Место под солнцем - Гавриил Одинокий

- Да уж... - Борис криво усмехнулся, - он памятник им конечно слепил, но установить не успел. Индейцы со всей Америки им полгода такие демонстрации устраивали, что они этот проект похерили.

- Оставили бедного Зураба без куска хлеба, - Костя иронически-осуждающе покачал головой, - и без памятника собственной монументальности.

- Ты за него не волнуйся. Неустойку он получил, - Борис опять сплюнул на дорогу, - кроме того, Церетели этот памятник в Петра переделал. Он теперь в Москве стоит.

Ёкарный бабай... Вот же жук... - Константин буквально задохнулся от возмущения, - а я все никак понять не мог, что меня в том ботике смущает. Он действительно больше на каравеллу похож. Не строили такие суда ни на Балтике, ни на Белом море.

- Вот тогда-то я про Колумба кое-что почитал, - Борис хлопнул вожжами, подгоняя кобылку, - мы как раз на Кубу тогда заходили. Впрочем, сейчас не о нем речь. Насчет своей ниши ты правильно понял, но не на табаке. Америка, или как еще ее в этом мире назовут - это же золотое дно. Причем не в смысле золота, которого там тоже до хрена, а в смысле продуктов, которых в Европе пока не знают.

- Так ты про картошку? -догадался Костя.

Именно, - подтвердил Гальперин, - но не только и даже не столько картофель. Его, по-моему, на атлантическом побережье и нет. За ним надо на запад через полконтинента пилить. Но кроме картофеля есть еще помидоры, подсолнух, авокадо, ямс, кукуруза, кабачки. Даже тыква оттуда родом.

- М-м-м, какие пироги с сахарной тыквой баба Соня пекла, - мечтательно закатил глаза Константин.

- Я тебе скажу, что можно арабам торговлю специями малость подпортить, - Гальперин снова хлопнул кобылку вожжами, - они же черный перец чуть ли не на вес золота продают.

- Точно, холодильников то нет, продукты портятся, - Костя назидательно поднял палец, - чтобы запах тухлятины отбить они специи и суют. В России и Скандинавии такого ажиотажа со специями никогда не было, потому что климат намного суровее и мясо там морозили.

- Вот,- согласился Борис, - а в Новом Свете перцев, наверное, пару дюжин сортов. Тут тебе и сладкий салатный и гогошары всех цветов и оттенков. А острых перцев там сортов с десяток - чили, халапиньо, хабанеро, кайенский, поблано, дальше не помню.

- Как же итальянцы без помидор и перца обходятся, - усмехнулся Костя, - ни пиццу не сделаешь, ни соус для спагетти.

- Да что, пицца - лепешка с сыром, еда бедняков, - презрительно махнул рукой с зажатыми вожжами Борис, - это уже в двадцатом веке американцы из нее культ сделали и по всему миру распространили. А ты себе кавказскую, румынскую или венгерскую кухню без помидор и перца вообразить можешь? Даже гуляш толком не сваришь - паприки нет.

- Ты еще баклажаны забыл упомянуть, - улыбнулся Николаев, - икру заморскую не сделать.

- А вот и нет. Баклажан как раз родом из Индии. - Борис свободной рукой нашарил под сидением термос и сунул его другу, - Налей, пожалуйста, а то в горле пересохло.

Они выпили по стаканчику теплого отвара. Константин достал из корзинки вяленую камбалу, располовинил ее ножом по хребту и обрезал по линии жабр. Выбросив на обочину позвоночник с головой, он сунул одну половину рыбы Борису и сам начал отрывать кусочки с другой половины. Борис отпустил вожжи, намотав их на запястье левой руки, и сунул в рот сочащийся жирком кусок. Кобылка, почувствовав слабину, сразу же перешла с неторопливой рыси на шаг и стала хватать зубами высокую придорожную траву.

- Откуда ты это знаешь, про баклажан-то? - удивился Константин, прожевывая кусок рыбы.

- Да этой весной налаживал я УЗИ установку одному индусу в Лондонском пригороде. Так он меня в ресторан индийский повел. У меня чуть мозги там паром не вышли - настолько все перченое. Он меня и просветил насчет баклажана и миндаля и орешек-кешью - все это мол из Индии пошло. А вот орех-пекан - из Америки родом. Это я точно знаю.

- А еще шоколад, - вспомнил Костя

- Да, шоколад вещь хорошая, - согласился Борис, - а также какао и ваниль. Денег на всем этом конечно много можно сделать, но картошкой, кукурузой, тыквой миллионы накормить можно. Сколько сейчас народу от голода пухнет...

- Борь, ты чего... - Николаев удивленно повернулся к другу, - мы же решили особенно альтруизмом не заморачиваться. Притом, голодных накормить - не одна флотилия нужна. А у нас пока денег даже на один корабль нет.

- Тут ты прав... - Гальперин досадливо почесал в затылке, - видимо я увлекся.

- Нет, идея у тебя хорошая, - поспешил ободрить его Константин, - чуть-чуть только доработать надо. Перец, шоколад, ваниль - это в первую очередь. На этом капитал оборотный можно сколотить неплохой. А картофель, подсолнух и прочее уже потом. Золотом и венесуэльскими изумрудами тоже пренебрегать не будем. Надо вспомнить, что еще оттуда полезного можно надыбать.

- Ну там много чего есть, - задумчиво протянул Борис, - та же бальза, хотя она пока не слишком нужна. Авиации-то нет.

- Точно, это пока подождет, а вот сок гевеи, наверное, можно и сейчас в Европу импортировать. Каучук мы нормальный сможем получить.

Какое-то время они жевали молча. Когда с рыбой было покончено, проснулась жажда. Все-таки соли в вяленной рыбе было многовато. Загасили ее с трудом, потратив все имеющиеся в наличии запасы воды. К счастью Константин заметил очередной придорожный колодец на опушке леса.

- Вот смотри, - указал он на него Борису, - давай тут привал сделаем. Воды нальем и лошадку напоить не мешает.

Они свернули с дороги и остановились. Напившись вволю, они пополнили запас воды и стали набирать воду в желоб для скота. В этот момент до них донёсся стук копыт. Кто-то гнал коня галопом. Наученные горьким опытом, друзья быстро разобрали оружие и встали так, чтобы бричка заслоняла их от дороги. Неведомый всадник, увидев издалека колодец, стал сбавлять ход и на поляну въехал уже рысью. Бросив всего один взгляд в сторону наших путешественников, он на ходу ловко соскочил с седла, не отпуская повода и побежал вокруг поляны. Гнедой конь, с морды которого капала серая пена, бежал за ним постепенно замедляясь. Наконец, всадник кончил вываживать своего Росинанта, остановился и повернулся к друзьям. Коренастый и широкоплечий, ростом он был не более чем метр шестьдесят. На нем был коричневый колет из толстой кожи и темно-зеленые с черными полосами штаны, заправленные в сапоги с ботфортами. На голове у него было что-то вроде бараньей папахи, только мехом внутрь и окованной крест-накрест железными полосками. Картину завершал пояс с перевязью, на которой висел длинный палаш, а из левого ботфорта выглядывал эфес даги. Костя с Борисом к этому моменту уже вышли из-за своего укрытия, но оружие держали по-прежнему наготове.

- Эй-вы, - всадник левой рукой отцепил от седла кожаный бурдюк и кинул его друзьям, - наберите воды мне и в желоб моему коню.

- Сам набирай. Здесь слуг нет, - Константин, обозленный хамским обращением, пробил по бурдюку с правой ноги как по футбольному мячу.

Пустой бурдюк, даром что не круглый, попал своему хозяину в лицо. Слишком легкий, чтобы нанести какое-либо повреждение, бурдюк лишь добавил грязи на и без того запыленное лицо и одежду всадника и упал на землю у его ног. Тот вспыхнул и схватился за свою шпагу. Борис угрожающе наклонил рансор, а Константин навел на него заряженное ружье для подводной охоты. Одного взгляда на решительные лица и острое жало гарпуна смотрящее ему в лицо хватило всаднику, чтобы здраво оценить свои шансы. Он отступил на шаг и прикрылся конем.

- Вы что, ослепли. Цвета не видите, - крикнул всадник, - я - капрал королевской приморской стражи. Вы обязаны оказывать мне всяческое содействие.

- Да хоть генерал, - сердито ответил Константин, - не знаем мы никаких цветов, и знать не желаем.

- Мы не подданные твоего короля. Паломники мы, - пояснил Борис, отведя оружие. - Попросил бы как человек - мы не против помочь, а командовать своими стражниками будешь.