Алиби на одну ночь - Юлия Волкова

— У меня нет таких денег, — прервала его Калерия. — Могу тебе предложить двести рублей. И ты уйдешь.

— Уйду, — обрадовался Михаил. — Но сначала приму душ и выпью чашечку кофе. Это не слишком большая претензия с моей стороны, как ты думаешь?

— О Господи! — простонала она. — Ладно, отправляйся в ванную. Но поторопись. Я действительно опаздываю.

— Так иди, — предложил он. — Или ты боишься, что я тебя обворую?

«Боюсь», — подумала Лера. Но все-таки не смогла высказать этих слов человеку, давние воспоминания о котором были не только неприятными.

— Воровать у меня нечего, — вздохнула она. — Но если что-то подобное взбредет тебе в голову, я найду способ тебя достать.

— Вот теперь я узнаю прежнюю Леру, — ухмыльнулся Михаил. — Не бойся, я тебя дождусь. И вообще… Ты не против, если я поживу у тебя некоторое время? Пока решаются мои проблемы?

— И не думай! — Она повысила голос. — Когда уберешься, не забудь захлопнуть дверь.

— Разве ты не дашь мне ключи? — его обрюзгшее лицо приобрело обиженное выражение.

— А шнурки тебе не погладить? — поинтересовалась Калерия.

Собираясь в театр, где ей нужно было гримировать актеров к вечернему спектаклю, она все-таки надеялась, что, вернувшись домой, Михаила уже не застанет.

Эти надежды не оправдались.

Переполненная впечатлениями дня, она открыла дверь своей квартиры и сразу прошла на кухню. И увидела сидевшего на табурете Михаила.

— Ты еще не ушел? — возмущенно проговорила она.

— А почему я должен уходить? — Бывший муж повернулся, сильно покачнувшись, и еле удержался в сидячем положении. Калерия посмотрела в его пустые и бессмысленные глаза и скривилась. Михаил был совершенно пьян.

— Почему?! — крикнула она, подбегая к нему. — Ты еще спрашиваешь — почему? Немедленно выметайся отсюда! Я сейчас милицию вызову!

— Лерочка… — Михаил улыбнулся и вдруг схватил Калерию за руку так, что она охнула. — Не злись, дорогая. Имею я право посидеть у себя дома с собственной женой?

— Какая жена? Какой дом? — заорала она. — Ты хоть что-нибудь соображаешь?

— Все, — сказал бывший муж и, отпустив ее руку, свалился на пол.

Попытки привести его в чувство не привели ни к чему.

…Завернувшись с головой в одеяло, чтобы не слышать его храпа, она мечтала о завтрашних съемках.

Помимо таланта, режиссер Сергеев обладал еще одним качеством, весьма важным в современном кинематографе — он умел снимать быстро, в рекордные сроки.

Официально фильм, носивший рабочее название «За углом старого дома», находился в подготовительном периоде. Не все актеры были утверждены, ассистенты еще бегали по городу в поисках объектов для съемок, велись переговоры о гонораре для звукооператора и каскадеров, но Сергеев решил с началом съемок не откладывать. На следующий день после проб он готовился снять эпизод, в котором действуют только главные герои, то есть Лаптев и Калерия. С утра съемочная группа собралась на зеленой поляне у стен Петропавловской крепости, где должно было произойти первое бурное объяснение героев.

Калерия не просто волновалась — ее трясло. Я думаю, что читатель легко поймет ее состояние. Ведь она не обладала профессиональными актерскими навыками, и ее никогда не снимали на камеру. Да, она всю жизнь мечтала о карьере актрисы. Но мечтать — это одно, а сниматься — совсем другое. В любой профессии, будь ты слесарем-сантехником или премьер-министром, умение и опыт необходимы. Калерия, на которую так неожиданно свалилось счастье, не имела ни того, ни другого. Она ужасно боялась, что у нее ничего не получится. И не напрасно.

Первой трудностью оказался текст. Строки, набранные крупным шрифтом, никак не хотели укладываться в ее памяти. «Ты подлец. Я тебя ненавижу. Ты еще заплатишь за то, что ты сделал. Справедливость восторжествует». Таков был текст. За ним должна была следовать пощечина. В общем, ничего сложного. Нужно было только смотреть на Лаптева с ненавистью и говорить эти слова.

Сергеев давал команду, «девочка-хлопушка», как называют помощника режиссера, грохала деревянной дощечкой с написанными на ней номерами эпизодов и дублей прямо перед носом Калерии, и — Калерия в ужасе отшатывалась, а нужные фразы вылетали у нее из головы. Она с жалким видом смотрела на Лаптева и бормотала себе под нос какие-то не предусмотренные сценарием слова.

После третьего дубля Сергеев начал тихо сатанеть. А после четвертого не выдержал и закричал:

— Эй вы, кто-нибудь! Возьмите текст и диктуйте его этой идиотке! Милочка, вы когда-нибудь соберетесь? Мы, между прочим, работаем, а не репетируем. Вы не у себя в театре, поймите же это, наконец! У нас каждая минута больших денег стоит!

Слезы брызнули у Калерии из глаз. Увидев это, Сергеев выругался и объявил перекур. Вытирая глаза, начинающая актриса побрела прочь — подальше от безжалостных взглядов участников съемок. Через некоторое время ее догнал Лаптев.

— Лера, — строго сказал он, — тебе надо немедленно собраться! Иначе Сергеев убьет и тебя, и меня. Ты ведь не хочешь, чтобы из-за тебя я лишился роли?

Она испуганно помотала головой.

— Так в чем проблема? — удивился он.

— Я же хотела сказать ему, что я не актриса, — пробормотала она. — Но ты не разрешил.

— Это совершенно неважно, актриса ты или нет! — воскликнул Лаптев. — Текст-то ты можешь запомнить?!

— Сашенька! — взмолилась она. — Я стараюсь, но ничего не получается. Я не знаю, что со мной происходит. Я действительно не могу!..

— Не можешь — отказывайся, — зло сказал он. — Если ты провалишь целый съемочный день, тебе этого не простят. А если так пойдет и дальше, режиссер тебя просто закопает. И меня заодно. Ведь он уверен, что мне надо сниматься именно с тобой.

Она молча смотрела на него жалобным взглядом.

— Но, если честно, я бы предпочел профессиональную партнершу, — закончил он и, развернувшись, направился к съемочной группе.

В пятом дубле ей удалось правильно произнести текст, но все равно вид у Сергеева был ужасно недовольный. Калерия взглянула на Лаптева, ожидая найти у него поддержку или хотя бы сочувствие, но тот был занят разговором с «девочкой-хлопушкой», которая готова была вывернуться наизнанку, кокетничая со знаменитостью. А Калерии уже хотелось только одного — чтобы весь этот кошмар поскорее закончился. Вот сейчас к ней подойдет Сергеев и скажет, что снимает ее с роли.

Однако, Сергеев разговаривать с ней не стал, он просто махнул рукой, и съемочная группа начала сворачиваться — забегали реквизиторы, ассистенты оператора, а потом все потянулись к в автобусу, который должен был везти их на следующий объект.

Но в автобусе ее ожидал новый удар. Лаптев сел рядом с гримершей Надеждой и стал обсуждать с ней собственный грим.

— Что у тебя за лицо? — говорила Надежда, лучший мастер «Ленфильма». — Этот грим хорош только для самодеятельности. Твой Клуни похож на алкаша. А брови — вообще верх дилетантизма. Зачем было их так топорщить? Приедем на объект — я сама перерисую тебе лицо.

Однако на новом месте дело пошло еще хуже…

Александра Барсукова ехала по улице Восстания, собираясь свернуть на Невский. Но на перекрестке с улицей Некрасова гибэдэдэшник в кислотно-желтом жилете отправлял поток машин направо.

— Что случилось? — спросила она, притормозив.

Узнав телеведущую, парень засиял.

— Кино снимают, — объяснил он. — Про мафию. Режиссер Сергеев. Вы сериал «Переулки страсти» видели?

— Нет, — Саша покачала головой. — У меня совсем нет времени смотреть телевизор.

Гибэдэдэшник засмеялся, а потом сказал:

— «Переулки страсти» — отличный фильм. У нас всем ребятам в подразделении нравится. Может, вы хотите на съемки взглянуть? Вон, смотрите, сам Лаптев побежал!

Она посмотрела. Известный актер в куртке с поднятым воротником бежал по улице, за ним бежали еще несколько человек. Потом из подворотни старого дома выскочила белокурая женщина и, глядя вслед бегущим, стала нелепо заламывать руки. Саша пригляделась к актрисе. Где-то она уже видела эту блондинку с кукольным лицом…

— Сейчас они забегут за угол, и я вас пропущу, — наклонился к ней гибэдэдэшник. — Только там один кусок по тротуару придется проехать…

Глава 12

ТЫ — АКТРИСА!

Второй день съемок тоже начался день не лучшим образом. Приехав на студию, она сразу же увидела в гримерке Лаптева с наполовину «нарисованным» лицом. Калерии показалось, что грим никуда не годится, но возлюбленный был явно другого мнения. А к ней подбежала какая-то черноволосая пигалица и прощебетала:

— Что же вы опаздываете, Лерочка! Через полчаса выезд. Я не успею вас загримировать.

— Вы собираетесь меня гримировать? — Калерия едва не задохнулась от возмущения.