Калиостро - Александр Яковлев

Дофина машинально подчинилась и встала на колени. Калиостро дотронулся жезлом до хрустального шара, в котором явно возникло какое-то темное, страшное изображение. Дофина попыталась встать, покачнулась, упала, испустила душераздирающий крик о помощи и потеряла сознание.

На ее крик тут же сбежались гости и придворные. Калиостро исчез.

Такова легенда. О судьбе же несчастной Марии-Антуанетты написано много, как и об историческом пути Франции, зашагавшей к Республике после того, как страну посетил Калиостро.

О бедной Лоренце…

В своих предсказаниях Калиостро не раз прибегал к помощи Лоренцы. Существует предположение, что ему удалось развить ее уже имеющиеся способности к ясновидению путем погружения в гипнотический транс. Надо сказать, что сеансы ясновидения не нравились Лоренце, ввергая ее просто в ужас. И она не раз пыталась бежать от Калиостро, но неизменно возвращалась, и, возможно, не без сильнейшего гипнотического воздействия со стороны кудесника.

Одна из легенд повествует о визите к Калиостро герцога Ришелье и графини Дюбарри, видных фигур на исторической сцене Франции второй половины XVIII века. Ситуация складывалась так, что королевской фаворитке Дюбарри в ее интригах упорно противостоял министр Шуазель, имевший большое влияние на короля, и ловкой красавице очень хотелось отыскать способ справиться с неуступчивым вельможей. Она повсюду искала на него компромат, но осторожный Шуазель умело заметал следы. Оставалось последнее средство — обратиться за помощью к магии.

— Мы больны Шуазелем, — прямо заявила графиня, появившись в сопровождении герцога Ришелье в особняке на улице Сен-Клад.

— И очень хотели бы излечиться от этой хвори? — любезно спросил Калиостро. — Нет ничего проще. Все дело в том, чтобы обнаружить предательство господина де Шуазеля. Что для этого нужно? Сущий пустяк. Конфиденциальное письмо. Например, от изменницы, госпожи де Граммон…

— Пять лет пытаюсь я добыть его, — вскричала госпожа Дюбарри, — издержала на это сто тысяч ливров за один год, и все напрасно.

— А все потому, что не обратились ко мне, сударыня, — ответил Калиостро. — Так я отдам вам его даром.

И Калиостро извлек из кармана сложенный вчетверо листок.

— Это, господа, самое простое, точное и буквальное воспроизведение письма герцогини де Граммон, которое гонец, посланный сегодня утром из Руана, везет сейчас герцогу де Шуазелю в Версаль.

Гости остолбенели.

— Но каким же образом вы проникаете в подобные тайны? — проговорила, вновь обретя дар речи, графиня Дюбарри.

— В эти тайны, — медленно ответил Калиостро, — меня посвящает голос. Пойдемте со мной.

Низко опустив голову, Калиостро подошел к двери в малую гостиную, за которой располагалась лестница. Почти касаясь двери, ведущей на лестницу, он повернулся в направлении той комнаты, где находилась Лоренца. Дав ей по-арабски наставления, он провел гостей в соседнюю комнату. Затем спросил по-французски:

— Вы здесь?

— Я здесь, — откликнулся чистый и мелодичный голос из-за портьер.

— Где теперь то письмо, которое я записал под вашу диктовку?

— Оно мчится.

— В какую сторону?

— На запад.

— Оно далеко?

— О да, очень далеко.

— Кто его везет?

— Мужчина в зеленой куртке, в кожаном колпаке и в ботфортах.

— Он идет пешком или скачет на лошади?

— Скачет на лошади.

— Какая у него лошадь?

— Пегая.

— Где вы его видите?

— На дороге в Версаль.

— Следуйте за ним дальше.

— Гонец нахлестывает лошадь с удвоенной силой… А! Вот гонец въезжает на длинную улицу, которая идет под гору. Сворачивает направо. Придерживает лошадь. Останавливается у дверей большого особняка.

— Здесь следите за ним особенно внимательно.

— Погодите… Он поднимается по большой каменной лестнице. Перед ним идет лакей, на нем синяя с золотом ливрея. Идут через просторную гостиную, полную позолоты. Гонец входит в освещенный кабинет. Лакей отворяет ему дверь и удаляется… Гонец кланяется мужчине, сидящему за столом спиной к двери.

— Как он выглядит?

— Живой взгляд, неправильные черты, превосходные зубы, широкая голубая лента через плечо. Возраст — от пятидесяти до пятидесяти восьми лет…

— Это герцог! — прошептала графиня.

— Далее! — повелительно потребовал Калиостро.

— Герцог распечатывает письмо и внимательно его читает.

— Затем?

— Берет перо, лист бумаги и пишет.

— Скажите мне, что он пишет. Читайте.

Голос зачитал письмо, написанное герцогом.

— Вы слышали? — обратился Калиостро к графине, остолбеневшей от изумления.

— О! — хором воскликнули визитеры. — О! Воистину это чародейство.

Калиостро улыбнулся.

— Теперь, сударыня, — обратился он к графине, — я хотел бы кое-что сделать, если на то будет ваше соизволение. Мой дух устал. Позвольте мне отпустить его на свободу с помощью магического заклинания.

— Извольте, сударь.

— Лоренца, — по-арабски произнес Калиостро, — благодарю тебя, я тебя люблю. Вернись к себе в комнату тем же путем, каким пришла сюда, и жди меня.

— Я очень устала, — отвечал голос по-итальянски, — приходи скорее, Ашарат…

Лоренца действительно очень устала от совместной жизни с Калиостро, от жизни, которая ей не принадлежала. И, как мы видели, своим стремлением к спокойной жизни, к родине она в конце концов способствовала гибели и Калиостро, и своей собственной…

Пусть совершается правосудие!

Мы уже упоминали о способностях Калиостро предсказывать выигрышные номера лотерей и о скандале, разыгравшемся в этой связи в Лондоне. Остановимся подробнее на последствиях этой истории.

7 февраля 1777 года в лондонскую квартиру Калиостро нанесли визит судебный пристав и шестеро полицейских, явившихся, чтобы арестовать его за долги некой Мэри Фрэй в размере двухсот фунтов стерлингов. Калиостро заявил, что не знает никакой Мэри Фрэй и что никому ничего не должен. Тогда ему показали бумагу, где его долг подтверждался клятвенным заявлением самой мисс Фрэй и двух свидетелей.

В этот момент в соседней комнате послышался шум и грохот передвигаемой мебели. Быстро отворив дверь, Калиостро сразу увидел, как два человека стараются открыть стенной шкаф, где хранились его рукописи и разные мелкие вещи, необходимые для опытов. Разбросанные бумаги, вскрытое бюро и полный беспорядок в комнате ясно показывали, что злодеи определенно что-то ищут, при этом не трогая ценности и деньги.

— Арестуйте взломщиков вместе со мною! — воскликнул граф, обращаясь к полицейским.

— Они действуют на основании закона, — заявили полицейские.

— Закон! — презрительно сказал Калиостро и добавил: — Впрочем, то, что вы ищете, для вас так же бесполезно, как греческая грамматика водовозу.

Выходя из дому, Калиостро остановился и произнес торжественно:

— Вы думаете, мне трудно освободиться от вас сейчас же и всем доказать мою невиновность? Но еще не пришло время. Пусть совершается правосудие, чтобы обратившие на меня его меч от него же погибли!

Действительно, конфискованная полицейскими по доносу недоброжелателей книга с записями графа об опытах с лотерейными билетами и коробочка с неким красным порошком оказались совершенно для них бесполезными. И вся эта история была затеяна как раз для того, чтобы добыть эту рукопись, с помощью которой, по мнению некоторых проходимцев, можно было бы угадывать номера и без Калиостро. А красный порошок должен был помочь добывать золото из любого металла. Мошенники воспользовались английским законом, по которому кредитору, подтвердившему под присягой и нашедшему двух свидетелей, что такой-то ему должен, давалось право подвергнуть аресту должника. Некоторые полицейские действовали заодно с мошенниками.

Английское правосудие длилось почти год, пока не обнаружилась истина и граф Калиостро был оправдан. Его то отпускали на поруки, то вновь сажали. И только в декабре 1777 года Калиостро, оправданный и реабилитированный, покинул Лондон, потеряв за время суда три с половиной тысячи гиней.

Сбылись и пророческие слова графа относительно меча правосудия. Из четырнадцати главных его обвинителей и судебных врагов в течение года десять умерли, не будучи ни стариками, ни особенно болезненными. Правда, четверо остались в живых. Но и их участь оказалась незавидной. Прокуроры Райнольдс и Айлет, а также судебный пристав Саундерс были осуждены за лжесвидетельство. А зачинщик всей истории, некий мистер Скотт, скрылся в Шотландии, где без друзей, без крова и денег влачил нищенское существование. Все же остальные ушли в ту страну, где нет ни лотерей, ни судов, но лишь нелицемерный суд Божий.