Развестись нельзя мириться (СИ) - Белозубова Ольга

Я схватил мобильный и написал ей сообщение. Пригласил на очередное свидание в субботу. Даже уже кое-что придумал.

Вскочил из кресла и начал мерить комнату шагами в ожидании ее ответа. Можно было бы выпить кофе, но во мне и так уже пять кружек — я не замечал, как выпивал предыдущую, и снова и снова просил секретаря принести еще.

Телефон завибрировал и я бросился обратно к столу.

«Боюсь, что ничего не получится», — начал читать я и с силой сжал челюсти.

«В эту субботу я улетаю в Краснодар».

Из моей груди вырвался вздох облегчения.

Краснодар — это не проблема. Краснодар — это здорово.

«Возможно, это знак. Пора вернуться туда, где начался мой жизненный путь».

Там же начнется и наш совместный с Алиной путь. Я воскресил ее образ в голове: чистые эмоции, искренность, неискушенность, ум, нежный смех…

У нее есть всё, что мне нужно, и даже больше. Решено: она станет прекрасной женой и матерью для наших детей.

Глава 38. Избушка на курьих ножках

Герман

— Герыч, ну ты даешь! Как можно было в трех соснах заблудиться? — сокрушался Славик, который не только не дождался меня в условленное время, но еще и дозвониться не смог. — Я уж решил, ты передумал и телефон отключил, чтобы не доставал тебя.

Мне пришлось придумать для него правдоподобную историю, чтобы не выдавать Агеева. Впрочем, не сильно-то я и выдумывал, и правда ведь не туда повернул.

— Да ну, я бы прямо сказал. Ладно, чего уж теперь. Еще успеем порыбачить. Ты мне лучше скажи, как там на работе? — задал я более животрепещущий вопрос.

Славик вздохнул.

— Да как-как, всё так же. Сначала на бухгалтершу думал, что она сдала, присматривался, вопросы наводящие задавал. Но она в наших делах плюс-минус как я в готовке разбирается. Да и кабинет ее далеко. Чую, это Светка все-таки, — неуверенно протянул друг. — Правда, доказательств никаких.

— Светка? Ей-то это зачем? — приподнял бровь я. — Или ты ей до сих пор забыть не можешь, что отказалась на твои заигрывания отвечать с самого начала?

Друг резко закашлялся в трубку.

— Плюс шефа она боится как огня, трясется при его появлении, лишний раз заходить к нему вряд ли станет. Плюс мотивы у нее какие? Ладно бы на мое место метила, а так… К тому же мы ладили, обедали все вместе, она, наоборот, помогала иногда с бумажками, за нас заполняла, не помнишь, что ли? А могла бы уже тогда подставить.

— Помню. Ну да, логично, — отозвался Славик.

— Я бы и вовсе забил на всю эту историю, да тебе же продолжать с крысой работать, так что лучше найти и… Ну, ты понял.

— Да понял, понял, — согласился друг. — Буду рыть дальше.

— Правильно, рой. Лучше за Максом понаблюдай, он хоть и так берет все крупные заказы, но всё же… Может, захотел избавиться от меня, решив, что я расту и скоро его место займу. Игорь, опять же, косился на мой рабочий стол каждый раз, как в кабинет заглядывал. В общем, тебе все карты в руки. Ладно, мне ехать пора, до созвона, — подытожил я.

На том и попрощались.

Меня уже ждали бабуля, установка насоса и Агеев.

***

Я решил сначала заскочить к Косте, проведать, как он там.

Вчера оставил его в одном из заброшенных домов в бабулиной деревушке. Специально выбрал тот, что стоял в отдалении. Посеревший, с закрытыми и наглухо заколоченными ставнями. Чем-то походил на небезызвестную избушку на курьих ножках.

Даже покосившийся деревянный забор имелся. Когда-то он явно был голубым, но теперь об этом напоминали лишь чудом державшиеся на деревянном частоколе частички. Впрочем, и деревом это назвать было сложно. Так, труха.

Зато соседей нет, лес близко. То, что надо, для того, кто хочет скрыться.

Внутри, как ни странно, осталось кое-что из мебели: стол, колченогий стул, полуразвалившийся буфет времен молодости бабули, а в маленькой спаленке — железная кровать с сеткой. Правда, без матраца.

Но Агеев не выказал ни тени неудовольствия, даже не поморщился при виде своего «пятизвездочного» жилища. Я оставил ему покрывало, воду, еду, обезболивающие и жаропонижающее. Из имеющегося и купленного соорудили ему постель.

Но мне всё равно было не по себе, поэтому и решил заехать к нему еще и сегодня.

Пока ехал, вспоминал то, что нарыл о нем и его жене после возвращения домой.

Его женой оказалась молодящаяся шатенка из породы светских львиц.

Правда, на всех фото стервозное выражение лица и печать клуба «Что еще исправить?» на лбу. Я таких называл жертвами пластической хирургии. Похоже, она выровняла/накачала/убрала/подрихтовала всё, что только можно.

Никогда не понимал стремления женщин себя «исправить», ну да каждому свое. В Южной Корее вон даже мужчины пластику зазорной не считают, и многим на шестнадцатилетие родители дарят… пластическую операцию. Но там это обусловлено жесточайшими стандартами красоты, придерживаясь которых можно рассчитывать на лучшие позиции в жизни, в том числе по работе. Сурово, как по мне.

Хотя кто я такой, чтобы судить его жену? Со своей бы разобраться…

О самом Агееве информации было не так много. Он владел крупной сетью пятизвездочных отелей в России, но вел достаточно скромный по меркам богачей образ жизни и не сильно светился в новостных хрониках.

Возможно, он подумал, что я мог бы его узнать потому, что не так давно лишь ленивый не написал статью о строительстве его отеля в Краснодаре. Не поделили землю, подключились историки. В общем, сыр-бор вышел знатный.

Однако мне тогда было совсем не до Агеева и уж точно не до чтения статей в интернете.

Скоро я уже подъехал к деревне. Машину решил бросить подальше и пройти пешком, чтобы не привлекать ненужного внимания к месту.

Дом встретил меня тишиной.

— Константин? — негромко позвал я.

Ничего. Громче звать побоялся. Просто подошел к входу и открыл дверь.

И еле успел пригнуться: в меня чуть не прилетела ветка от дерева.

— Герман, ты чего подкрадываешься?

Я сердцах рявкнул:

— Звал, вообще-то! Ну не орать же мне во всю ивановскую!

Агеев хмыкнул и почесал затылок.

— И то верно. Проходи, спаситель дорогой, присаживайся. — Он кивнул на колченогий стул.

— Да некогда мне присаживаться, — покосился я на не внушающий доверия предмет мебели, — просто проверить тебя заехал.

— Да? Ну спасибо, спасибо. Всё в порядке. Спал хорошо, крысы под полом концерты устраивали, правда, но ко мне заглядывать побоялись, — усмехнулся Константин.

— Рука как?

— Жить буду! — отчитался Агеев. — С таким проверяющим уж точно не пропаду. Тем более через пару дней «воскресну», страсть как хочется заглянуть женушке в глаза. Побеседовать за жизнь…

Я промолчал. Что тут скажешь?

Сменил повязку на руке, пообещал заехать завтра утром и направился к выходу.

— Герман? — вдруг позвал меня Константин.

Я обернулся и выжидающе посмотрел на него.

— Ты не думай, в долгу не останусь. Я же тебе жизнью обязан. Если что-то нужно, только скажи. Помогу чем смогу.

— Спасибо, но ниче… — начал было я, но тут как открыл рот, так и закрыл. Олег опростоволосился, но у Агеева точно должны быть знакомые, которые смогут помочь. — Хотя есть кое-что.

— И это всё? — вскинул брови Константин после того, как я рассказал, что мне нужно. — Не вопрос. Вернусь в город, вопрос решим.

Мы пожали руки, и я вышел из дома.

Отлично. «Бабуля, жди!»

Правда, что и как ей говорить, я не представлял.

Глава 39. Тайное становится явным

Герман

— Герман Новицкий? — раздался в трубке мелодичный женский голос.

— Да, слушаю, — отозвался я.

— Документы готовы, можете подъезжать.

Я поблагодарил и положил трубку.

«Месяц, мать их так, целый месяц ждать пришлось! Ох уж эта бюрократия».

Хорошо, что как раз проезжал не так далеко, успевал по пути заскочить и забрать.

Как-то разом всё навалилось в последнее время, груз нерешенных вопросов и проблем словно стремился погрести под собой.