Как быть, если не хочется жить - Дмитрий Семеник

Если ты все же сам боишься показаться слабым и боишься прогнуться и тебя так травмируют эти проявления соседа, что ты не в силах ответить на них ассиметрично – имеешь право на свои слабости, имеешь право на свою безучастность. Но только не жди тогда, что твоя психика будет в тонусе.

– Получается, что не выйдет полюбить себя, сидя на диване, путем мысленных усилий. Нужны действия – по отношению к родителям нужны действия, причем достаточно длительные, и по отношению к другим людям.

– Совершенно верно. Структура психики определяется структурой деятельности.

– Многие люди, страдающие от недостаточного самопринятия, сознательно или неосознанно надеются на то, что любовь какого-то человека или, может быть, внимание группы людей поможет им лучше к себе относиться. Кто-то в шоу-бизнес идет для того, чтобы его все полюбили. А кто-то одного человека противоположного пола ищет, надеясь, что это его любовь такая все пересилит – все это детство сложное – и таким образом я смогу себя полюбить. Насколько эти надежды оправданны?

– Да, это очень распространенные надежды, но, к сожалению, совершенно иллюзорные. Человек любит или не любит прежде всего себя в отношениях с окружающими. Повторюсь: если он недостаточно участлив, то никакое участие в нем со стороны окружающих его не приподнимет.

– Вот человек надеется на то, что ему поможет высокая оценка окружающих. Он добивается большого успеха в каком-то деле, и его все уважают за этот успех. Он все равно остается со своими проблемами, да?

– Можно сказать – да, но это будет немножко схематичным ответом. Потому что если человек добивается какого-то успеха, который имеет общественный резонанс, то значит, у этой деятельности есть какая-то содержательная часть – он что-то такое сделал, что для людей важно и хорошо. И от этого его самопринятие закономерно повысится.

А удовольствие от чужих похвал – это наркотик. От него становится приятно, но только на время, а дальше нужна новая доза, еще бОльшая.

– А как быть партнеру человека, который недолюбливает себя? Вот кто-то либо полюбил такого человека, либо уже с ним создал семью, и понял, что такая проблема у второго человека – недостаток самопринятия. Он может ему как-то помочь, кроме советов?

– Да. Как раз советы могут помочь в последнюю очередь. А в первую очередь вот что. Пониженное самопринятие – это привычное ожидание того, что если я честно тебе все расскажу – как я сегодня «прокололся», как я куда-то опоздал, кого-то подвел, потерял ключи от квартиры, просидел полночи в Интернете… – в общем, если я честно расскажу о своих минусах, то, естественно, ты меня осудишь, хотя бы молча.

Самопринятие такого человека повышается только путем формирования нового жизненного опыта, когда он сталкивается с тем, что в ответ на эти все признания его не осуждают.

– То есть дать ему то принятие, которое ему не дали родители.

– Совершенно верно. А для этого надо вспомнить, что альтернативой осуждения является сочувствие, когда человек может всё о себе рассказать и встретить только искреннее сопереживание: «понимаю, как тебе от этого тошно», «понимаю, как ты нанервничался», «представляю, как тебе было страшно»…

Делайте хоть что-нибудь, но делайте остервенело

Андрей Кочергин

– К нам нередко обращаются люди, которых материальные проблемы доводят до мыслей о самоубийстве. Это и мужчины разного возраста, и одинокие женщины (точнее, без мужа, но часто с детьми). Поводом бывает потеря работы, расставание с мужчиной, который зарабатывал, долги, крах бизнеса. Насколько Вам самому знакомы такие ситуации и как Вы из них выходили?

– Девяносто пятый год… Я отдал все, что было нажито мной с начала десятилетия, в сферу, скажем так, петербургской недвижимости. В то время я был, например, совладельцем международного пенсионного фонда, у меня были художественные мастерские, имел непосредственное отношение к одному из наших пивных гигантов. Работал в страховом бизнесе, активно занимался банковским бизнесом, мне принадлежал один из крупнейших автосалонов Челябинска. И в конечном итоге я решил консолидировать все эти активы. Все они были собраны, и я стал владельцем одного актива в размере около пяти миллионов долларов, представленного в виде производственных помещений.

И был у меня товарищ, которого я, по сути дела, вытащил из крайне жесткого конфликта с тогдашними бандитами. Я после этого был уверен, что такие события люди запоминают надолго, хотя бы потому, что остались после них живы. И почему-то посчитал, что могу доверить ему как человеку, который сведущ в бизнесе, управление данным активом. В результате он это все потерял. Причем забавно, что потерял он мою часть, не потеряв свою.

Но сейчас речь идет не о наших личностных отношениях, а о том чувстве, которое испытывает человек, который четыре года живет в надолго арендованном номере гостиницы «Прибалтийская», всегда носит в кармане толстую пачку денег и вдруг понимает, что уже завтра ему нечего будет кушать.

Я переехал в хрущевку за шестьдесят долларов в месяц, с черными от сырости потолками и крысами, которые бегали по лестнице, лежал и смотрел в потолок. У меня не было работы, в Челябинске осталась моя семья, где был маленький ребенок, а у меня не было будущего. У меня его совсем не было. Я вставал, чтобы только пройтись по улице Ушинского на Гражданке, собрать бутылки, сдать их, купить себе хлеба, подсолнечного масла, поджарить хлеб и поесть. Так продолжалось достаточно долго. Пока я остро не осознал: если с тобой что-то случилось, то надо делать хоть что-нибудь. Встал с дивана и пошел заниматься самым абсурдным делом, которое можно делать тогда, когда у тебя нет денег: я пошел заниматься спортом.

Через дорогу в ближайший зал, чтобы просто пинать мешок и снимать тем самым стресс. Как только я снова вернулся в человеческий облик, у меня потихонечку стали выравниваться дела. При этом шок от того, что я потерял такое количество денег, был таков, что я физически не мог брать в руки деньги пару-тройку лет. Шизоидно отказывался от денег, стараясь работать бесплатно. Даже не понимал, зачем это делаю, у меня была какая-то нездоровая брезгливость к деньгам, и я пытался делать все даром. Даром преподавал, даром ездил на семинары до 2000 года.

И только сейчас понимаю, что ничего лучшего в то время было сделать нельзя, потому что именно брезгливость к деньгам позволила мне создать тот проект, который сегодня называется «Koi», с той популярностью и того размера, которыми он сегодня обладает. К незнакомым вещам люди относятся с опасением, а если за них еще и просят денег, то они относятся к ним с опасением вдвойне. Тогда я сделал гениальный маркетинговый ход, и сделал его явно не мозгами. Уверен, это был промысел Божий.

Так что я знаю, что такое тотальный финансовый крах.

А теперь представьте другую ситуацию: вы – топ-менеджер «Газпрома», у вас зарплата, которую даже называть неловко, скажу только, что она соизмерима с официальной зарплатой президента страны. И в один прекрасный момент люди, которые вам обязаны более чем, даже в денежном выражении, вдруг понимают, что вы как-то слишком стали разговорчивы, слишком публичны, и это не нравится людям, власть имущим. И никто из-за вас ссориться с этими важными людьми не хочет и не будет. Вам предлагают: напишите, пожалуйста, заявление об увольнении. Так вот я с января этого года уже десять месяцев без работы. Как меня это расстроило или, может, убило? Да никак. Потому что у меня за спиной мой девяносто пятый год.

Причем надо понимать, что я никак к этому особенно не готовился и у меня при этом огромная ответственность, например, моя спортивная федерация существовала всегда исключительно на мою зарплату. Я оплачивал все: сборы, поездки за границу, я никогда ни к кому не обращался. А будучи человеком восторженным, тратил на то, что меня когда-то спасло, все, что мог. Люди не виноваты в том, что я лишился работы, и поэтому я чувствую себя сегодня человеком, который как будто подвел кого-то. А это тяжело…

Единственное, что сразу убивает человека, это оцепенение. Когда он цепенеет от ужаса надвигающейся непознанной беды. Я знаю, что это страшно: у меня был мой девяносто пятый год. Я тогда выжил.

– Множество людей, попав в ситуации, обсуждаемые нами, считают себя неудачниками, людьми никчемными, недостойными жить. Скажите, на Ваш взгляд, почему вообще такие ситуации происходят с человеком? Как правильно относится к себе, потеряв все или значительную часть из того материального благополучия, которое ты так любил и которое было так тебе необходимо?

– Когда люди говорят, что они недостойны жить, то это означает, что они – трусы. Они пасуют перед жизнью, потому что жизнь оказалась страшнее, чем они думали. А я вообще удивляюсь, когда люди живут в восторженном, эйфорическом состоянии. Сколько я себя помню, все эти сорок восемь лет, со мной происходили какие-то ужасы. В детстве это был вообще полный кошмар, непроходящий, липкий ужас. Сейчас мне значительно легче, чем было тогда.