотрелся

– Этот человек – мертв?

– Увы, это так.

– Он – правоверный?

– Мы считаем что да.

Мулла вернул фотографию, закрыл глаза, губы его зашевелились. Он читал Фатиху, молитву, которую положено читать над умершим правоверным, агенты молча ждали.

– Он так и не погребен до сих пор?

– Увы, сэр. Нам нужно вести расследование, да его никто и не забирает.

– В таком случае, я прошу вас, хоть вы и не правоверный, похоронить этого человека так, как требует этого наша вера. Вы знаете, к кому обратиться. Возможно, это благое деяние зачтется и вам и мне, и тем, кто его похоронит, на Страшном суде – а на нас и так слишком много греха, чтобы упускать возможность совершить благодеяние.

– Сэр, я не могу обещать, что это будет скоро – но в общей могиле он лежать не будет.

– Я рад это слышать. Аллах – да зачтет вам праведные дела ваши.

– Но мы бы хотели получить кое-что взамен. Первый – этот человек прилетел сюда из Берлина, отправная точка его маршрута – Бейрут. В полете он пил кофе, минеральную воду, ел хлеб – и все. Получается, он постился. При нем были найдены деньги – крупная сумма. Мы считаем, что он въехал в страну, чтобы совершить один или несколько террористических актов. И мы можем договориться, чтобы вас не высылали, если вы пообещаете – только пообещаете – что проинформируете нас, если этот или подобный человек появятся в мечети.

Мулла покачал головой

– Я всего лишь правоверный, что молит Аллаха о прощении и страшится его наказания. Как я обращусь с мольбой к Всевышнему, если до этого предам брата своего?

– Человек, умышляющий убивать – брат ли он вам?

– Он правоверный. Пусть люди, чьи души черны как копоть, и которым Аллах уготовил суровые наказание за содеянное ими, отвратили его с пути истинного джихада – все же он правоверный. Он думает что следует прямым путем, в то время как это – путь ведущий в пропасть неверия и греха. И я, нижайший раб Аллаха, должен отвратить моего брата с этого пути, а не предавать его в руки неверных, как бы он не заблуждался.

– А что такое истинный джихад – спросил Мантино – не то же ли самое убийство?

– Истинный джихад – это война, которую ты ведешь сам с собой. Истинный джихад – это когда ты воюешь с одолевающими тебя шайтанами, которые толкают руки твои на свершение злых, неугодных Аллаху дел. Только тот кто победил шайтанов в себе самом, тот кто чист – может воевать за торжество истинной веры. Когда люди говорят мне о джихаде, я обычно отвечаю: посмотрите на себя. Разве вы не без греха? Разве дела ваши и помыслы ваши чисты? Как вы можете вести войну с шайтанами, одолевающими весь мир, пока не победили шайтанов в самих себе, как вы можете воевать за чистоту веры, в то время как ваша вера и ваши помыслы, и ваши дела – не чисты?

МакДугал покачал головой

– Сэр, этих людей не победить словом, будь это слово о Всевышнем Аллахе или слово федерального судьи, зачитывающего приговор. У нас такие же цели, что и у вас. Если вы не будете сотрудничать с властями – это может кончиться плохо для вас же. Разве вам не известно, что провозглашено шейхами такфиритов, теми кто проповедует учение "Ат-Такфир валь-Хиджра"? Они сказали, что мусульманин, который не с ними, который не убивает вместе с ними – хуже неверного что его имущество – разрешен, и его жизнь – разрешена. Эти люди не знают жалости, и с ними не справиться словом.

– Такфириты… Воистину, это кара, посланная нам, правоверным самим Аллахом, это люди, которых ведет сам Иблис и все его шайтаны – с ними. Но мы, правоверные, те, кто страшится наказания Аллаха и несет слово его в душе своей, должны сами справиться с такфиритами, которым, нет в том сомнения, уготовано мучительное наказание.

– Вижу, вас не переубедить – МакДугал сменил тему – а что вы можете сказать о человеке изображенном на этой фотографии?

– Ничего. Я не знаю его и никогда его не видел. Если бы он пришел сюда, и помыслы его были бы чисты, то, нет в том сомнения, он нашел бы здесь кров и нашел бы здесь единоверцев.

– Но он держал пост!

Мулла улыбнулся

– Вам следует больше читать, агент МакДугал, тем более что нужные книги я вам дал. Возможно, вы и уверуете, а сам Аллах сказал, что те, кто уверует – будут спасены. Пост – это не противозаконно, правда? В Коране есть много видов постов, есть месяцы, где нельзя принимать пищу до заката Солнца, есть время, когда нельзя есть определенные виды пищи. Самый строгий пост – пост, когда ты один день постишься, и один – отдыхаешь от поста. Сам пророк Мохаммед сказал, что более строгий пост – неугоден Аллаху. Возможно, этот человек не имел дурных намерений, когда постился вот и все…