Самый крутой (Top Dog) - Дуги Бримсон

Микки глотнул пива и пожал плечами.

— Тюремная жизнь. Она воспитывает. Ты сидел? Билли покачал головой.

— Не довелось. Впрочем, я не особо стремлюсь туда.

— Разумно, — с легкой улыбкой заметил Микки. — Что бы тебе ни рассказывали, это сущий кошмар. Каждый день приходится сражаться — с тюремщиками, со временем, с другими заключенными. Скажу честно, мне довелось там познакомиться с несколькими хорошими парнями, но и подлецов я там повидал немало.

— Можно подумать, что ты сам ангел, — рассмеялся Билли.

— Нет. Но там я понял одну вещь: для того чтобы выжить, надо делать то, что ты должен. И надо всегда предвидеть последствия. Вот например сегодня — я вошел туда, бряцая оружием, но я знал, что они отступят и не станут вызывать полицию.

— Откуда ты это знал? — поинтересовался Билли. Микки рассмеялся и закурил еще одну самокрутку.

— А ты сам подумай. Большинство людей, которые туда ходят, нелегальные иммигранты, поэтому меньше всего они хотят сталкиваться с законом. Но не менее важно, что там, откуда они приехали, с ними обращались как с последним дерьмом. И так продолжалось в течение многих лет. Они привыкли к рабству, и стоит только на них наехать, как они тут же отступают. Это же быдло.

Билли посмотрел на него и передернул плечами. Ему вдруг стало очень неуютно в присутствии Микки.

— Знаешь, старик, мне пора, — произнес он, бросая взгляд на часы, — Созвонимся в конце недели, о’кей? Обсудим дела.

Во всех окнах его дома, как всегда, горел свет, но Билли впервые не обратил на это внимания. Вместо этого он пытался избавиться от воспоминаний о прошедшем вечере. Так как на самом деле он не получил от него никакого удовольствия. Играть вторую скрипку при ком-то другом было не слишком-то приятно, не говоря уже о том, что он не любил чувствовать себя пешкой. К тому же его встревожило кое-что из сказанного Микки. Или, скорее, не то, что им было сказано, а то, как это было сделано. Одно дело назвать людей быдлом, и совсем другое вложить в это слово столько яда, сколько вкладывал Микки. Билли еще мог бы это понять, если бы это было связано с футболом, и они сидели в пабе, битком набитом ребятами из «Челси» или «Милволла». Они действительно были быдлом. Но там, где они были сегодня, собирались обыкновенные люди, пытающиеся жить тихо и мирно. Ладно, кое-кто из них решил дать сдачи, но разве они заслуживали того, чтобы их так отделали? Тем более из-за каких-то ста пятидесяти фунтов.

Вздохнув, он завел двигатель и свернул на подъездную дорожку к дому. Возможно, Хок был прав относительно всего этого. Одно дело было брать у Микки деньги и совсем другое участвовать в их выбивании.

Ян Миррен честно прожил всю свою жизнь. Положив руку на сердце он мог сказать, что никогда и ни в каком виде не преступал закон, если не считать редких нарушений правил уличного движения.

Однако при этом нельзя было отрицать и того, что деньги он зарабатывал благодаря преступности, так как в течение последних тринадцати лет он занимался предотвращением преступлений. И по большей части ему это нравилось. Хотя в душе он всегда понимал, что с точки зрения настоящей борьбы с преступностью его деятельность играла очень маленькую роль. Он просто пользовался сложной ситуацией и набивал свои карманы за чужой счет. И именно поэтому он всегда подозревал, что рано или поздно преступное сообщество отплатит ему за это и отомстит за многолетнее узаконенное воровство. Однако он и представить себе не мог, что это будет выглядеть таким образом.

Разговор с Дэвидом и его сведения об Эвансе потрясли его до глубины души. Более того, это его напугало. И дело было не в том, что он вспомнил, что тот собой представлял, и понял, какие цели он преследовал. Главное заключалось в его абсолютной самоуверенности и тех загадочных замечаниях, которые он бросал во время их разговора. Тщательно выверенные, чтобы казаться бессмысленными сами по себе, они мгновенно собирались в законченную головоломку, стоило к ним добавить одно существенное сведение, а именно его биографию. Тогда становилось понятно, что именно он несет ответственность за все те проблемы, которые доставили ему и Кэтрин столько неприятностей в последнее время, И еще одно пугало его — то, что Эванс с такой легкостью мог влиять на их жизнь, доводя до паники его жену и повергая его самого в пучину беспомощности.

Осознание всего этого оставляло ему небольшой выбор. Он мог обратиться в полицию и навлечь на себя еще больше неприятностей или отдать Эвансу то, что ему было нужно, и одним движением руки вернуть себе мир и покой.

Это была ситуация клинча. Он устал бояться и больше не мог видеть испуганного выражения лица Кэтрин всякий раз, когда она гасила свет или раздвигала шторы.

По крайней мере, если он правильно поведет себя. Эванс заплатит ему приличную сумму. Тогда он сможет отойти от дел и каждый день играть в гольф.

Мобильник зазвонил как раз в тот момент, когда Билли собирался открыть ключом дверь, и, изрыгнув еще одно беззвучное проклятие, он достал его из кармана и прижал к уху. Сказать, что он был изумлен, услышав голос Яна Миррена, значит не сказать ничего.

С мгновение он слушал его, не веря своим ушам, потом вскинул в воздух кулак и попытался взять себя в руки, чтобы голос его звучал спокойно.

— Это замечательное известие, Ян. Действительно. Да, думаю наши бухгалтеры смогут все уладить между собой. Я попрошу, чтобы мой утром же связался с вашим офисом, и мы все это быстренько завершим. Миррен продолжал говорить, и улыбка стала медленно сходить с лица Билли, он глубоко вздохнул и медленно выдохнул, чтобы голос его продолжал звучать так же ровно, как и прежде.

— Сомневаюсь, что это имеет ко мне какое-то отношение, Ян, но будь я на вашем месте, я бы не слишком волновался. Насколько мне подсказывает опыт, такие вещи прекращаются так же внезапно, как и начались.

Глава 19.

Вторник, 25 июля 2000 года, 16.30.

Как и большинство его коллег, сержант Гари Роберте, связной полицейский, приписанный к «Вест Хэму», только что вернулся после отпуска, заработанного тяжелым трудом на «Евро-2000».

В предшествовавшие турниру месяцы он работал почти без выходных. Учитывая, что после этого последовал выезд на три недели в Европу, где он работал наводчиком при полиции Бельгии, две недели, проведенные под солнцем Флориды, доставили ему огромное удовольствие, хотя бы потому, что ему удалось заново познакомиться со своей женой и детьми.

Однако теперь снова надо было впрягаться в рабочие обязанности, так как до начала нового сезона оставался всего месяц, И хотя ему было совершенно не обязательно проводить последние два дня с ребятами из Национальной Криминальной разведки, устраивавшими разнообразные брифинги и совещания по итогам «Евро-2000», нынешний день складывался вполне удачно.

Ибо по завершении итогового доклада представители Национальной Криминальной разведки предоставили неофициальные сведения о задержанных за прошлый сезон лицах. И тут Гари заслужил особую похвалу, так как в соответствии с их данными правонарушения в «Болейне» встретили должное противодействие, что и положило конец общей тенденции.

Фактически, если не считать потасовки в день матча с «Ньюкаслом», положение в Аптон-парке улучшилось настолько, что последние три домашние встречи прошли вообще без каких-либо проблем. Даже последняя игра сезона, которая по традиции всегда была самой взрывоопасной, обошлась без каких-либо серьезных инцидентов, если не считать двух арестов за противозаконную рекламу и нарушение общественного порядка в нетрезвом состоянии. Учитывая, что соперником был «Лидс Юнайтед», результаты были просто невероятными.

Гари, естественно, не преминул воспользоваться похвалой, высказанной в его адрес, и даже произнес короткую импровизированную речь о сборе разведданных и общественных связях в Ист-энде. Однако на самом деле он уже давно не понимал, что происходит и с чем связано столь внезапное изменение к лучшему.

В течение некоторого времени он относил это на счет «Евро-2000», полагая, что члены Бригады смертников просто не хотят участвовать ни в чем таком, что может привести к шестичасовому задержанию или запретительному ордеру на посещение футбольных матчей, что лишило бы их возможности поехать на турнир. Однако затем, когда средства массовой информации начали раздувать свою предтурнирную истерию по поводу футбольного хулиганства, Бригада изумила его, устроив побоище на «Олд Траффорде» и, что было еще более тревожным симптомом, на домашнем матче с «Ньюкаслом». Его немало потряс тот факт, что оба инцидента были прекрасно организованы и в них участвовало такое большое количество людей. А когда за этим последовало несколько спокойных игр, он не на шутку встревожился, догадавшись, что обе потасовки были не более чем демонстрацией намерений, которые должны были показать другим английским клубам, что Бригада смертников во всеоружии отправляется в Европу и собирается там быть в самой гуще событий.