Обреченный трон - Каролайн Пекхам
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Принеси сам, — прорычал я, протискиваясь мимо него к дверям.
Мне придется заплатить за это кровью позже, но я предпочел бы это, чем потерю своего достоинства в таком месте. Это практически все, что у меня осталось, и, если быть честным, то оно не совсем сохранилось, так как весь мир считает, что я Темным Принуждением заставил принцессу Вега трахнуть меня. В глазах большинства людей я просто развратник и извращенец. Но, по крайней мере, я поступил так по самой лучшей причине на земле. Для неё.
Я направился в библиотеку, бдительные глаза стражников следовали за мной по лестнице. Пройдя через матовые стеклянные двери, я направился к своему любимому месту в самом конце стеллажей, одному из немногих мест, где я мог найти уединение в тюрьме.
Как обычно, там находился старик, которого все называли Полтергейстом. Он был старым, с седой бородой и бледной кожей, и никогда много не говорил. Он проходил в конец прохода, бросая на меня осторожные взгляды, а затем исчезал за одной из стопок. Он всегда обитал в этой части библиотеки, но никогда не беспокоил меня, а я не беспокоил его. И это сделало его лучшим другом.
Я достал фолиант, который читал вчера, пролистал до пятисотой страницы и опустился за стол, начав работать с ним. Сегодня у меня была одна спасительная милость. Визит Дариуса. Было даже жалко, насколько сильно я стал зависеть от общения с ним. Он навещал меня при любой возможности, но теперь, когда он вернулся в Зодиак, я сомневаюсь, что он сможет приходить так часто. Если у меня и был здесь постоянный спутник, так это одиночество. И когда-то это не так уж сильно беспокоило меня. Будучи Вампиром, я склонен к одиночеству. Но, блядь, в эти дни мне не хватало общения. Разумеется, очень специфичной компании.
Узы Опекуна, связывающие меня с Дариусом, постоянно умоляли меня быть с ним, и когда-то я думал, что боль от разлуки с ним не сравнится ни с чем другим. Но после встречи с Дарси, а теперь и расставания с ней, все померкло в сравнении. Не проходит и минуты, чтобы я не думал о ней, чтобы воспоминания о ней не повторялись в моей голове. По крайней мере, днем можно было отвлечься, но ночью мне требовалось все, что у меня было, чтобы противостоять теням под моей кожей, которые предлагали мне сладкое блаженство кайфа, который мог помочь мне убежать от жестокости сердечной боли. Это рана, которая живет внутри и поглощает все краски мира, пока все не станет казаться серым. Ее больше нет. Я заставил ее уйти. И я уже ничего не могу поделать, исправляя это.
Я потратил пару часов на чтение, но так и не смог найти ничего полезного и в конце концов сдался, когда понял, что, наверное, уже почти наступило время посещения. Мне необходимо увидеть Дариуса. И я всегда отчаянно ждал любых новостей, которые он приносил извне. После всего, что произошло с Лайонелом летом, я зависел от новостей Дариуса, как от наркотика. Новости доходили до этой тюрьмы медленно, газеты, которые я получал, всегда были недельной давности, поэтому я часто оставался в неведении относительно того, что происходит. Я боролся со страхом, что моя жертва была напрасной после того, как Лайонел подчинил себе Тори и вся власть перешла в его пользу. Но я сам заварил эту кашу, и мне её расхлебывать. Сожалеть было поздно.
Апелляция моего приговора только докажет, что я солгал, и имя Дарси будет вымазано в грязи. Ее место в Академии Зодиака будет под угрозой, а ей нужно продолжать становиться сильнее, чтобы иметь шанс взойти на трон. По крайней мере, из всего этого была одна хорошая вещь. Голубок — черт, нет, не называй ее так — избавилась от теней и больше не мучилась ими. Она была охуенно сильной. Блядь, во всём. Клянусь звездами, я не могу поверить, что когда-либо пытался заполучить ее себе. Она настолько не в моей лиге, что просто нереально.
Несмотря на это, я до сих пор не спал по ночам, не имея возможности утешить ее после всего. Она потеряла свою сестру из-за Лайонела. И мне знакомо это гребаное чувство. Но теперь я застрял здесь, бесполезный для нее, для Дариуса и для всех, кто был мне дорог. Единственным утешением для меня было то, что, оставаясь здесь, Дарси сохранит свое место в академии. И это было то, за что я держался, пытаясь сохранить рассудок.
В конце прохода в стопке лежали книги, и желтые глаза Полтергейста заглядывали в них. Ему нравилось переставлять книги. Ему также нравилось наблюдать за мной. И как бы жутко это ни было, это намного лучше, чем общение с большинством других заключенных, поэтому я просто игнорировал его и позволял ему заниматься своими жуткими делами.
Позади меня раздался скрип половицы, и Полтергейст вздохнул, предупреждая, как раз перед тем, как огромный кулак врезался мне в голову.
Я с воплем обернулся, когда четыре сильные руки схватили меня за плечи, толкая на стол. Я выплюнул проклятие в адрес НеФейских ублюдков Гастарда, когда их собралось еще больше, а Гастард наблюдал за происходящим прямо за ними.
Я пнул одного из державших меня парней в член, и он вскрикнул, отступая назад, сжимая свои причиндалы обеими руками. На его место пришел другой, но я с трудом поднялся на ноги, нанося сильные удары в лицо каждому, кто оказывался рядом. Кровь залила костяшки пальцев, когда я позволил себе проявить полную дикость. Я быстро усвоил, что здесь нужно драться за свою гребаную жизнь, а вопросы задавать потом. Поэтому я ломал челюсти и носы и ревел, как сраный демон из преисподни, выбивая дерьмо из каждого, кто пытался схватить меня. Мое сердце колотилось в груди, и я наслаждался происходящим, погружаясь в тени, когда они оживали во мне, соблазненные болью, которую я причинял, и шептали мне в уши свои подбадривания.
Гастард холодно рассмеялся, от этого звука адреналин забурлил в моих венах.
— Держите его, — приказал он, и я рванулся к нему, пытаясь
