Странный новый мир - Самат Айдосович Сейтимбетов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И что было потом? – спросил Михаил с любопытством, глядя на Алатею снизу вверх.
Он присел, чтобы коснуться травы, пробивающейся сквозь разломы, и подумал, что именно так обычно в фильмах и книгах и демонстрировали разрушающий ход времени. Мол, природа поглотит созданное человеком и вернет все, как было до него, не заметив исчезновения человечества.
— Я сдала экзамен и у меня была парочка припасенных уге, да еще немного знаний, которые тоже удалось конвертировать, и я сумела оплатить билет до Земли для себя и Старстена.
— Нет, я про отряд охотников.
— К ним вышел сотрудник посольства и вежливо сообщил, что я – гражданка Земли. Они долго шумели и размахивали оружием, но ничего не добились. Любой может прийти, получить учебные материалы и попробовать сдать экзамен на гражданство, а нападение – это нападение, к ним в ответ применили бы силу и алурианцы, посланные за мной, знали об этом. Они развернулись и ушли, а я прилетела на Землю и снова взялась за учебу.
— Любопытно, - пробормотал Михаил.
А как же дипломатия? Умерла в муках правды? Стоила ли одна Алатея ухудшения отношений? Стоило ли Михаилу лезть в политику, то есть отношения с другими обществами?
— И что там, внизу?
— Огромное подземное убежище и сеть туннелей, ведущая к нему, - сообщила Алатея. – Но тебе туда нельзя, Анна-Мария мне напомнила.
Она нахмурила густые, щетинистые брови и словно втянула губы внутрь, будто хотела их прокусить. Манопа подсказала, что это выражение смущения
— Я как-то взяла с собой Старстена, ему так хотелось посмотреть, где я работаю, ну и мне хотелось похвастаться, совсем забыла, что все везде записывается и просматривается, и вот.
— Да это нормально, - заверил ее Михаил, оглядываясь. – Если не расти в этом с детства, то, конечно, что-то да забудешь или упустишь.
— Но ты не понимаешь! Ведь у меня могли отозвать гражданство!
Вот это я упустил в своем обучении, подумал Михаил, продолжая оглядываться. Затем обозвал себя дураком и обратился к манопе, обозрел окрестности через сеть. Конечно же рядом были живые, кто-то расчищал кисточкой кусок стены, кто-то находился под землей, еще двое словно скрывались за завесой в одном из зданий, и еще вокруг сновали роботы и механизмы. Что-то таскали и перевозили, переставляли, следуя своим программам, и манопа дала ощущение отъезжающей вдаль камеры, демонстрирующей весь участок работ.
Немалый такой участок, в котором Михаилу предстояло расчищать крохотный кусок.
— Нет, не понимаю, - с прямотой Тани отозвался он, выпрямляясь, - ведь я и сам пока еще чужой в этом мире, но уверен, что разберусь. Ты стала мне примером, Алатея, путеводной звездой.
Алурианка улыбнулась, показывая прочные, крепкие зубы и кожа ее изменила цвет, из красноватой стала словно бы… зеленоватой?
— Полетаем еще? – предложил он.
В общем-то, он мог приступить к работе в любой момент, но словно оттягивал его. Никто не требовал от него трудиться по шестнадцать часов в сутки, но все равно, Михаил медлил, будто пробовал холодную воду ногой, прежде чем нырнуть в нее. Он много раз воображал себе все это, но как-то иначе, больше с позиций Избранного, по правде говоря.
— Полетаем, - согласилась Алатея, - только проверю… Старстен все еще учится, отлично.
— Разве нельзя поставить в дом ипу? – спросил Михаил.
— Кого? Ах, помощницу, ну да, я думала об этом, но она не помогла бы.
— В эти дни запрещено запрещать что-то детям?
Михаил не вникал в эту тему сейчас, да и раньше не особо разбирался в достижениях педагогики. Вроде все двигалось в сторону смягчения, ласковых слов, никаких телесных наказаний и запретов. В результате дети, по мнению Михаила, вели себя так, что мартышки или бабуины сдохли бы от зависти, и он каждый раз укреплялся в мнении не заводить своих.
Только Тане удалось поколебать прежнюю решимость.
— Разумные запреты и ограничения рекомендованы, а иногда даже обязательны, но я слишком люблю Старстена. Понимаю, что это плохо, борюсь с собой, но не выходит, - призналась Алатея со вздохом, взмывая в воздух.
Михаил, чуть красуясь, стартовал следом, будто ракета. Да, он не летал раньше, но все оказалось так просто и напоминало езду на велосипеде. Держи равновесие, следи за обстановкой…
— Эй! – донесся возмущенный возглас. – Следи за тем, куда летишь!
И он чуть не влетел в кого-то, не привык следить в трех измерениях. В то же время транспортная система не подвела, чуть дернула пояса, и они разошлись, не столкнувшись. Кричавший снизился к развалинам, похоже, Михаил чуть не устроил аварию с еще одним участником проекта.
Можно было проверить через сеть, но он не стал.
— Ой, как вспомню, в первый же день столкнулась с Османом Петровичем, - загрохотал смех Алатеи. – Он вылетел осмотреть свое дерево сверху, что-то там подрезать, а я гналась за Старстеном, который полез рвать оттуда мини - дыньки.
Михаил вспомнил старый анекдот про «завалило арбузами» и рассказал, пояснив суть. Алатея смеялась и согласилась, что это про их соседа. Они уже удалились от развалин и будто парили над рекой, на берегу которой показался огромный дом, где жили сотни людей, как подсказала манопа.
— Сообщество любителей истории, - равнодушно сообщила Алатея. – Прибыли повторять битву под Смоленском.
— Которую из них? – полюбопытствовал Михаил.
— А их было много?
Они снова рассмеялись, легко и непринужденно, словно общались уже давно. Михаил уже не путал открытость обитателей мира со страстью в его адрес, хотя на ум сразу пришла Джуди. Они пролетели мимо дома и какого-то небольшого заводика по производству композитных пластиков, хотя опять и снова Михаил не признал бы в этом красивом и закругленном здании заводик. Скорее нечто вроде мини-курорта его времен, или художественного особняка.
— А вон там карьер по добыче глины, - указала Алатея, будто заправский экскурсовод.
— Но зачем все это? – вырвалось у Михаила. – Ведь есть синтезаторы и неограниченная энергия, зачем что-то добывать и перерабатывать?
— Я тоже так думала, но выяснилось, что энергия все же ограничена, и чем меньше ее
