Темный янтарь - Юрий Павлович Валин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Во дворе стукнули один за другим два выстрела – Стеценко сигналил патрулю.
Яниса снова посетила тошнота и он спросил:
— Пилотка-то моя где? Видел кто?
— Вон, за ведром, ее штыком скинуло, – отозвался Серега, наполнявший опустошенный продавщицей стакан. – Олечка, да успокойся уж, кончилось все, справились.
Какая еще Олечка, откуда? Янис подобрал пилотку, отряхнул. Мысли в порядок приходить не желали.
— Ты тоже воды попил бы, – сказал, проходя к двери, Василек.
«Олечкой» оказалась продавщица – женщина приятная, в теле, но вообще-то годившаяся москвичу в матери. Янис попил с ней воды, чего-то бормотал успокаивающее, зубами о стакан старался не клацать. На трупы оба упорно старались не смотреть, хотя нож из горла сидящего бандита исчез. Багровело там слегка, да и то не особенно, кровь за ворот стекала.
Сунулись в дверь патрульные комсомольского отряда, охнули. Потом начали раненых выносить и трупы вытаскивать. Деятельный Серега накрыл пятна крови взятыми на складе крышками фанерных ящиков.
— Сереженька, хлопчики, да как же так?! – всхлипывая, спрашивала тетя Оля. – Я ж просто сидела, как приказано, дежурила. А они… И провода обрезали.
— Случается. Поднял голову внутренний фашистский враг, и иная гнида. Но отбились, больше не сунутся, – утешал Серый. — Утречком замоется запятнанное, а как немцев отгоним, так и половицы поменяем. Уж потерпи, что поделать.
Сидели втроем на свежем воздухе, тетя Оля выдала посыльным здоровую банку фаршированного перца «1-й комсоставской категории» и открыла грушевый компот. Жирный перец Янис проглатывал с трудом, но, как сказал Серый, «надо на будущее заправиться». Компот был хорош. Ждали «Линду», увезшую в комендатуру командира, раненых налетчиков и трупы.
…— Что ж будет, мальчики? – вздыхала продавщица, прихлебывая компот. – Немец-то рядом, с утра опять начнет.
— Обломается, – Серега выкинул хвостик груши. – Днем немцы до завода проскочили, да прямиком в готовый огненный мешок. Побило их там славно.
— Прямо так в мешок и запустили? – ужаснулась тетя Оля.
— Ага. Так тактический прием называется – «огненный мешок». Мне наш старший лейтенант наскоро объяснил. Сложный маневр, требует сосредоточения.
— Да уж, ваш старший стребует, – продавщица зябко передернула сдобными плечами. – Как он с ножом-то… Я и ахнуть не успела.
— В этом и хитрость, – подтвердил москвич, – никто и не должен успеть ахнуть. Не та ситуация.
— Да, это правильная хитрость, – признал Янис. – Лучше такое не успеть рассмотреть.
— И не говори, если честно, я сам чуть не обоссался, – признался Серега. – Ты уж извини, Оля, за подробность.
— Что уж там, все мы… Яшенька, часовой, так тоже и понять ничего не успел, ткнули ножом, затащили и все. Эх, земля ему пухом… — продавщица помолчала и внезапно сказала: – Вот Ян тоже молодец, крепкий, решительный. Как двинет ружьем… я уж думала весь прилавок снесет, да и стену.
— Точно, такой убедительный был замах, очень физкультурный. У нас в парке гипсовый парень-дискобол стоит и девушка с веслом, так если дискоболу весло передать, именно такой вот размах лапищ и получится. Прям крейсерский удар, океанский, не меньше! – определил Серый.
— Ничего удивительного, я с детства мечтал в моряки пойти, – сообщил Янис.
Хохотнули. Во двор втискивалась «Линда-2»…
***
Ехали с коробками и мешками в кузове – старший лейтенант накупил порядком продуктов, причем с каким-то странным выбором.
— Я понимаю колбаса, – гадал Серега, поглядывая на груз. – Но остальное? Зачем ему столько шоколада?
— А то мы не знаем, кому, – пробормотал Янис, которого при упоминании шоколада, опять слегка подташнивало.
— Понимаем. Ну, две плитки, три… А здесь? Он же все до копейки из бумажника выгреб, а у него порядком червонцев было, – размышлял москвич. – Все-таки странный у нас командир.
— Что в шоколаде странного? Это же на прощание. Подарок. Раздаст Линда плитки девчонкам заводским, вспомнят красивого командира.
— Я не только про шоколад. Вот в военторге ситуация… сложная. А Василек наш не наган выхватывает, а за нож. Ты видел, как мгновенно он револьвер достает? Да там моргнуть не успеешь. И вдруг нож? Кстати, получается, спас нас всех твой нож.
— Он не мой, я подарил, – поспешно напомнил Янис.
— Не так важно. Я про действия. Почему не из нагана? Не патроны же он экономит?
— Про патроны я не знаю. А вот действует он быстро. Мы так не умеем.
— Научимся. Может, до конца войны и не успеем, но потом, когда на настоящую службу пойдем. Я определенно в специальную разведку буду проситься – самоуверенности москвичу было не занимать.
Видимо, домой дядя Андрис так и не приходил. Янис достал ключ, отпер квартиру, сразу пошел за водой. Наскоро умылись, поставили чайник.
— Серый присмотрит, он хозяйственный. А ты меня, Ян, проводи, – намекнул старший лейтенант.
Вышли на улицу.
— Э… а покупки? – спохватился Янис.
— Не к спеху, – старший лейтенант был неразговорчив.
Линды дома не было, лишь записка в двери торчала.
— «Прикомандировали. Не знаю когда буду. Л.», – прочитал Василек.
— Жаль, не попрощаетесь. Хоть бы написала, куда ее командировали, – вздохнул Янис.
— Вряд ли она точно знала. Упрямая. Но скорее всего их на 502-ю зенитную перевели, там санинструкторов не хватало, – старший лейтенант аккуратно разгладил записку, открыл полевую сумку, достал блокнот. – Посвети.
Почерк у Василька был хороший, но беглый. Да и что там расписывать? «Был. К Яну зайди. Удачи!» и подпись красивым росчерком.
— Мы могли бы до 502-й проскочить – неловко сказал Янис. – Недалеко же.
— И что? – тяжело спросил старший лейтенант. – Сказать, «поехали со мной?» «Давай я тебя в тыл переправлю?» Я, вообще-то, это уже сказал. С предсказуемым результатом.
Янис молчал.
Так в тишине и вышли на улицу. На севере, у Каросты, опять погромыхивало, не уймутся немцы. Завтра определенно наступать начнут. И где основная Красная Армия? Должна же на выручку Лиепае идти?
— Ладно, чему быть, тому не миновать, – сказал Василек, думая, видимо, о том же. – Хорошо было с вами работать. Ты, кстати,
