Неисправимый повеса - Сюзанна Энок

— Ну что ж, начиная с завтрашнего дня это будет одним из наших занятий, — объявила она. — И для девочек, и для мальчиков. Кто захочет научиться.

— А как же сегодня? — спросила маленькая Роза с унылым видом.

Эвелина беспокоилась, что и так уже слишком задержалась. Она искренне любила свою тетушку Хаутон и не хотела бы, чтобы та пострадала по ее вине, если на них обеих обрушится гнев Виктора или лорда Хаутона.

— Завтра наступит всего через несколько часов.

— Мисс Раддик должна присутствовать на важной встрече, — с расстановкой добавил маркиз.

— А мы совсем не важны, — сказал один из старших мальчиков, почти в совершенстве копируя циничный тон Сент-Обина. «Должно быть, Мэтью», — решила Эви.

Эвелине было крайне необходимо, чтобы манеры Сента изменились к лучшему, раз уж он служит примером поведения для мальчиков.

— Конечно, вы очень важны, — заявила она. — Просто я еще раньше обещала прийти кое-куда сегодня днем. Я всегда сдерживаю свои обещания. Роза, завтра ты будешь моим первым партнером, а ты, Мэтью, вторым.

Как бы там ни было, ей все же удалось сплотить их вокруг себя.

Малышка Роза подскочила к Эви и обвила руками ее ноги. « — Спасибо, мисс Эви.

— Не за что, — ответила та с улыбкой.

Сегодня был удачный день. Она взглянула на мрачное лицо Сента. Какие бы намерения он ни имел, устраивая развлечение с оркестром, ему не удалось их осуществить.

— Мы также должны поблагодарить за все лорда Сент-Обина.

Маркиз принял благодарность с поклоном, который дети, видимо, расценили как сигнал расходиться. Они устремились по лестнице вниз, в спальни, или во внутренний двор — поиграть. Ну что ж, она умудрилась дать урок также и ему. Пусть знает, что леди высоко ценит его добрые дела независимо от того, какими побуждениями он руководствовался.

— Это было очень любезно с вашей стороны, — сказала она, подбирая отложенные книги и бумаги.

— А знаете, один из них украл вашу брошь, — сказал Сент, направляясь вместе с ней к двери.

Она подняла руку и ощупала воротник. А я и не заметила! Вы уверены?

— Высокий мальчик с красным шарфом.

— Вы даже не знаете его имени?

— А вы знаете?

— Рэндалл Бейкер. Почему вы его не остановили? Маркиз пожал широкими плечами.

— Это ваша игра, не моя. Я верну вам эту брошь.

— Раз он украл ее, значит, она ему нужнее, чем мне. Сент вопросительно поднял бровь.

— Вам нравится роль мученицы?

— Вовсе нет.

— У меня вы требовали свое ожерелье назад.

— Вам оно вовсе не нужно. И для меня это не игра. Вы до сих пор этого не поняли?

Никто не смеет так ее донимать. Даже Сент-Обин.

— Я уверен, вам нравится, что они смотрят на вас как на свою прекрасную спасительницу в зеленом шелку, Эвелина, — сказал он в ответ, — но это уже не ново.

— Прошу прощения?

Ступив на лестницу, он оглянулся через плечо.

— Как только вам надоест быть предметом поклонения, вы тоже исчезнете.

— Я здесь не для того, чтобы мне поклонялись.

Он оставил ответ без внимания.

— Моя мать обычно приезжала сюда в первый вторник каждого месяца.

— В самом деле? Значит, маркиза задумывалась о том, чтобы быть полезной обществу. Вы должны гордиться, что она старалась помочь тем, кто в этом нуждается. Что…

Сент презрительно рассмеялся.

— Она со своим кружком шитья мастерила салфетки для праздничных обедов.

— И все же она хоть что-то делала, — возразила Эви, спускаясь вслед за ним по лестнице. Если он намекал, что она поступает точно так же, ее это не устраивало.

— Да, несомненно. Ходили слухи, что двое или трое прежних обитателей приюта имели прямое отношение к ее мужу, чем, вероятнее всего, и объяснялся этот интерес к ним. Я думаю, что таким образом мой отец тоже внес существенный личный вклад в это проклятое место.

Щеки Эви жарко запылали. Мужчинам не пристало вести подобные разговоры с благовоспитанными леди.

— А есть ли среди них ваши? — все же спросила она, сама удивляясь своей дерзости.

Очевидно, он тоже считал это в порядке вещей, потому что повернулся кругом и посмотрел на нее.

— Нет, насколько мне известно, — ответил он, немного помедлив. — Я не собираюсь приумножать свои несчастья.

— Тогда почему вы здесь?

— Сегодня? Потому что я хочу вас. О Господи!

— Я имею в виду, почему вы в совете попечителей?

— А-а. Я же говорил, по завещанию моей матери две тысячи фунтов в год и член семьи Холборо направляются в сиротский приют «Заря надежды».

— Но…

— Мне надоело смотреть, как остальные попечители покупают себе кареты и содержат любовниц на денежки моей семьи.

— Не может быть!

— Мы все что-то имеем с этого, — добавил он с циничной улыбкой. — Отец удовлетворял свои потребности, мать получила возможность рассказывать своим друзьям, какой трагичной и жертвенной была ее жизнь, а остальные члены совета тянут в карман все, что им удается выкачать из фондов приюта. За это их ежегодно благодарит лорд-мэр Лондона.

— А что получаете вы?

— Я получаю искупление. В конце концов, я помогаю сиротам. Разве это не спасает меня от ада? А что вы получаете от этого, мисс Раддик?

Если бы она сказала ему, он бы только рассмеялся ей в лицо.

— Разве вы не испытываете чувство некоторого… удовлетворения, — медленно спросила она, — видя, что эти дети накормлены и одеты? Они вполне могли оказаться на улице, если бы вы не следили за тем, чтобы выделенные им средства расходовались должным образом.

— От чего я получаю удовлетворение, — ответил он, — так это от того, что наблюдаю, как Тимоти Ратледж и остальные стервятники пытаются неделя за неделей скрыть от меня различные махинации по выкачиванию денег, а мне удается их прихлопнуть.

Сент поднялся на несколько ступенек, отделявших его от Эви.

— Возможно, вам все же следовало бы более дружелюбно относиться ко мне, Эвелина. По крайней мере я не обкрадываю детей.

— Я не верю тому, что вы сказали, — заявила она со всей уверенностью, которую ей удалось сохранить. — Вы просто стараетесь поразить меня и убедить отступиться.

— Нет. Видите ли, если вы хотите почувствовать удовлетворение, то существуют и другие, более приятные способы его ощутить. Что бы вы здесь ни делали, это ничего не изменит. И никогда не меняло. Во всяком случае, всегда найдется какой-нибудь другой лорд, готовый жертвовать для неумытых масс.

— Это неправда!

Сент протянул руку и коснулся ее щеки небрежным интимным жестом.

— Почему бы вам не попытаться взамен спасти меня? — произнес он.

Если бы он только знал!

— Мне кажется, — сказала она, настолько разозленная и расстроенная его цинизмом, что у нее дрожал голос, — единственный способ спасти вас заключается в том, чтобы не потворствовать вашим низменным побуждениям. Так что, пожалуйста, отбросьте мысли о спасении. А теперь всего хорошего, милорд.