Темная Империя. Книга 2 - Елена Звездная

Шелест ветра, за которым она пыталась скрыть шаги. Магистр улыбнулся и не поворачиваясь, произнес:

— Хеарин.

— Вы в облике темного лорда, — не выходя из тени ближайшего дерева, осторожно сообщила вампирша.

— Не важно, я собираюсь вернуться в империю, — ответил лорд Эллохар.

Адептка Смерти несколько замялась, а после едва слышно, произнесла:

— Но вас… ждут.

Кивнул, но остался стоять на месте, ощущая усталость и опустошенность. Перед глазами мелькали лица, события, эмоции — не его, Ислана Габора. И эти образы не отпускали, вызывая бесконтрольное бешенство и желание убить архимага повторно. Хотелось выпить, забыть отвлечься. Хотелось женской ласки, утонуть в простынях, в стонах, в тепле. Согреться…

— Магистр, — Хеарин выступила из сумрака, приблизилась на несколько шагов, но слишком отчетливо ощущала напряжение, чтобы рискнут подойти ближе, — сюда идут.

Прислушался. Женщины. Трое. Втянул воздух — молодые, доступные. Более чем доступные. Задышал глубоко и часто, попытался вспомнить, когда в последний раз погружался в тепло женского тела… Перед затуманенным яростью взглядом промелькнули испуганные широко распахнутые глаза Найри. Скрипнул зубами — не то! Ведь были женщины, были. Точно знал. Просыпался в чужих постелях, это помнил. Но почему их словно не существовало?! Сосредоточился, заставляя себя вспомнить… И словно наяву — тонкие черты бледного лица, встревоженный полный сочувствия взгляд, чуть приоткрытые влажные губы, к которым он так и не прикоснулся, светло-карие с зеленым оттенком удивительные глаза юной целительницы. Всего лишь воспоминание, но это видение затмило все. Прошлое, настоящее, прожитое не им. И ярость начала затихать, уходить с каждым выдохом, теряться в этом ощущении света, чистоты, нежности, что несло для него одно только воспоминание о ее глазах…

Кровь!

Резкий запах и следом далекий голос Айшарин:

«Срочное послание из вашего домена ДарНахес от лорда Хашрага».

«Ну?» — ощущение света и спокойствия стремительно сметалось вновь вернувшейся яростью.

«Лорд Хашраг, которому вы выделили устье реки Кары, прислал сообщение о том, что его смерть останется на вашей совести… — последнее Айшарин проговорила едва слышно».

«Что? — переспросил взбешенный принц Хаоса».

«Магистр, он собирается совершить ритуальное самоубийство…»

«Зачччем?!»

«Чтобы… воззвать к вашей совести и чувству справедливости, как тут написано» — пробормотала дриада.

Несколько секунд Эллохар потрясенно смотрел в темноту. Затем набросил на себя иллюзию, скрывая свое присутствие от трех проходящих мимо женщин и с некоторым недоумением спросил:

«Где лорд Хашраг набрался этой гадости? Он же коренной житель Хаоса.»

«Он да, — секретарь несколько замялась, — но с некоторых пор в Мирах Хаоса ходит слух, что столь длительно проживая в излишне лояльной Темной Империи, вы поднабрались всей этой гадости, вроде милосердия и совести.»

Некоторое молчание, затем угрожающее:

«Я понял».

Вспыхнуло синее пламя.

Миры Хаоса.

ДарНахес.

Две черные лягушки печально смотрели на демона, старательно прикладывающего клинок к первому из сердец. Печально журчали красные воды речушки Кары, неспешно скользя по острым черным камням долины Смерти, ветер лениво трепал серый песок и скудную одежду собравшихся демонов. Семь кланов — Шакарра, Асхе, Дакта, Иллору, Акха, Ршаг и наиболее заинтересованный Харрагаша, взирали на попытку ритуального самоубийства.

Лорд Хашраг ждал!

Поглядывал на четвертое из имеющихся солнц, ныне как раз заходящее и окрасившее в красные тона заката все вокруг, и ждал появления раскаявшегося дарая и собственного спасения. Он им докажет, он всем докажет! Ведь известное дело — наследник Хаоса месяц пил по всем тавернам, и никого, абсолютно никого не убил! А это о чем говорит? Правильно, раскис его смертейшество, стал слабый.

И друг его — Тьер, все знают, как магистр Темного Искусства ценит жизни, все, каждый в Хаосе, а ты скажи мне кто твой друг и я скажу… То-то же, сейчас заявится, сейчас…

Лорд Хашраг чуть-чуть поправил острие кинжала, чтобы удобнее было держать, и с трудом подавил улыбку, услышав гул синего пламени.

Принц Хаоса возник трех шагах от «жертвы», мрачно огляделся. Толпа из низших демонов мгновенно повалилась на ноги, прижав правые ладони к груди и склонив головы. Ненадолго. Эллохар, прищурившись, пронаблюдал за тем, как низшие, прекратив изображать покорность, стали следить за событиями. С интересом. С ожиданием. С готовностью отказаться от вассальных обязательств. Тяжело вздохнув, магистр повернулся к лорду Хашрагу.

Демон, осознав, что представление можно начинать, собственно начал с патетичного:

— Смерть моя…

— Почему сразу смерть? — насмешливо поинтересовался лорд Эллохар.

Хашраг недоуменно взглянул на своего дарая, ощутил неуловимый подвох, но решил продолжить:

— Смерть моя, на вашей совести останется, о, повелитель!

— Вот Бездна! — заметно расстроился принц Хаоса.

Демоны заволновались. Судя по тому, что они видели, план лорда Хашрага уже осуществлялся, и низшие готовы были начать требовать, но…

— Нет, смерть, — начал Эллохар, — это как-то все милосердно, не находишь?

И принц Хаоса улыбнулся. Зло. Взбешенно. Предвкушающе.

— Мы поступим иначе, Хашраг, — голос высшего разнесся по всей долине Смерти. — Гораздо более… практично.

И в следующее мгновение правая рука низшего лорда выронила кинжал. Но самого лорда Хашрага это уже не волновало — потому что его рука ему более не принадлежала — высший держал ее, оторванную, истекающую кровью, двумя пальцами, даже не скрывая отвращения. Затем легко отшвырнул прочь, в сторону черных лягушек. Первая из них неверяще дернула лапкой, вторая от счастья свалилась с камня. Но тут же хор осчастливленных лягушек огласил окрестности и сотни маленьких зубастых обитательниц речушки бросились на неожиданно приваливший ужин.

— Да, — глядя на пиршество, меланхолично произнес принц Хаоса, — я милосерден и добр. Кого бы еще осчастливить?

Шорох — и толпа демонов растворилась в пространстве, беззвучно и мгновенно, как и все жители Хаоса, нисшие демоны умели правильно оценить обстановку.

Лишившийся руки лорд Хашраг тихо взвыл, но даже этим не разжалобил своего дарая.

— А мне понравилось быть милосердным, — Эллохар повернулся к демону, — что там тебе еще в жизни мешает?

— Пповелитель? — демон в ужасе упал на колени.

— И вообще, тебя чем-то проявленная мною милость не устраивает? — продолжил издеваться магистр.