Темные небеса - Михаил Ахманов

— Отсюда мы доберемся до Хаоса минут за сорок, — сказала Майя. — даже за двадцать пять, если побежим… Десантники, должно быть, быстро бегают?

Марк не видел ее лица, но знал, что она улыбается.

— Десантники все делают быстро, — ответил он и поцеловал ее в шею.

— Я вижу! — строго промолвила она, но не отодвинулась. Впрочем, отодвигаться было некуда.

В тишине и молчании они просидели несколько минут, чувствуя тепло друг друга, вдыхая запах холодного камня. Тхар, ставший им родиной, надежно спрятал двух своих детей.

— У них есть шанс? — наконец спросил Марк.

— Думаю, да. Дядюшка Панчо не первый раз играет в эти игры.

— Над ним шесть боевых машин… Многовато!

Вдали грохнул оглушительный взрыв. Не успело эхо раскатиться по ущелью, как Майя выкрикнула: «Уже не шесть, а меньше!» — и полезла к выходу. Марк заторопился следом.

Над скалами Хаоса расплывалось грязно-серое облако. Один из аппаратов дроми кружил над ним, словно надеясь обнаружить и спасти живых, но Марк знал, что это иллюзия: живых не осталось, да и жизни пилотов ценились у дроми не слишком высоко. Вернее было считать, что катастрофу фиксировали на памятный кристалл для доклада вышестоящему начальству. Четыре другие машины, исторгавшие разряды плазмы, удалялись на запад — видимо, преследовали краулер.

— Они уже в Хаосе, — сказала Майя. — Там жабам их не взять. Одну машину уже разбили о скалу и остальные разобьют. Панчо… — она улыбнулась, — о, дядюшка Панчо очень хитрый! Он их к каньону Пропащих Душ ведет. Там на склонах та-акие глыбины! Острые, как ножи!

Марк кивнул. Он помнил это место.

— Может, мы зря покинули краулер?

Майя сразу стала серьезной.

— Лучше было не рисковать. Панчо мог и не добраться до Хаоса, а ты — очень…

— Да-да, — перебил ее Марк, — это я уже слышал. Я очень ценная личность. Мои познания так важны, и потому… — Тут он вспомнил про Арсенал и заткнулся. Эти склады никто не отыщет, кроме него, и никто другой в них не войдет. Пожалуй, он в самом деле был очень ценной персоной.

— Пошли, — промолвила Майя. — Мы доберемся к водопаду Винджа засветло. — Она тихонько вздохнула. — Наверное, ждать придется до утра…

— С тобой — хоть всю жизнь, — ответил Марк.

Внизу дымились обломки машины, разбросанные взрывом. Патта глядел на них, пока пилоты, два молодых зонг-тии, занимались съемкой. Летать среди этих остроконечных утесов было опасно, и гибель боевого аппарата, разбившегося о скалу, призывала к осторожности. Но попасть в верткий транспорт хосси-моа с большой высоты казалось нереальным — тем более что их противник искусно маневрировал, менял скорость и прятался за камнями. Будь на то его власть и воля, Патта не пытался бы сжечь землян, а попробовал проследить их маршрут по приборам, с большой дистанции. Но у Отпавших свой обычай, и он таков: всякий вражеский объект на планете или в космосе — уничтожать! Эта бессмысленная враждебность была наследием долгих лет войны с земными наемниками, двух веков, проведенных на границе, у планет лоона эо. Возможно, думал Патта, в Отпавших кланах лучшие бойцы, но осознания общей цели им не хватает. Старейшины сделали правильно, послав их сюда, к дальним и беззащитным колониям землян. С одной стороны, это покажет хосси-моа, что любой их мир в принципе досягаем и может быть разгромлен; с другой, Совет исключил нестабильность в боевых порядках Кланов. Члены Совета, зонг-эр-зонги правящих триб, обладали несокрушимой логикой и, разумеется, видели общую цель яснее прочих.

Пилоты закончили съемку и устремились к четырем другим машинам, пытавшимся достать хосси-моа. В узких извилистых ущельях, среди нагромождения утесов, это, по мнению Патты, было безнадежным занятием. Но хотя он был старше двух пилотов зонг-тии и уже приближался к возрасту зонг-ап-сидура, власти над ними он не имел — более того, он присутствовал на борту в качестве нежелательного и даже опасного пассажира. Он мог находиться в разбившейся машине, и хотя его гибель порадовала бы Патриарха и сидура-зонга Субьяроку, они бы выполнили все формальности, какие влекла за собой смерть Старшего-с-Пятном из клана правителей. Скорее всего, пилоты этой группы, не сумевшей сберечь младшего советника, были бы уничтожены.

Пока машина мчалась над скалами и, ныряя вниз, плевала огнем, Патта размышлял о цели Кланов, о той глобальной цели, что сплавила империю дроми в прочный монолит, и о своей секретной миссии. Цель была несложной, даже примитивной, и выражалась единственным словом: размножение! Неограниченное размножение и, безусловно, без всякого контроля со стороны других галактических рас. Неисчислимое количество халлаха, сотни миллиардов синн-ко, миллиарды Старших, и, как следствие, все новые и новые миры, в которых можно жить и размножаться… Так было, так есть и так будет. Если кому-то не нравится эта политика экспансии и захватов, найдутся средства убеждения — боевые трибы, корабли и эмиттеры плазмы. Домен дроми будет расширяться, пока не достигнет края Галактики…

И что же дальше?.. — спросил себя Патта. Давно, когда он только стал зонг-тии, этот вопрос был задан ему Тихавой. Вот мы добрались до самых дальних мест Галактики, говорил наставник, даже долетели до шаровых внегалактических скоплений, заселили миллионы миров, уничтожили другие расы — и что же дальше? Извне — океан неодолимого пространства, внутри — демографическое давление, чудовищно огромное сравнительно с нынешней эпохой… И пустота, пустота, ибо, кроме нас, никого не осталось! Никого во всей Галактике! Ты уверен, Патта, что нам удастся заселить другие звездные острова? Мы многочисленны и сильны, но ум наш не столь изощрен и гибок, как у хосси-моа или Скрытных. От них, от Скрытных, мы получили контурный привод и снадобье, продляющее жизнь старейшин, и многие иные вещи, а ведь Скрытных тоже придется уничтожить — в их секторе столько пригодных для дроми планет! Сумеем ли мы решить без них свои проблемы? И если даже решим, если Одаривший Мыслью нам поможет и мы придумаем способ, как добраться до других галактик, это станет не шагом в грядущее, а отступлением в прошлое. Ибо все повторится снова!

Примат физиологии над разумом — так называл Тихава выбранный дроми путь. И говорил, что если раса не имеет силы что-то изменить, если ее потенция исчерпана, необходимо внешнее воздействие. Какое? — спросил наставника Патта и получил ответ: проигранная война. Война, после которой их расу заставят ограничить размножение и поискать иные дороги в Галактике, кроме тех, что ведут к чужим мирам.

Возможно ли это? Да, возможно, утверждал Тихава и говорил о совсем уж запретном, о том, за что полагалась не быстрая смерть, а вырванные когти и срезанная с живого тела чешуя. Наставник, однако, не боялся; он обладал загадочным талантом выбирать учеников, достойных его доверия. Иногда Патте казалось, что он умеет читать мысли или, быть может, угадывать то, что не сказано ни словом, ни жестом. Прародитель их клана очень ценил Тихаву за этот дар, и наставник Патты несомненно двигался к высшей почести, к рангу сидура-зонг, которых в любой трибе не больше четырех-пяти. Но пока он был молод и еще не начал принимать продляющее жизнь снадобье.