Варкрафт - Кристи Голден

И в эту секунду, в глазах этого орка, Лотар увидел узнавание.

Орк зашагал прямиком к нему, сметая с пути любого, кто осмелился заступить дорогу к человеку, лишившему его руки.

«Ну ладно, ублюдок, – подумал Лотар. – Давай, подходи, и я отсеку тебе вторую…»

Перед ним вспыхнул яркий свет, и следом почти сразу раскатился оглушительный удар грома. Командующий услышал крик Ллейна:

– Это Страж! Быстро! Отступаем к плато! Еще одна ослепительная вспышка, и мощный громовой раскат, и еще одна, и еще. Теперь они следовали одна за другой – сотни шипящих, белых световых столбов ударяли в землю и застывали друг рядом с другом, образуя стену, отделившую людей от нападавших. Барьер из смертоносной энергии протянулся через долину.

И чудовищный орк с искусственной рукой оказался по другую сторону от него. Лотар не смог сдержать смех – пускай в основном это был смех облегчения, – когда орк запрокинул башку и разразился воем бессильной ярости.

– Идем! – выкрикнул Ллейн, пришпоривая своего коня.

Он ехал среди солдат, подгоняя их к плато и открытой местности. Лотар воспользовался краткой заминкой, чтобы отдышаться. Облегченно улыбаясь, он посмотрел вверх и шепнул:

– Медив…

До этого мгновения воин и не осознавал, насколько его беспокоила мысль, что старый друг не сумеет…

Но где же Каллан?

«Нет…»

Он развернулся. Горстка солдат все еще сражалась, пытаясь пробить себе путь к отступлению. И они, так же, как и татуированный орк, оказались по ту сторону от барьера Медива.

– Убери!

Это была наполовину просьба, наполовину всхлип. Лотар взглянул вверх, на плато, нащупывая взглядом верного друга.

– Убери его! Медив! Медив, прошу!

Его мир сузился до точки. Лотар бросился к своему мальчику – но лишь для того, чтобы наткнуться на непреодолимую стену из трескучих, плененных магией молний. В слепой ярости он попытался найти между ними зазор. Однако стоило ему притронуться к барьеру, как доспех на нем зашипел, а его самого ударило разрядом и отшвырнуло назад. И все же воин вскочил и снова ринулся вперед, чтобы найти хоть какую-то щель, трещину в стене из молниевых копий – щель, сквозь которую мог бы проскользнуть хрупкий юноша, мальчик с глазами Келли.

Все было напрасно. Лишь рябящий, хаотично вспыхивающий барьер и прямые спины Каллана и горстки солдат, оказавшихся в ловушке – один на один с разъяренными зеленокожими монстрами, надвигавшимися на них.

– Медив!

Лотар в отчаянии скрипнул зубами и протолкнул руку сквозь стену. Молниям не понравилось такое покушение на их власть, и они наказали человека за дерзость: там, где доспехи Лотара прикоснулись к барьеру, они раскалились докрасна. Лотар, не дрогнув, продолжал тянуться вперед, пока его рука не сомкнулась на плече сына. Каллан обернулся. Их разделяло всего несколько дюймов, но с тем же успехом это могли быть и тысячи лиг.

– Каллан! – выкрикнул Лотар. – Сынок, держись!

– Папа!..

Молнии затрещали, заставляя командующего отшатнуться назад. Каллан смотрел на отца со странным, взрослым, понимающим выражением – так же, как смотрел на него в госпитальной палатке. Он улыбнулся печально, почти ласково. Он знал. Келли тоже знала, когда смерть распростерла над ней свои крылья. Они использовала последний драгоценный вдох для того, чтобы прошептать слова утешения раздавленному грядущей потерей мужу. Лотар в ярости заскреб землю и снова просунул руку сквозь барьер.

«Он же здесь – он так близко, я смогу дотянуться, я…»

Лотар встретился взглядом с сыном, и глаза его жены улыбнулись ему с мальчишеского – с мужского – лица.

– За Азерот! – воскликнул Каллан и, развернувшись, бросился в нахлынувшее море коричневых и зеленых шкур.

Разум покинул Лотара.

Он кинулся на стену из молний, пытаясь пробиться на другую сторону одним усилием воли. На сей раз воин, стиснув зубы, терпел удары энергетических разрядов и продолжал наступать. Доспехи зашипели и засветились оранжевым там, где их касались молнии, а потом затрещали, рассыпаясь.

Он выносил это так долго, как только мог, но, в конце концов, шатаясь, подался назад. Каждый нерв в теле пылал от боли. Лотар бессильно смотрел, как гигантские чудища в варварских доспехах, с исполинских размеров оружием, окружают горстку солдат, затмив сияние их светлой брони.

Лотар всхлипнул – это был сухой, сотрясающий тело и раздирающий горло и сердце плач. Он лихорадочно завертел головой, разыскивая Медива, кого угодно или что угодно, способное помочь. Воин не мог выручить своего мальчика, но и бросить его не мог тоже.

Его взгляд упал на тушу Надежного – и на украшенный рогами щит, стоивший лошади жизни. Лотар подбежал к нему и с усилием вздернул в воздух. Руки тряслись от тяжести. Удерживаясь на ногах лишь напряжением воли, он снова ринулся на шипящую стену, используя щит, как таран. Сквозь одну из глазниц черепа, размером с его собственную голову, Лотар видел, как Каллан сражается. Мальчик дрался с такой силой и умением, каких командующий никогда не предполагал в своем сыне. Он держался.

А затем толпа бурых и зеленых тел расступилась. Некоторые смотрели в центр образованного ими круга, другие пялились на что-то еще. Стена молний затрещала, выпустив разряд, и Лотар вверх тормашками полетел назад. Он тяжело рухнул на землю, корчась в судорогах. Двое солдат помогли ему встать на ноги.

Каллан дрался с одним из зеленокожих орков – массивной бестией со связанными в узел на макушке волосами и подбородком, татуированным дочерна. Мальчик сделал выпад, но орк заблокировал удар своим клинком – примитивным оружием, выглядевшим так, словно оно было сделано из нижней челюсти какого-то зверя. Зацепив меч, орк вырвал его из рук Каллана. Юноша крякнул, но выстоял. Орк скривил губы. Он поднял меч Каллана, намереваясь опозорить своего противника, убив его собственным клинком, однако его вожак протестующе зарычал. Орк опустил меч и отошел назад, уступая добычу. Черная рука метнулась вперед, развернула Каллана, а затем сомкнулась на горле мальчика.

– Каллан! – выкрикнул Лотар. – Смотри на меня, сынок!

Орк повернулся и уставился на Лотара, по-прежнему крепко держа Каллана за горло. Юноша медленно, осторожно развернул голову и взглянул на отца. В его глазах был страх, как был бы в глазах любого разумного существа. Лотар не мог вынести этого – только не в глазах Келли. Он тоже боялся – смертельно боялся того, что с жуткой неотвратимостью свершалось перед ним сейчас, боялся сильнее собственной смерти.

И поэтому – ради Каллана, а не ради себя – Андуин Лотар не стал снова бросаться на молниевый барьер. Он не закричал от ярости. Стоя прямо, тихо, почти спокойно, он смотрел в орехово-карие глаза Каллана. Лотар не отвел взгляда, даже когда орк, наконец-то осознав ценность своего трофея, удовлетворенно ухмыльнулся.

Кожа на его мерзкой, перекошенной физиономии натянулась, еще больше обнажая торчащие клыки.

Он снова обернулся к Каллану, поднял лапу с приращенной к ней кровавой клешней, и опустил вниз.

Когда когти вспороли доспехи и плоть Каллана, Лотару показалось, что оружие впилось в его собственное тело и вырвало сердце. Орк поднял тело Каллана Лотара, словно нанизанный на вертел кусок мяса, и швырнул труп на стену из молний. Юноша ударился о шипящую, сверкающую преграду, а затем безжизненно рухнул на холодную землю.

Лотар медленно поднял голову. Ненависть, холодная и очищающая, сменила боль – по крайней мере, на время. Глядя на самодовольно ухмыляющегося орка, который искалечил и убил последнее, что Лотар любил в этой жизни, воин мысленно дал клятву ему и себе: «Я прикончу тебя. Сколько бы времени это ни заняло и какую бы цену мне ни пришлось заплатить… Я убью тебя за то, что ты сотворил здесь и сейчас».

– Он здесь!

Услышав крик Гароны, Кадгар на миг облегченно зажмурился. Затем он поспешил туда, где женщина орков склонилась над чем-то, что на первый взгляд напоминало груду тряпья. Подойдя ближе, молодой маг резко втянул воздух при виде того, что сталось со Стражем.

Единственным признаком жизни было слабое дыхание – грудь Медива чуть заметно поднималась и опускалась. В остальном он оставался до жути неподвижен. Щеки запали, резко обрисовав скулы, бледное лицо было покрыто каплями пота.

– Что с ним не так? – спросила Гарона.

У Кадгара не было точного ответа – лишь подозрения, которыми он не хотел делиться. Пока нет.

– Надо доставить его в Каражан, – сказал он.

– Я приведу лошадей, – кивнула Гарона.

– Верхом вы не успеете вовремя, – раздался из-за спины чистый и сильный голос Ллейна. – Возьмите одну из моих птиц.

Король поднял руку, подавая сигнал одному из своих людей. Тот кивнул, разворачивая длинную кожаную трубу. Подняв трубу над головой, он начал быстро ее вращать. Наполнившись воздухом, инструмент издал резкий свист. Ответ последовал незамедлительно: в небе появилась некая точка, пикирующая к ним. Это был один из королевских грифонов с белым птичьим оперением и золотисто-бурым львиным телом. Могучие крылья подняли ветер, сдувший волосы Кадгара с лица. Зверь приземлился, отряхнулся и выжидательно уставился на королевского смотрителя грифонов.