Грязные новости (ЛП) - Шен Л. Дж.

Я облизнула губы, глядя на мужчину передо мной. Несколько месяцев назад девушка, которая была с Милтоном, сказала бы ему, что хочет большего. Что она это заслужила, и к черту империю, которую он пытался построить на лжи и мести. Но прямо сейчас, стоя перед Селианом, пытаясь выжить в этом жестоком, реальном мире, имея долги и заботясь о своем отце, хоть что-то было лучше, чем ничего — особенно то, что исходило от него.

Мы оба тонули, и когда были вместе, мне казалось, что я выныриваю на воздух.

— И она знает, что ты ей не верен? — подчеркнула я.

— Нечему быть верным. Это не отношения. Мы живем отдельно. Спим порознь. Живем каждый своей жизнью — тоже порознь.

— Я не эксгибиционистка. — Мой взгляд переместился на камеру с красным огоньком над нашими головами.

Селиан подошел ко мне, обхватил щеку и эротично коснулся губами моих. Мой желудок скрутился и упал, как будто я падала.

— Я тоже. — Он прикусил мою нижнюю губу зубами, сильно потянул, прежде чем медленно отпустить ее, продлевая сладкую, восхитительную боль. — Но я готов сделать исключение, чтобы убедиться, что сообщение попало в цель. Обхвати руками шею «Воина».

Растерянно моргнув, я сделала, как мне было сказано, сначала опустившись на колени «Воина». Я почувствовала каменную грудь статуи позади себя, когда осторожно обхватила руками его шею. С этой позиции казалось, что он смотрит на мою грудь.

Селиан опустился на колени и жадно выпил мой стон возбуждения еще одним поцелуем, на этот раз облизывая языком мой рот, пробиваясь сквозь стены и требуя каждое рычание и стон, которые дремали там, ожидая, когда он выпустит их на волю.

— Я хочу тебя, — прошипел Селиан, просовывая ладонь в мой милый вырез и обхватывая одну из моих сисек.

Он освободил сосок и яростно пососал его, прежде чем отодвинуться и подуть на него холодным воздухом. Я выгнулась к «Воину», чувствуя, как его холодная мраморная тога впивается мне в зад. Это было горячее, чем грех, но, Иисус, это было фантастически.

«Иисус…»

Селиан рукой нащупал молнию у меня за спиной и начал расстегивать ее, не сводя с меня пристального взгляда. Я всхлипнула от того, как властно он выглядел, делая это. Поскольку мое платье было без бретелек, в ту минуту, когда я выгнула спину, оно соскользнуло вниз и растеклось у моих ног, как бледное зимнее озеро, почти без усилий с его стороны.

Я была совершенно голая, если не считать промокших белых хлопчатобумажных трусиков и конверсов. Мужчина прильнул к моим соскам и начал целовать, и покусывать их, держа меня зажатой между ним и статуей, и жадно впитывающей его внимание. Каждый раз, когда я пыталась дотронуться до него, Селиан прижимал мои руки к статуе. Меня поставили на пьедестал, чтобы его отец видел и восхищался мной.

Пожираемую Селианом.

Только им.

Лишь им.

Я попыталась потереться о него, но это привело к тому, что мужчина отстранился. Селиан продолжал ласкать меня языком до самого живота, ввинчивая свой язык в мой пупок и постанывая, его нос прокладывал путь вниз к моим трусикам. Мужчина зубами спустил мое нижнее белье до колен и несколько секунд смотрел на меня, уткнувшись носом в мою щель и вдыхая полной грудью.

Я чуть не выпрыгнула из своей кожи, каждый нерв в моем теле танцевал в ритме его сердцебиения.

— Эта киска моя не меньше, чем твоя. — Он поцеловал щель, проводя по ней языком и дразня мой клитор. — Раздвинь их пошире, Конверс.

Конверс.

Меня не нужно было просить дважды. Я закинула ноги на бедра статуи, разведя ноги так широко, что было даже больно. Селиан лизнул мою щель, прежде чем погрузиться глубже. Время от времени он проводил большим или указательным пальцем по моему влажному центру и прижимал его между ягодицами, смачивая эту область. Я никогда не делала этого ни с кем другим, но в Селиане было что-то, что заставляло меня хотеть быть покорной. В редакции мы вели войну, но наедине наша главная битва заключалась в том, чтобы не снимать одежду.

Мужчина дразнил мой анус пальцами, играя, тыча, флиртуя, одновременно пожирая меня, и я взорвалась изнутри, как фейерверк, стонала его имя так громко, что у меня звенело в ушах. Я отпустила шею воина, соскользнув на пол, мои бедра все еще дрожали от оргазма, разрывающего меня. Селиан расположил меня у ног скульптуры, все еще полностью одетый, и расстегнул молнию на брюках.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я спрошу еще раз, — прорычал он. — Ты принимаешь таблетки?

— Да, — всхлипнула я, цепляясь за его костюм в качестве предлога, чтобы прикоснуться к нему, и раздвигая ноги так широко, как только могла, когда Селиан прижимал меня к полу.

— Хорошо, потому что я хочу трахнуть твою киску, а потом кончить тебе в рот. И на этот раз ты не будешь заглатывать. Ты будешь смаковать и наслаждаться каждой секундой, пока мне не надоест. Поняла?

Я кивнула. Его первый толчок без презерватива заставил мои глаза закатиться. Его член был таким твердым, таким бархатистым и горячим, что я думала, будто умру от сильного наслаждения. Я текла на его член и на гранитный пол, и чем больше стонала, тем интенсивнее становились его движения. Грубее. Глубже. Быстрее. Как будто он наказывал меня за то, как сильно я наслаждалась трахом.

Думаю, мы оба были встревожены силой нашего влечения друг к другу. Я хотела сохранить свою работу любой ценой, а он не хотел, чтобы кто-то узнал об этом, не говоря уже о том, чтобы связать себя романом, пока он помолвлен.

Это то, что было между нами сейчас? Роман? Я знала, что если начну давать этому определение, то упаду с оргазмического облака, на котором летела.

Селиан пульсировал внутри меня, ударяя по моей точке G снова и снова, его рука скользнула к моей заднице и теперь играла с ней по полной. Внутрь, наружу. Внутрь, наружу.

— В следующий раз я взломаю тебя там. — Он поцеловал меня в щеку, почти романтически, и я чуть не рассмеялась.

— Откуда ты знаешь, что я не делала этого раньше?

Селиан каким-то образом умудрился бросить на меня покровительственный взгляд, даже в середине секса, вонзаясь в меня так наказывающе, что я вонзила в его зад ногти, и слезы удовольствия скопились в уголках моих глаз.

Еще несколько рывков, и оргазм поднялся от пальцев ног к остальным частям тела, как землетрясение. Я закричала, на этот раз наслаждаясь медленным, чувственным ощущением теплого меда, покрывающего все мое тело, когда меня омыла кульминация.

— Близко, — выдохнул он, набирая скорость.

Через минуту мужчина вышел из меня и засунул член мне в рот, заставляя попробовать себя так, как я никогда раньше не пробовала. Я была сладкой и мускусной — неплохо… но слишком знакомо. Его теплая, густая сперма брызнула мне в рот, и мои глаза снова закрылись от удовольствия.

— На этот раз попробуй меня, — приказал он.

Что я и сделала. Позволила его сперме осесть на мой язык, ощущая ее землистый, соленый привкус. Я улыбнулась с полным ртом. Он улыбнулся в ответ, и был так душераздирающе красив, что на короткое мгновение мне пришло в голову, что я никогда не смогу оправиться от этого парня, что бы ни говорила мама.

— А теперь глотай.

Я выполнила приказ.

— Открой рот, — приказал он.

И снова выполнила, чувствуя себя странно комфортно, когда мной командуют.

— Умница.

Мы молча оделись. Часть меня все еще бредила тем, что мы сделали вместе, а другая часть хотела задушить себя за то, что позволила ему сделать это со мной, когда у него была невеста наверху. И… запись. Боже. Неужели я действительно позволила ему все записать? Насколько же я глупа?

Очень глупа, когда дело касается его пениса.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Селиан? — позвала я, завязывая свои конверсы. На этот раз белые.

Он обернулся и пригвоздил меня взглядом.

— Никто не должен знать об этом. — Я указала на камеру.

Мужчина кивнул.

— Мы спустимся на второй этаж и уничтожим запись, чтобы ты могла спать спокойно.

Смущение, должно быть, окрасило мое лицо, потому что он прижал костяшки пальцев к губам, подавляя одну из ослепительных улыбок, которыми отказывался делиться с миром.