Темное предсказание - Мелисса Марр

Увидев непроницаемое лицо Сета, Кинан умолк.

— Послушай меня, король. Если прикажешь меня убить, Айслинн все равно об этом узнает. Как ты думаешь, это усилит твой двор?

Сет заметил идущую к ним Айслинн. Она нахмурилась (видимо, что-то почувствовала), но продолжала идти не спеша.

Кинан тоже заметил Айслинн. Король Лета вновь стал похож на замершего льва.

— Твоя насильственная смерть по моему приказу опечалила бы Айслинн. Правда, Тэвиш рекомендовал мне устранить тебя, невзирая на последствия. Однако я думаю, что опасности, с которыми столкнется мой двор, перевесят выгоду от твоей смерти. Я не могу приказать, чтобы тебя убили, как бы велико ни было мое желание. Это очень сильно отдалило бы Айслинн от меня.

У Сета заколотилось сердце. Одно дело подозревать, что где-то хладнокровно обсуждают возможность тебя убить, совсем другое — получить подтверждение этого.

— Поэтому ты отказался от затеи меня убрать?

— Отчасти. Я надеялся, что буду с Донией. Хотя бы какое-то время. Вместо этого нам с Айслинн приходится беспокоиться о любимых, которых нам не удержать. Такие чувства ослабляют Летний двор. Наш двор — олицетворение легкомыслия, импульсивности, калейдоскопа наслаждений. Дело не только в моей любви к Айслинн. Весь двор стал бы сильнее, будь она моей. Все мои чувства влекут меня к ней. Это вбивает клин между Донией и мной. Мы все знаем: если бы ты не мешался под ногами, Айслинн была бы моей.

Сет видел, как жадно Кинан смотрит на Айслинн. У него пересохло во рту.

— И тем не менее, — сказал Сет.

Кинан с трудом оторвал взгляд от Айслинн.

— Но я не убиваю смертных… даже тех, кто стоит у меня на пути. Пока что я согласен, чтобы все оставалось так, как есть. Это ведь не продлится целую вечность.

В голосе Кинана звучали нотки грусти. Сет не знал, относится ли королевская грусть к его смертной природе или к тому, что в будущем Кинану придется искать другие объяснения размолвкам с Айслинн.

— И я буду ждать.

Сет не успел оценить эти слова. Айслинн вновь оказалась у него на коленях и в его объятиях.

— Хорошо поет, — сказала она, кивая в сторону Дамали.

Сет кивнул.

— Мне даже захотелось потанцевать. — Айслин раскачивалась, как маленькая девчонка на коленях у взрослого. — А ты хочешь?

Сет не успел ответить. Кинан коснулся ее руки.

— Прошу прощения. Мне пора уходить.

— Уходить? Сейчас? Но…

— Увидимся завтра.

Кинан медленно встал. Каждое его движение отличалось нечеловеческим изяществом. Но он ведь и не был человеком.

— Стражи будут ждать у входа. Они проводят тебя… куда пожелаешь.

— К Сету, — прошептала Айслинн.

Ее щеки вспыхнули. Лицо Кинана не изменилось.

— Тогда до завтра.

И он ушел, двигаясь быстрее, чем могли уследить глаза смертного — даже того, кто наделен магическим зрением.

ГЛАВА 11

Когда после нескольких танцев Айслинн вдруг захотела уйти из «Вороньего гнезда», Сет не удивился. Она и до превращения в фэйри была такой. Эта черта ее характера осталась неизменной, как и скрытность. Айслинн с раннего детства приходилось хранить тайны; всякий раз, боясь насмешек или непонимания, она вспоминала давний навык. Сет знал о причинах, сделавших ее скрытной, однако все равно отказывался это принимать. Когда они покинули «Воронье гнездо», он спросил;

— Так мы поговорим о том, что тебя тревожит?

— А стоит ли?

Сет даже остановился и удивленно посмотрел на нее.

— Ты же знаешь, что я тебя люблю. Что бы ни случилось.

Айслинн сжалась, и слова вдруг вырвались сами собой:

— Кинан меня целовал.

— Я догадывался.

Сет обнял ее за талию, и они пошли дальше.

— О чем? — с запозданием спросила Айслинн, и ее кожа вспыхнула.

— Он сегодня как-то странно держался. И ты тоже, — сказал Сет, не сбавляя шага. — Эш, я же не слепой. Я сразу заметил. С приближением лета ваши отношения становятся напряженнее.

— Ты прав. Я стараюсь не обращать внимания, но легче сказать. Я буду стараться. Ты очень рассердился?

Сет медлил с ответом, подбирая слова.

— Нет, — наконец сказал он. — Само собой, я не в восторге, но я ждал этого от него. Важно не то, что сделал Кинан. Скажи мне, чего хочешь ты.

— Тебя.

— Всегда?

— Если бы была такая возможность.

Айслинн крепко прижалась к нему, словно боялась, что он исчезнет, если она отпустит руки. Ее прикосновение жгло Сету кожу. Айслинн в который раз забыла, что у него кожа смертного человека.

— Увы, возможности нет. Я не могу сделать тебя фэйри.

— А если бы я захотел стать фэйри?

— Это не вопрос твоего желания. Я ведь не хотела превращаться в фэйри. Зачем тебе это? — Айслинн выскользнула из его объятий и посмотрела ему в глаза. — Ты же знаешь: я тебя люблю. Я люблю только тебя. Если бы в моей жизни не было тебя… Даже не знаю, что я буду делать, когда ты… — Она резко встряхнула головой. — Мы не должны думать об этом. Когда Кинан меня поцеловал, я сказала ему «нет». Я сказала, что люблю тебя, а он — лишь мой друг. Я сопротивлялась ему, когда была смертной, и буду делать это и сейчас.

— Тогда в чем дело?

— Иногда у меня внутри что-то появляется. Какое-то давление. Я чувствую: держаться от Кинана на расстоянии — это неправильно.

Вид у Айслинн был подавленный, словно она хотела заставить Сета поверить в ложь, в которую пыталась поверить сама.

— Со временем мне станет легче. Должно стать. Я еще не совсем освоилась с состоянием фэйри. Кинан тоже в новом для него положении. Таких отношений между королем и королевой у них не бывало. Это должно… должно облегчиться со временем, с практикой. В общем, должно. Согласен?

Сет не мог сказать Айслинн то, чего ей хотелось услышать. Они оба знали: легче не станет. Айслинн уставилась в землю и понизила голос.

— Я спрашивала у Доний… до этого. О твоем превращении. Она мне сказала: это… что-то вроде проклятия. Она не в силах тебе помочь. И я тоже… и Кинан. Кинан не изменил ни меня, ни летних дев. И Бейра никого не могла изменить. Это по плечу Айриэлу. А мы не можем.

— Значит… Ниалл…

— Может быть. Не знаю.

Айслинн снова оказалась в его объятиях, но Сет хотел услышать от нее совсем другие слова.

— Возможно, так оно и лучше. Нести на себе проклятие, чтобы быть вместе, это совсем не круто. А если ты меня когда-нибудь возненавидишь? Посмотри на Донию и Кинана. Их отношения длятся не один век, и они постоянно воюют друг с другом. А летние девы? Они зачахнут без своего короля. Зачем же мне желать и тебе такой судьбы? Я люблю тебя, а бессмертие… Моя мать выбрала смерть, чтобы не становиться фэйри.