Провинциальный роман. Ирина - Анна Бердникова

Вдруг фары выхватили из темноты нечто, от чего мое сердце гулко забилось. Это была лошадь без седла с волочившимися по земле поводьями…

Когда я подъехала поближе, животное опустило голову и ткнуло мордой что-то на траве у самой дороги. Болезненный спазм сжал мой желудок – я чутьем угадала, что мой поиск завершен.

«Господи, пожалуйста, не допусти, чтобы он был мертв!» – взмолилась я, обычно не склонная полагаться на божественное провидение, круто повернула руль, осветив фарами зловещее место в траве, надавила на тормоз и распахнула дверь. Лошадь заржала и попятилась. На подгибающихся ногах я торопливо выбралась из машины.

– Макс! – Голос стал хриплым и сдавленным. Я заставила себя приблизиться. На земле рядом с грудой камней лежал человек. Он не двигался, его красивое лицо в ярком свете фар было белым и безжизненным. Я дрожащей рукой пощупала его пульс и вздрогнула, уловив слабый стон.

Слава Богу! Он жив!

– Макс, ты слышишь меня? – я коснулась ладонью его щеки. Он шевельнул головой, застонал и открыл глаза.

– Где?.. Что?.. Кто? – пробормотал он.

Первое, что он увидел, был ослепительный свет и устремленные на него самые добрые и ласковые глаза, какие только ему доводилось видеть. На миг он решил, что видит ангела. Но если он умер, тогда откуда чувство, что его голова вот-вот лопнет от боли?

Макс попытался приподняться, но снова упал на траву с болезненным стоном.

– Голова… – выдавил он.

– А что-нибудь еще болит?

«Все болит».

– Нога. Плечо.

– Ты можешь ими двигать?

Его сил хватило только на то, чтобы напряженно кивнуть. Он осторожно пошевелился. Если бы только адская боль в голове утихла хотя бы на мгновенье.

Моя рука очень осторожно коснулась его головы, но он все равно сморщился, когда я коснулась до больного места.

– У тебя глубокий порез, и большая шишка.

Я легко провела ладонью по его волосам.

Этот сочувственный жест странным образом успокоил его и смягчил боль.

– У тебя плечо в крови. Дай, я посмотрю.

Прохладные пальчики быстро расстегнули пуговицы на его джинсовой рубашке, и он услышал, как я резко втянула в себя воздух. Макс сжал зубы, готовясь услышать неприятное известие.

– Что, плохо дело?

– Рана кажется неглубокой, но кровоподтек достаточно большой, – произнесла я, избегая глядеть ему в глаза. Макс не был уверен, что я сказала всю правду, я сторонница лжи во спасение. Я обошла кругом, и он ощутил мои руки на своей правой ноге. Приподнявшись на локте, Макс наблюдал, как я ощупываю его лодыжку. – Это, видимо, порез. У тебя разорваны джинсы, но мне придется разорвать их побольше, чтобы понять, в чем тут дело.

Я потянула за ткань, и он сжал зубы. Раздался громкий треск.

– Здесь придется наложить швы. Если ты сможешь снять рубашку, я забинтую ею ногу, чтобы остановить кровотечение. Потом отвезу тебя в больницу.

Представлять лежащего на земле, зависящего от тебя, раненого, но не смертельно мужчину, оказалось на удивление приятно. Но фантазии уже преодолели порог навязчивости.

– Я определенно должна рассказать об этом Наталье. Если я кому-нибудь расскажу о том, что меня преследуют навязчивые мечтания, они испугаются и уйдут. Только вот хочу ли я, чтобы они уходили насовсем? Ну, уж, чтобы я могла их контролировать – этого я уже хочу совершенно точно! – вслух сказала Ирина, в очередной раз порадовавшись, что в кабинете, кроме нее никого нет.

Взглянув на часы, Ира начала собираться на обед, чтобы перехватить Наталью по дороге домой.

– О, привет, подруженция, – Наталья явно была обрадована встречей с Ириной.

– Привет, я собираюсь к тебе на обед!

– Это что-то новенькое…

– Если ты возражаешь…

– Я не возражаю, я удивляюсь. Такие самонадеянные высказывания к лицу, скорее Ленке, чем тебе.

– Мне, Наташ, надо с тобой поговорить, а мысль эта пришла внезапно.

– Не зря я Ленку вспомнила. Это вашей авантюры касается?

– Ну, – Ира ненадолго задумалась. – Да, наверное, да.

– Хорошо, пойдем, суп вчерашний будешь?

– Буду.

– Приходи завтра, – Наташа весело засмеялась своей бородатой шутке.

Заняв свое привычное место на Наташиной кухне, Ира наблюдала за ее приготовлениями.

– Ну? – наконец требовательно сказала Наташа, усаживаясь напротив Иры. – У нас ведь не так много времени.

– Понимаешь, день рождения Виталика в эту субботу, – начала Ира. – Я встречусь там с Максом. Я ведь ни разу его не видела…

Наташа внимательно слушала подругу.

– Так вот, я в последние дни постоянно проваливаюсь в какие-то фантазии. Проваливаюсь – другого слова здесь не подберешь. У меня такое ощущение, что эти мечты приходят сами по себе, без моего вмешательства и отсекают меня от внешнего мира. Я ничего не слышу, ничего не вижу. Вот.

– А фантазии-то приятные?

– Да, конечно… – Ира вдруг начала краснеть. – Мне кажется, что меня шиза косит со страшной силой, и в субботу я приеду на день рождения больная во всю голову.

– Расскажи какую-нибудь, выбери самую скромную, – Наташа хитро улыбнулась.

– Хорошо, сейчас.

Ира прикрыла глаза, через пару минут начала говорить. Речь ее лилась плавно, без запинок, как будто она читала ее по книге, лежащей в темноте, под веками.

– Можно мне еще оладышек? – красивая четырехлетняя девочка протягивает мне свою любимую тарелку с рожицей забавного клоуна на дне. Сейчас она едва виднеется под слоем густого вишневого сиропа. Я замечаю, что лицо и самой Лизы почти в таком же состоянии. Это открытие вызывает у меня нежную улыбку.

– Ну конечно. Только не забудь волшебное слово.

– Пожалуйста!

– Умница. – Одной рукой я беру у нее тарелку, другой ласково треплю девочке волосы, потом подхожу к плите налить масло в сковороду с формочками в виде разных сказочных персонажей. Я приобрела ее в гастрономе в начале недели, закупая провизию для дома.

Каким необычным было это теплое, уютное чувство, возникавшее от самой простой домашней работы, как, например, приготовление завтрака для девочки!.. Мне действительно нравилась моя теперешняя жизнь – заботы о Лизе, хлопоты по хозяйству, даже стирка. Так легко было представлять, что это мой собственный дом, а Лиза – моя дочка. А Макс – мой муж.

От этой мысли у меня поползли мурашки. Никогда прежде не испытывала я ощущения, подобного тому, какое испытала вчера, когда Макс положил руку мне сзади на шею…