100 великих свадеб - Елена Прокофьева

На облачение в свадебный наряд и макияж потребовались еще два часа и помощь множества прислужниц!

Золотых украшений невесте полагалось столько, что Арджуманд Бану Бегум с трудом могла передвигаться под их тяжестью.

Но совершенство ее лица затмевало сверкание драгоценных камней. А красота ее души затмевала красоту лица…

Придворный летописец Мотамид Хан записал, что третья жена Мухаммеда Хуррама «выделяется внешностью и характером среди всех прочих женщин». За несравненную красоту и бесчисленные добродетели ее прозвали Мумтаз Махал Бегум — «Украшение Дворца», — а ее прежнее имя было забыто как недостойное.

Астрологи не обманули: видимо, время для свадьбы и правда было выбрано идеально, потому что идеальной была вся совместная жизнь Шах Джахана и Мумтаз Махал. С каждым годом Мухаммед Хуррам влюблялся в Мумтаз Махал Бегум все сильнее. Подобная близость между супругами в персидской культуре встречалась редко, поэтому в равной степени вызывала восхищение и изумление. У него не было наложниц. Ему не нужны были никакие другие женщины. Только Мумтаз Махал. Летописец Мотамид Хан писал, что отношения принца с первой и второй женами «стали не чем иным, как видимостью брака. Близость, глубокая привязанность, внимание и забота, которыми его Величество окружал Лучшее Украшение Дворца, в тысячу раз превосходили те, которыми он удостаивал других своих жен».

За девятнадцать лет брака Мумтаз Махал родила четырнадцать детей, семеро из которых умерли в младенчестве. Но детская смертность в те времена была высокой и на Востоке, и в Европе и не щадила ни хижин, ни дворцов. Так что смерть нескольких детей при условии, что в семье оставались наследники, воспринималась как неизбежность, а не как трагедия. Беременность не мешала Мумтаз Махал сопровождать Мухаммеда Хуррама во всех его военных походах. Ее шатер всегда стоял рядом с шатром мужа. И когда у Мухаммеда Хуррама была возможность, он всегда посещал жену, чтобы провести в ее обществе хотя бы несколько часов.

В 1627 году Мухаммед Хуррам Шах Джахан взошел на трон. Правление его стало поистине золотым веком для империи Моголов. Он не только вел завоевательные войны, постоянно расширяя территорию, но прежде всего — он возводил великолепные города, самым прекрасным из которых стал Шахджаханабад. Сейчас его называют Старый Дели. А в XVII веке это был новый, прекрасный город, куда Шах Джахан перенес столицу из древней Агры.

Меньше четырех лет Мумтаз Махал разделяла с Шахом Джаханом его власть над империей Моголов. Она по-прежнему путешествовала с Шахом Джаханом по всей стране. Во время войны с раджами Декана Мумтаз Махал снова была беременна. Шла битва, а ей пришло время рожать. Мумтах Махал в походном шатре родила мальчика, а сама скончалась на руках безутешного супруга.

После смерти жены Шах Джахан был одержим только одной идеей: построить мавзолей, достойный Мумтаз Махал. Так был создан Тадж-Махал, до сих пор являющийся главной достопримечательностью Индии.

Джон Ролф и Покахонтас

5 апреля 1614 года

Покахонтас называли «индейской принцессой», она стала символом краснокожей Америки, гостеприимно распахнувшей свои просторы перед белыми эмигрантами из-за океана. Ее обязательно поминают на День благодарения.

Покахонтас означает «шаловливая». Тайное индейское имя ее было Матоака, но, согласно индейским поверьям, знать это имя могли лишь члены ее семьи. Вслух родители назвали ее Амонте. А шалуньей Покахонтас ее в детстве прозвал отец, великий вождь, которому подчинялось двадцать семь индейских племен. Английские поселенцы называли его Поухатан по названию деревни, где он жил. На самом деле вождя звали Вахунсонакок. Девочка родилась около 1595 года в той местности Америки, где теперь располагается графство Энрико, герб и флаг которого украшает стилизованный портрет «индейской принцессы»: настолько важный след Покахонтас оставила в истории этой местности и настолько жив ее образ в памяти потомков белых переселенцев. Индейцы же там теперь не живут…

Еще девочкой Покахонтас подружилась с английским капитаном Джоном Смитом, спасла его от жертвенного ножа своего отца и вообще всячески способствовала установлению дружбы между краснокожими и белыми переселенцами. Возможно, она даже была влюблена в Смита, но он после ранения вернулся в Англию. Юной индианке сказали, что ее возлюбленный англичанин умер. Покахонтас долго горевала, потом послушно вышла замуж за своего знатного соплеменника Кокоума. Тем временем поселение англичан разрасталось. После отъезда Джона Смита колония пережила самый жестокий голод за свою историю. Отношения между колонистами и местными жителями начали стремительно ухудшаться, то и дело случались мелкие вооруженные столкновения, хотя торговля продолжалась — индейцам были нужны ножи, белым были нужны зерно и меха. И наконец один из новоприбывших военных, капитан Сэмюель Аргалл, проявил совсем уж черную неблагодарность по отношению к индейцам: он решил похитить Покахонтас, чтобы шантажировать ее отца и мужа и получить от них запасы зерна и… золото! Англичане все еще верили, что у индейцев есть золото. Осуществить преступное намерение было легко: Покахонтас любила навещать английское поселение, она прекрасно говорила по-английски и очень интересовалась европейской культурой. Похитители увезли молодую женщину далеко от родных мест, в поселение Хенрико. Где, по одной из версий, «дикарку» чуть не обесчестили охранявшие ее солдаты, а спас Покахонтас табачный плантатор и по совместительству проповедник Джон Ролф. Покахонтас осталась в его доме. Джон Ролф счел своим долгом познакомить ее с основой христианской религией. А поскольку Покахонтас была очень красива даже по европейским представлениям, Ролф влюбился в нее, а она ответила ему взаимностью.

Когда родные Покахонтас все же выплатили выкуп и индианка вернулась в племя, она заявила, что не может больше жить с Кокоумом, потому что любит англичанина Ролфа. Индейцы отпустили ее, и она приехала обратно в Хенрико. Но Ролф очень переживал из-за сожительства с язычницей, и, чтобы утешить его, Покахонтас согласилась принять христианство. Ее окрестили именем Ребекка, которая, согласно библейским преданиям, была смугла и черноволоса и родила близнецов, ставших родоначальниками двух наций.

Возможно, чего-то подобного ожидали и от Покахонтас, когда 5 апреля 1615 года венчали ее с Джоном Ролфом.

Свадьба проходила в Джеймстауне, штат Вирджиния, первом английском поселении в Северной Америке. Незадолго до ее свадьбы Джеймс Дейл, губернатор Вирджинии, поставил индейцам новый ультиматум. В случае неисполнения всех требований англичане грозились сжечь все посевы и дома у реки, не оставить ни каноэ, ни рыболовной сети и уничтожить всех индейцев, кого только смогут поймать. Опасаясь за жизнь дочери и безопасность своих соплеменников, Поухатан дал согласие на ее брак, но сам на ее свадьбу не приехал. Более того, он поклялся, что ноги его больше не будет ни на одной английской плантации, а то как бы самому не стать жертвой похищения!

Помимо жениха и невесты, на свадьбе присутствовал губернатор Дейл, братья Покахонтас и ее престарелый дядя, игравший роль посаженого отца. Местом для свадьбы была выбрана маленькая часовенка, украшенная гирляндами из диких цветов, а обвенчал новобрачных преподобный Бьюк, старший пастор Вирджинии и добрый друг Рольфа. Невеста облачилась в длинное платье и легкую муслиновую накидку. Черные волосы прикрывала фата, а на шее переливалось жемчужное ожерелье — подарок отца. В придачу к ожерелью Поухатан подарил дочери землю на берегу реки Джеймс, где молодожены выстроили свой новый дом.

Как же происходили бракосочетания первых колонистов?

Освободившись от влияния англиканской церкви, пуритане могли справлять свадьбу в любое время года, в том числе и во время Великого поста. Май и апрель, на который выпала свадьба Покахонтас, были одними из самых популярных месяцев для венчаний. Церемония не отличались торжественностью, иногда ее даже проводили в доме невесты. Обмен кольцами также был не обязателен, поскольку строгие христиане видели в этом отголоски языческих обрядов. Хотя танцам тоже не было места на пуританской свадьбе, недостаток музыки компенсировался избытком рома и вина. Кроме того, еще со времен Средневековья сохранялся обычай угощать молодоженов свадебным тортом. Когда из-за неурожая зерна власти штата Массачусетс запретили выпечку сладкой сдобы, включая пироги и булочки, для свадебных тортов они все же сделали исключение.

После этой свадьбы воцарился восьмилетний мир с индейцами, за время которого английские поселения окрепли и при случае сумели бы дать достойный отпор местным жителям.