Глубокий омут - Джуллиет Кросс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 12
Кэтрин
Кэтрин была удивлена, увидев, что они с Джейн спустились к завтраку первыми, хотя миссис Лэнгли вошла сразу за ними.
— Доброе утро, Джейн. Ты не представишь мне свою подругу?
— О боже. Конечно, как я не подумала сделать этого раньше. Это Кэтрин, у нее заболела голова сразу после ужина.
— Надеюсь, это была не мигрень, дорогая.
— Нет, — заверила ее Кэтрин. — Только небольшая головная боль. Такое иногда случается в путешествиях.
Завтрак был накрыт в буфете, а лакей ждал их на углу. Кэтрин отказалась от более плотного завтрака с мясом и пирогами, остановившись на клубнике, инжире и булочке с сахарной пудрой.
— У меня такой же недуг. Именно по этой причине я отказалась ехать за границу, чтобы навестить Генри в Италии.
Джейн выпрямилась и сосредоточилась на своей тарелке с яичницей при упоминании сына миссис Лэнгли. Кэтрин, несомненно, позже будет расспрашивать ее об этом.
— Как долго ваш сын пробыл в Европе, миссис Лэнгли?
— Слишком долго, — сказала она с улыбкой. — Я ужасно по нему скучала. Он отправился в свое большое турне после окончания Оксфорда, но потом остался там. Влюбился.
— Правда? Она, должно быть, особенная женщина, раз оторвала его дома и от матери.
— Он влюбился во Флоренцию, дорогая. — Она сделала глоток чая, который лакей налил ей.
— Я понимаю, — сказала Кэтрин, заметив очевидное молчание Джейн.
— Он воображает себя архитектором, что является большим разочарованием для его отца, который хочет, чтобы он вернулся домой и управлял поместьем.
— Я уверена, что это должно быть очень трудно для всех вас.
— Что должно быть очень трудно? — спросил Джордж, стоя в дверях.
Теперь настала очередь Кэтрин восхищаться своей фарфоровой тарелкой.
— Ничего важного, лорд Торнтон, — сказала миссис Лэнгли. — Только мой сын, который вбил себе в голову, что ему необходимо поселиться во Флоренции и стать всемирно известным архитектором, а не выполнять свой долг дома. Его отец говорит, что я слишком много баловала его в детстве.
Джордж занял место на противоположном конце от вчерашнего, чтобы сесть поближе к дамам. Лакей сразу же налил ему кружку чая.
— Я всегда считал, что мужчина должен в первую очередь следовать зову своего сердца, куда бы оно его ни привело.
Кэтрин подняла взгляд от тарелки и поймала его прямой взгляд, прежде чем снова сосредоточилась на миссис Лэнгли.
— Лорд Торнтон, это именно то, что я сказала своему мужу. Возможно, вам стоит навестить его и вразумить.
— Дайте ему время. Мужчины весьма упрямые существа. И я бы рискнул сказать, что он больше скорбит о потере компании своего сына, чем о его новом выборе профессии.
— Надеюсь, что никто не в трауре, — сказал Джуд, входя в комнату вместе с Генри Лэнгли. — Я надеялся, что мы могли бы прокатиться сегодня.
От Кэтрин не ускользнул быстрый обмен взглядами между Джейн и Генри.
— Доброе утро, дамы. Торнтон, — сказал Джуд. Генри отвесил быстрый поклон, когда они подошли к буфету, чтобы наполнить свои тарелки.
— Всем доброе утро, — сказала Пенелопа, входя в комнату в самом ярко желтом дневном платье, которое Кэтрин когда-либо видела. Сказать, что это было броско, было бы вежливо. — Доброе утро, лорд Торнтон, — промурлыкала она. Ее подруга, вся в розовом от туфель до лент, присела в реверансе перед Пенелопой и захихикала, как школьница.
— Я должна сказать, что это был лучший ночной отдых, который, по-моему, у меня когда-либо был. Ты плохо спала мама? — сказала Пенелопа, подойдя к буфету.
— Да, моя дорогая, — согласилась леди Мэйбл, пристраиваясь сзади. — И посмотрите на этот чудесный набор фруктов. Лорд Торнтон, вы просто обязаны рассказать мне ваш секрет. В наши дни в Лондоне мы не можем приобрести даже свежего инжира, не говоря уже о других фруктах.
— Вы должны чаще приезжать в деревню, леди Мэйбл, — ответил он.
Пенелопа практически сияла от того, что, по ее мнению, было приглашением вернуться. Джордж повернулся к Джейн.
— Я надеялся устроить вам, леди, настоящую экскурсию по садам, если вы хотите.
— Я была бы в восторге от этого. Не так ли, Кэтрин?
— Конечно. — Кэтрин улыбнулась Джен, затем их хозяину, прежде чем вернуться к своей булочке.
Пенелопа наклонилась вперед так сильно, что это выглядело довольно непристойно.
— Как восхитительно, лорд Торнтон. Вы помните, что я сказала вам, как сильно люблю розы, не так ли?
— Да это так. Но боюсь, что их не так много. У нас есть ухоженная живая изгородь из них, но я оставил обилие полевых цветов.
— Полевые цветы? — спросила леди Мэйбл. — Вы должны попросить своего садовника немедленно срезать их, иначе они завладеют вашим садом, попомните мои слова. Они не более, чем сорняки, которые портят весь вид и участок.
— Позвольте, но я никогда не стану этого делать, но благодарю вас за совет, — сказал Джордж, допивая остатки чая. — Я очень люблю полевые цветы.
Кэтрин опустила голову и тоже сделала глоток чая, чтобы избежать его взгляда, который она чувствовала на себе через стол.
— А после вашей экскурсии по саду, — сказал Джуд. — я проведу тех, кто более предприимчив, на прогулку по саду верхом.
Пенелопа плюхнулась рядом с матерью с кучей еды на тарелке. Ее пышные юбки зашуршали, когда она села.
— Я всегда считала верховую езду довольно вульгарным занятием для леди. Ты согласна, Марджори?
— Конечно, — согласилась она своим мышиным голосом.
Пенелопа много раз видела, как Кэтрин каталась верхом по Роттен-роу в Гайд-парке. Джентльмены часто останавливались и с восхищением смотрели, как она скачет галопом по дорожке. Кэтрин мастерски управлялась верхом.
— Я бы с удовольствием прокатилась верхом, мистер Делакруа, — сказала Кэтрин, уставшая от выходок Пенелопы и совершенно счастливая, что она отказалась от поездки. Теперь, когда она считала это вульгарным для леди, ей пришлось это сделать.
— Замечательно. Тогда решено. — сказал Джуд, садясь рядом с Пенелопой, с такой же наполненной тарелкой, как и у нее. Он искоса глянул на ее тарелку, промолчал, но приподнял бровь в знаке вопроса, затем сосредоточился на своей.
— Я надеюсь, что мы не будем лишены нашего хозяина, лорда Торнтона, — сказала Джейн. — Я уверена, что вы знаете территорию лучше, чем кто-либо другой.
— Конечно, я присоединюсь к вам, — сказал он.
— А вы присоединитесь к нам, мистер Лэнгли? — спросила Кэтрин у тихого, благородного мужчины, который молча завтракал. Он не был тем болтливым джентльменом, которого она видела
