Путь к трону - Георгий Левин

— Спасибо! Хватит! Можете идти!

Ласково сказала она. Парень попрощался, направился к выходу из аудитории. Преподавательница смотрела ему вслед. Здесь она впервые обратила внимание на скромную простую одежду паренька и горестно вздохнула. Парень явно был из простой семьи и его направление, с подписью председателя комиссии синими чернилами не позволяло ей поставить ему честную заслуженную оценку "5". Впервые она почувствовала унизительность своего положения. Ей было горько, но колебалась она не долго. Лишние деньги? Лишними не бывают. Это и победило. Она взяла направление паренька и уже занесла руку поставить на нём оценку "4" и вдруг замерла. Подпись председателя комиссии была зелёного цвета! Она недоверчиво протёрла глаза. Подпись так и осталась зелёной. Её охватило чувство радости и облегчения. Она написала большую цифру "5". В этот день она была очень снисходительна. Поставила только три оценки "2" самым нерадивым. Счастье наполняло её.

Радость преподавательницы мог омрачить только Виктор. Он и был этим феноменом. Только он мог сказать ей правду. Она могла его спрашивать и по любым вопросам высшей математики. Он ответил бы ей без запинки. Хотя о высшей математике и не слышал так же, как и не знал ответов на вопросы, в билете. Преподавательница принимала экзамен сама у себя. А он только озвучивал её мысленные ответы. Но Виктор эту тайну хранил строго и преподавательница, так и осталась счастливой. Блажен тот, кто не ведает истины!

Из аудитории Виктор вышёл спокойно. Ответил на вопросы ожидавших вызова ребят. Покинул техникум. Пешком прошёл пару остановок в направлении дома. Сел на троллейбус и поехал домой. Пришедшие после работы родители засыпали его обычными для родителей вопросами. Понятно они переживали за своё чадо. Отец кроме переживаний за сына имел тайную надежду отметить успех или неудачу сына. В первом случая от радости. Во втором случае с горя. Поэтому он был самым активным и любознательным. Говорил, забивая мать, не давал ей вставить в разговор хотя бы слово:

— Ну, сынок! Сдал? Какую оценку получил? Порадуй родителей! Хорошую оценку сейчас и отметим! Я целый день ругал тебя громко! Начальник смены даже обиделся. Думал, это на него я так гадко ругаюсь. Пришлось целый час убеждать его, клясться своим и матери здоровьем, пока он поверил. Но когда поверил? То присоединился ко мне! Остальная бригада тоже не подкачала. Ругались всё утро все! Громко и матерно. Даже в горле у меня пересохло. Промочить надо! Ну, радуй!

Виктор ответил честно:

— Оценок нам не говорят. О том, сколько кто набрал баллов? Прошёл ли по конкурсу? Узнаем, когда сдадим все экзамены.

Расстроенный отец отошёл от сына горестно качал головой, громко ругался:

— Вот козлы! Издеваются над родителями! Не дают выплеснуть радость. Тянут резину. Видно они язвенники и пить им нельзя. Вот и измываются! Сволочи!

Мать на отца внимания не обращала. Она обняла сына и успокаивала его:

— Ты голубь не расстраивайся. Не переживай! Всё будет хорошо! Я чувствую!

Виктор освободился от объятий матери. Считал себя взрослым и "телячьих нежностей" стеснялся. Отошёл от матери он с облегчением подумал:

"Хорошо хоть Надьки нет! А то бы сейчас затискала! Медведица!"

Следующие дни он, усилено, изображал подготовку к следующему экзамену. Экзамену по физике. 6 августа в техникум утром смотреть списки допущенных абитуриентов к следующему экзамену он не поехал. Знал, что он точно допущен! Чего было тащиться?

А 5 августа председатель приёмной комиссии перебирал направления на экзамен Виктора группы. Заполнял ведомость. Протокол был уже готов и подписан. С абитуриентами, поступающими на базе неполной средней школы, проблем практически не было. В основной массе даже те, кто шёл по звонкам и просьбам были парни и девушки, из сёл. Родители хотели пропихнуть их в город избавить от прелестей сельского бытия. Сельские учителя те же крестьяне. Держали скотину, птицу, обрабатывали огород, ремонтировали дом. В селе иначе не прожить. Вот и преподавали свои предметы строго по программе без фантазий и отклонений. Соответствующие были и знания у ребят решивших поступать в техникумы. Проблема была с абитуриентами, поступающими на базе средней школы. Там, были и законные льготники, отслужившие в армии, направленные предприятиями. А нужно было протащить и нужных людей. Приходилось вертеться.

Заполнил ведомость. Изменил несколько оценок он взял выписанные направления на экзамен по физике. Рыться в списках? Искать фамилии нужных людей? Не стал. Направления подписывал теми же цветами чернил, что и были подписаны направления на экзамен по математике. Из 12 групп после экзамена по математике осталось 9. Нормально. Сложил все подписанные направления в папки, с надписанными на них номерами групп, он занялся другими факультетами. Дел хватало.

Утром 7 августа Виктор в 8.45 стоял возле аудитории 219 в полном одиночестве. За свою лень приехать 6 августа он был наказан. Экзамен по физике был назначен на 10 часов. Выхода не было, приходилось ждать. Парень направился к выходу из техникума. Проходя мимо досок объявлений в фойе, задержался. На информацию о времени экзаменов, номерах аудиторий и шифрах групп старался не смотреть. Злился на то, что поддался лени. Проще говоря, злился сам на себя. Осознавать свою вину? Занятие не из самых приятных и любимых для любого человека. Гораздо проще обвинять кого-то. Что мы все всегда и делаем.

Из списков групп своего отделения допущенных до следующего экзамена узнал, что общее количество групп сократилось. Сбоку висел список абитуриентов, не сдавших экзамена по математике. Фамилии в этом списке ничего ему не говорили. Он всё равно никого не знал. Знал только фамилии троих парней из своей группы, у которых увидел направления на экзамен по математике. Подпись на их направлениях была выполнена зелёными чернилами. Больше читать было нечего. Виктор вышёл из здания техникума.

В сквере около здания техникума стояли скамейки. Виктор сел на свободную скамейку и начал развлекаться с прохожими, которые имели счастье проходить мимо. Он смотрел на них, подбрасывал им разные мысли и слушал их мысли в ответ. Развлекался по детски, даже не задумывался, что поступает жестоко.

Пробегавшей девушке он подбросил мысль, что она забыла дома в кухне выключить утюг. Девушка резко остановилась. Виктор слушал её мысли:

"Господи! Надо же оставить включённый утюг! Вот незадача! Придётся возвращаться и выключать. А то наделаю дел! Не дай Бог! И так опаздываю. Но делать нечего!"

Она уже повернулась и сделав три шага назад. Вдруг внезапно остановилась. Её лицо выражало недоумение, развлекающийся парень услышал её мысли: